Ухмыльнувшись своим мыслям, Хадар выпрыгнул из лодки и обмотал привязанную к носу верёвку вокруг большого камня. Неожиданно краем глаза он уловил блик на воде. Посмотрев наверх, Хадар увидел в небе человека на мохнатом звере, похожим на заросшего длинной бурой шерстью лося. Всадник спускался с Купола, а блик, привлёкший внимание Хадара, отбрасывала пика на копье, которое он держал в руке. В следующее мгновение всадник метнул копьё в Хадара.

Старший агент бросился в воду за лодку. Она не подвела, скрыла. Копьё ударилось в днище, пробив его и застряв.

«Вот мы и остались без лодки», — машинально подумал Хадар.

Дальше раздумывать было некогда. Лось опустился в Реку, взбурлив ногами воду; всадник молниеносным движением снял с пояса кривой меч. Хадар схватился за копьё, рывком вытащил его из днища лодки. Всадник взмахнул рукой, и меч со свистом разрезал воздух, прошёл над головой Хадара — тот едва успел увернуться. Лишь срезанные волосы в воду упали. Не давая всаднику времени для следующего замаха, Хадар ударил лося древком копья по ногам. Тот испуганно взвился на дыбы, и агент проткнул его пикой в живот. Запрокинув голову, так что рога легли на спину, лось заревел и повалился на бок. Но всадник уже спрыгнул на землю. Размахивая мечом, он со звериным воплем бросился на Хадара. Невысокого роста, рыжий, в кожаных доспехах с нашитыми на них металлическими бляхами, он дико сверкал жёлтыми глазами и скалил крашенные чёрной краской зубы. Хадар выбрался на берег, поскользнулся, упал, но тут же перевернулся на спину и хотел обеими ногами ударить врага в живот. Сейчас же им овладела страшная слабость. Закружилась голова, ноги стали, как не свои, и Хадар без сил вытянулся на мелководье.

«Вилова обработка! — обречённо подумал он. — Так вот где ты меня настигла».

Всадник был из местных азарцев, и Хадар, прошедший, как все мокрозявы обработку, не мог причинить ему вреда. Лежа на спине, он лишь с ненавистью смотрел в жёлтые, насмехающиеся глаза врага и понимал, что ему пришёл конец. Краем глаза он взглянул на Проклятие: здесь родимое, на плече.

Внезапно, непонятно откуда, между ними возник Бренн. Он без слов вырвал у всадника меч и одним мощным ударом раскроил мужчину пополам наискось — от плеча до бедра. Река обагрилась кровью.

Хадар смотрел снизу вверх на неожиданного спасителя, уверенный, что следующая очередь его. Но Бренн взял его за руку и, будто пушинку, поднял на ноги. Бывший секретарь выглядел будто перемолотый в комбайне зомби, что, впрочем, не мешало ему ходить и убивать.

— Что ты такое, Вилл тебя подери?! — пробормотал Старший агент, глядя на Бренна.

— Сам не знаю, — ответил тот, и на его изувеченном лице появилась знакомая застенчивая улыбка. Хадару вспомнились слова Вишневского о том, что у Бренна, возможно, ещё не закончилось перевоплощение; он как бы застрял посередине, и в нём борются две сущности.

«Ну, что мне с тобой делать, друг зомбический? — подумал Хадар. — Как привести в ловушку?»

План «поймать на живца» с треском провалился, живец жив, здоров, обнят за плечи и чуть ли не приласкан костлявой зомбической рукой.

— Кто это с тобой с тобой сделал? — спросил Хадар. — Наверняка, Окато. Но, может, кто-то ещё замешан?

— Майер, — ответил Бренн.

— Майер?! — изумлённо повторил Хадар. — Этот тупой любитель шнапса? Значит, решил, картавое чучело, что уже достаточно вырос, может моё место занять. Хе-хе, любопытные дела творятся в нашей области. Но эскулапу-то это зачем?

Ответить Бренн не успел.

— К вам ещё гости, — неожиданно произнесло Проклятие и указало наверх.

Вскинув голову, Хадар увидел, что с Купола спускаются ещё несколько всадников на лосях. У всех в руках были луки, и стрелы направлены в аккурат на них с Бренном.

— Твою ж мать! — выдохнул он.

Бренн тоже поднял голову. В тот же миг всадники выпустили стрелы.

— Прячься! — заорал Старший агент по привычке, забыв, что кукру всё равно. Но, а для него самого, было уже слишком поздно. Ему не успеть добежать до укрытия. Время будто замедлилось: он видел, как стрелы летят к земле, рассекая воздух; как развевается на ветру шерсть животных, а их толстые ноги опираются на пустоту. Казалось, у него, Хадара, тоже полно времени, чтобы вскочить и убежать, но агент понимал, что это дисторсия, иначе обманка психики. Он не сделает и нескольких шагов, как будет прошит стрелами.

Неожиданно Бренн повалил его на землю и накрыл собой. Хадар даже услышал, как в кукра вонзаются стрелы, протыкают его кожу и мясо. И хотя агент пока не понял, какого Вилла кукр взялся его спасать, но из всех возможных вариантов, этот нравился ему больше всего.

Вокруг них, словно поминальные свечи воткнулись в землю стрелы.

— Не дождётесь! — прорычал Хадар.

— Уходи, я прикрою, — приказал Бренн.

— Зачем ты это делаешь?! Для чего помогаешь мне?

— Мне всё равно уже не помочь, — с леденящим спокойствием ответил Бренн. — Спаси Миру.

Старший агент огляделся: к счастью, они находились на некоторой возвышенности, вода сюда не доходила. Ближе всех к ним оказался «храм», где должна прятаться Мирка. Махнуть туда? Времени на раздумья не осталось: всадники были уже в нескольких метрах от земли.

Вскочив на ноги, Хадар зигзагами бросился бежать к «храму». Стрелы ложились по обе стороны от него, но пока удавалось ни одной не словить.

— Не туда! — закричал за спиной Бренн. — В дом не попасть!

Но Хадар был уже у стен дома. Бросил взгляд на выбитые окна: не грустит ли там, подперев голову кулачком, Мира? Нет, окна были темны, и в целом дом выглядел абсолютно пустым. Бывают такие места, глядя на которые, нутром чуешь, что там никого нет, и даже крысы его стороной обходят. Искать дверь было некогда, и Хадар решил попасть в дом через окно. Хотел взяться за раму запрыгнуть внутрь, но руки как будто скользнули по гладкому стеклу. Какого хрена?! Он попытался разбить невидимое стекло, но лишь до крови расшиб кулак. Тут же почувствовал всплеск горячей боли в плече — повернув голову, увидел там стрелу. Всё-таки достали, Вилловы отродья!

Прежде чем отступить за угол дома, он оглянулся на всадников: лоси приземлились, вздыбливая копытами нанесённый водой ил. Хадар отступил за угол; почувствовав сильное головокружение, привалился к стене. Плечо пульсировало горячей болью, рубаха пропиталась кровью и прилипла к коже.

— Кажется, это мой последний танец, — тихо сказал он Проклятию.

— Как знать, — равнодушно отозвалось оно.

Ну если даже проклятие не знает… Хадар заставил себя открыть глаза и выглянул из-за угла, чтобы понять расстановку сил противника. Бренн как раз стянул одного из всадников из седла и выполнил свой коронный номер: руками раздавил ему голову. Во все стороны брызнула кровь вперемежку с мозгами. Остальные всадники подались назад, лоси трубно закричали, словно даже их привёл в ужас поступок кукра.

Впрочем, один из всадников быстро оправился от испуга, бросился к Бренну и, насадив его на копьё, оскалил в зверской ухмылке чёрные зубы. Однако, торжество его была недолгим. Обхватив руками древко копья, Бренн продвинулся по нему к всаднику. Парализованный ужасом, тот зачарованно смотрел на окровавленные руки кукра, которыми он проталкивал древко копья, становясь всё ближе. Очнулся от изумления лишь когда было слишком поздно — Бренн обхватил его за шею и одним рывком выдернул трахею. После чего столкнул дергающееся в агонии тело с лося на землю.

Другие всадники в испуге закричали что-то на своём языке и, боясь приближаться, метнули в него копья. Одно прошло сквозь шею, второе пробило грудь, третье пронзило бедро. Но Бренну всё было нипочём. Он переломил древки копий, чтобы не мешали, с такой лёгкостью, словно это были тонкие ветки, и ударом одного из обломков выбил из седла всадника справа. Затем, всё тем же древком, пригвоздил его к земле.

Тут, откуда ни возьмись, появился Вишневский. Он прыгнул сзади на лося, одной рукой обхватил третьего всадника за голову, второй перерезал ему горло и выбросил из седла. Оставшийся в живых всадник, поднялся под Купол, снял с пояса рог и затрубил так, что зазвенело в ушах.