— Честно… — сухо ответила Лай-Лабе, пытаясь встать.

— Ты мне нравишься. Вот, правда! Что-то тянет меня к тебе… — ответил рыцарь, а затем злобно расхохотался: — Думаешь, если бы я не заинтересовался тобой, то взял бы в ученики твоего никудышного братца?

— Из-за тебя Кейн превратился в чудовище… — преодолевая боль, прорычала Императрица: — Какое оригинальное выражение симпатии… Ты уничтожил мою родную планету… Ты сказал Сенату, что я готова служить… Ты сделал мою жизнь невыносимой, Тан!

— О! — визави радостно улыбнулся: — Сокращённая форма имени. У людишек так называют близких. А, как я помню… ты же обожаешь этих жалких насекомых?

— Всё верно. Близких… Или тех, кого не уважаешь. — прохрипела Лай-Лабе, и взяв всю силу в кулак, медленно поднялась: — Скажу прямо — ухажёр из тебя отвратный…

— Уж, какой есть. — пожав плечами, ответил рыцарь: — Знаешь, если ты не согласишься по-хорошему… Я — первого порядка. Ты — третьего. То есть — мой подчинённый.

— Я не из твоего Улья.

— А я куплю твой Улей. И, что тогда? — хмыкнул рыцарь. Он по натуральному издевался над бедной Императрицей.

— Тогда я лучше сгину… — тяжко выдохнув, Шантир подняла меч над собой: — Первый ты, или ещё, какой — это не важно. Важно то, что я умру… но останусь свободной!

— Браво! — рыцарь медленно поднялся и вытащил меч: — Кейн стал моим послушным псом. И ты станешь моей преданной собачкой!

— Мечтай…

На этом воспоминание закончилось, и Маг вылетел обратно в кресло.

— А… — выдохнул он, содрогаясь всеми конечностями.

— Тише… Тише! — Лара аккуратно удерживала его голову: — Всё закончилось…

— Больно. — прошептал мальчишка, чувствуя, как раскалённый металл растекается по всему телу: — Что это было?

— Пси-рецидив. — сухо ответила Лай-Лабе, стоя над медицинским модулем: — Что? Понравилось?

— Нет… — честно признался Маг: — Он… Убил вас?

— Не смог. — злобно усмехнулась Императрица: — Подонок, с чего-то решил, что я стану его… женщиной.

— Оп-па! — Лара, закрутив рогаликом, тут же заинтересованно уставилась на свою хозяйку: — Что это там за «подонок»? У Госпожи был, кто-то, кроме дедулички?

— Не было никого. А это… лишь отстойный воздыхатель. Но даже не надейся! Я с ним не встречалась. Потрепала нервы… А, потом он сдох. Говорят, что где-то на своей Нулевой планете. Не вдавалась в подробности. — Лай-Лабе ввела Нцтыку, какую-то зеленую гадость: — Одно радует — членистоногий будет жить. И даже… в добром здравии.

— Спасибо вам большое, Госпожа Богиня! — Маг хотел встать и низко поклониться, но в итоге обрушился на пол и больно ударился головой.

— Не рыпаться без приказа. Забыл? — обречённо вздохнула Лай-Лабе: — Ох… Лара, будь добра — отнеси этого недотёпу обратно в камеру. Он свою кашу за сегодня уже отработал!

— Простите… — потирая ушибленный лоб, и заодно проверяя целостность блокиратора, произнёс мальчишка: — А, что вы будете делать с Нцтыком?

— Придёт в сознание и решим. Тебя это больше волновать не должно. — строго ответила Императрица: — Лара! Не заставляй меня ждать.

— Да, Госпожа! — хаски подняла мальчишку на руки, словно пушинку, и понесла к лифту: — Не хотелось этого говорить… но ты — молодец. Паук больше не страдает от шизофрении.

— Честно — очень рад. Повторюсь — это самое малое, что я мог для него сделать. — вздохнул Маг.

— Госпожа сказала, что ты хочешь улететь к своим старым друзьям, так?

— Угу…

— Старайся дальше, и есть шанс, что ты… получишь желаемое. Но учти — Госпожа косячников не любит. Это я тебе серьёзно говорю. — произнесла Лара и снова приторно улыбнулась.

— Буду стараться изо всех сил! — пообещал мальчишка: — И… Я всё-таки очень рассчитываю увидеть тебя настоящую!

— Му.

Пушистые облака плавно рассеялись, открыв потрясающее ночное небо, усыпанное миллиардами звёзд, а юный полумесяц уже занял своё законное место на самой верхушке бесконечной, но такой прекрасной темноты… Да, что-то у меня романтический позыв. Люблю взрывать и рушить. В принципе, как и любой другой мальчишка.

После относительно успешной операции, мы принесли замороженное тело Призрака и спрятали в подвале, рядом с Паулем. Анубис пообещал, что проследит за ним до обеда, а потому уже мы с Настей придём и решим, что делать дальше. Тем более, что Шанго сообщила, о каком-то эксперименте, который должен «перевернуть всё с ног на голову». Заинтриговала и убежала спать… Негодяйка!

— Я, конечно, снимаю шляпу. — произнёс Локи, прислонившись к фонарному столбу: — Люди умеют удивлять своей чудовищной жестокостью и изобретательностью по уничтожению друг друга. Но я так и не понял… Для чего меня вызвали?

— Когда солдат берёт в бой штык-нож — не факт, что он им в итоге воспользуется. Верно? — ответил я, счищая золу с ботинок: — Мы не знали, на что шли. Поэтому, мне нужна была подстраховка. А раз справились и так — можешь валить на все четыре стороны.

— Вот, значит, как? — Локи нахмурился, а затем вновь сделал надменную физиономию: — Думал, что ты хоть, как-то меня развлечёшь, а в итоге — просто дёргаешь…

— Развлечёшь? — я отложил ботинок в сторону и медленно поднялся: — Знаешь, энергетическая перегрузка вкупе с мечом Анубиса — может сотворить невероятное… Чудовищной силы импульс, который в считанные секунды разрушит структуру любого божества. Освобождение энергии провоцирует выброс колоссального количества тепла, из-за которого произойдёт мощный взрыв. А взрывы, как ты уже успел понять — я обожаю.

— Угроза? — поинтересовался скандинавский божок.

— Предупреждение. — строго ответил я: — Король теперь не на твоей стороне. Я надеюсь, ты не забыл об этом?

— Никак нет, сэр! — Локи понял, куда дует ветер, поэтому тут же вытянулся по струнке.

— Ко мне обращаться на «вы». Я буду эксплуатировать тебя так, как мне будет угодно. И ещё хоть раз я услышу подобную дерзость в свою сторону… Я вспомню о своей любви к взрывам. Ты меня понял?

— Так точно, сэр!

— Для тебя — Хозяин.

— Так точно, Хозяин!

— А, теперь — проваливай. И жди дальнейших указаний. — приказал я, и взяв ботинок, сел на место.

Локи поклонился, а затем торопливо прыгнул в сапспатиум. Пускай учится быть слугой, раз жизнь не научила манерам.

— Ну, и холодина… Давненько не была в настоящей зиме. — вздохнула Рудольф, вышедшая из палатки, и поёжившись, села рядом со мной: — Кстати, мягко ты с ним.

— Твой отец прекрасно понимает, чем его грубость и надменность может обернуться. И Локи далеко не из тех, кто хочет поскорее сдохнуть.

— Заставил бы его чистить ботинки.

— За четырнадцать тысяч рублей? Ты серьёзно? — усмехнулся я: — Нет, такие вещи я могу доверить, разве что тебе. Но мне нравится сам процесс… Есть в нём нечто умиротворяющее.

— Ты напоминаешь мне одного старого Генерала. Только он чистил оружие, а не сапоги. Для него это был целый ритуал!

— Каждый медитирует по-своему. К тому же — бережное отношение к своим вещам может многое сказать о личности. — я отложил ботинок с губкой в сторону и взглянул на лису: — Свежее пальто, всегда выглаженное и чистое платье горничной. Ты выглядишь опрятной и красивой весь рабочий день. А ещё… Ты спрятала свой старый чемодан. О, чём это может рассказать? Ты — серьёзно относишься к своей работе. Очень воспитанная и дисциплинированная. И совсем недавно ты… перестала обижаться на своего предыдущего Хозяина.

— Какой ты проницательный… — на щёчках Рудольф появился едва заметный румянец от смущения: — А, что скажешь про Усю?

— Про Усю? — я посмотрел на подсвеченную гирляндами дорожку, где кошка вместе с отрядом белок и маленьким шпицем-инженером, весело бегали по небольшому сугробу и перекидывались снежками: — Она отринула свою серьёзность, потому что… поняла эту жизнь. Устинья наслаждается моментом. Живёт здесь и сейчас. Она бывает неряшливой и заносчивой. Часто спорит и выказывает недовольство там, где… наверное, можно было бы и промолчать. Но она — отличный друг. Всегда придёт на помощь и выручит в самой трудной ситуации.