И я придумывала. Долго.

И когда комнату за комнатой убирала свежекупленным веником с тряпкой наперевес, и неделю спустя, когда заканчивала с бесконечной стиркой всего белья и штор в ледяной воде, которые под руку попадались, и ещё неделю спустя, когда в очередной раз у нас с Тыковкой сгорел ужин. Моими стараниями.

- Так даже полезнее, - отмахивалась я от недовольной мордашки коня, жуя почерневшую картофелину, - знаешь, как уголь кишечник прочищает?

Но мыслей, где взять такую прорву денег, не было, хоть ты тресни.

Я уже заканчивала выносить в маленький костёр остатки листьев с первого этажа, теперь он абсолютно чистый, как в стену постучали. Не так, как стучали мои ночные друзья: медленно и зловеще, будто отовсюду сразу, а коротко и отчетливо. Как обычно стучат живые люди во плоти.

Входной двери у меня так и не было. Порой косой дождь заливал холл первого этажа, заставляя меня тут же бросаться высушивать насухо плиточный пол. Логически я понимала, что это мало поможет, но очень захотелось защитить от лишней сырости красивую, деревянную лестницу с рельефными перилами.

- Бахо? – На моё удивление парнишка приподнял козырёк кепы.

С ребятами я проводила почти каждый день, гуляя по городу и заседая в трактире. В верхний город я больше не совалась, не интересно, а вот в нижнем родовитую леди в чёрном уже узнавали и больше не боялись, в основном из-за дружбы с этими мальчиками. Ну, и с завсегдатаями трактира, конечно, но таким хвастаться неприлично. Но в свою защиту скажу, что туда наведывалась только на ужин, и всегда в сопровождении моих маленьких друзей.

- В деревне под городом праздник, пошли с нами, леди!

- Меня не приглашали, - честно говоря, в душе зародилось неистовое желание пойти на этот праздник, но как ко мне отнесутся? Дурная слава от меня никуда не делась, как и от того места, в котором я жила.

- Здесь носы не воротят, - Бахо уже устремился к сорванным воротам, - и Тыковку возьми! Может, найдём ему кобылу его сердца! – Подмигнул сорванец, оглядываясь.

Он упорхнул так быстро, что я даже не успела спросить: как он вообще до меня добрался? Пару раз мальчики хотели прийти в гости первыми, но каждый раз терялись в лесу, что для меня было удивительным – дорога ведь вела прямо. Но они утверждали обратное.

- Тыковка! – Я влетела на кухню, спугнув друга, - нас на праздник позвали!

Да, разговаривать с лошадью было верхом потери разума. Но кто поставил бы себя на моё место? Здесь нет привычного шума города или деревенского двора, а всегда тишина, если не считать недовольных стуков и шёпота во тьме.

- Как мы пойдем с пустыми-то руками? И надо срочно привести себя в порядок!

Быстро обтерев полностью зажившее тело тыковки и расчесав его отросшую гриву, я переодела брюки и рубашку в привычное чёрное платье. Но уже без вуали.

Город встретил нас традиционным динамичным ритмом. В растерянности покусывая нижнюю губу, двинулась к пекарне.

- Ох, вдовушка, - всплеснула руками маленькая женщина в теле, - у нас столько пирогов на самый изысканный вкус! Пальчики оближешь!

Я в задумчивости уставилась на прилавок с разрезанными на куски пирогами с самыми разными начинками: от мясных с грибами до фруктово-ягодных.

Вот почему я больше всего скучаю и не нахожу нигде в магазинах, так это по свежему творогу. Ну вот правда! Если что и напоминало творожную массу, так это был уже почти сыр: такой же солёный и твёрдый. А сырники? А блинчики с творожной начинкой? Куда катится этот мир…

- Мне всех по два, пожалуйста, - сказала удивлённой женщине, которая тут же метнулась выполнять заказ.

Всех по два не нашлось, как выяснилось, за четыре серебрушки я скупила весь товар за сегодня. Даже, если считать уже порезанные пироги. Но они все пахли настолько обалденно, что, думаю, мне простят надругательство над целостностью.

Та самая деревенька. Что попадалась мне каждый день по пути из леса в город, встретила меня праздничным гомоном. Быстро же собрали стол.

Люди жгли собирались в честь середины осени, когда вся работа полностью закончена, скот зарезан, а народ просто готовится к холодной и снежной зиме.

В самом центре стоял длиннющий стол, заваленный едой и кувшинами с элем. Вокруг жглись костры, задорные девчонки танцевали под аккомпанемент местных умельцев на инструментах вроде гуслей и примитивных барабанов.

Этот праздник проводился каждый год и ежегодно дорога через ворота близ деревеньки закрывались. Видите ли, местным господам и дамам надоедало морщить аристократичные носики, наблюдая за таким диким весельем. Варварством, даже! То ли дело у них там, наверху! Спокойные чайные вечера, ряженные балы за чинными беседами о погоде и о том, кто какой туалет сегодня выгуливает.

Не то, чтобы я бывала там, но общаясь в трактире с теми, кто обслуживает такие мероприятия, наслышана.

- Леди! – Помахал лапищей Грот, тот самый из четвёрки, что помог мне поставить герцога на место, - мы вино подогрели, идите к нам!

Одно дело общаться с людьми в трактире за ужином, слушая местные сплетни, и совсем другое прийти в совсем незнакомый мне мир. Некоторые смотрели на меня искоса, выразительно сравнивая взглядами мой дорогой наряд и их простые платья с шерстяными платками; кто-то просто не замечал мою фигуру, а кто-то с интересом осматривал мнущегося за моей спиной Тыковку.

Он у меня оказался красавец: пепельно-серая шерсть с иссиня-чёрной гривой. Он ещё жеребьёвый подросток, но уже был гораздо выше и грациознее своих сверстников. Крестьяне держали в основном тяжеловозов – низких и выносливых крепышей. Стражники и благородные лорды предпочитали племенных скакунов, выделяющихся своей высотой и изяществом. Но подросток Тыковка уже был ростом со взрослую лошадь, и продолжал потихоньку расти.

Кос как-то бросил мысль, что не так и прост мой конь, как мне кажется. Нечто подобное я замечала и раньше: помимо впечатлительного роста, у него чересчур быстро затягивались раны, и был он действительно умным. Я не сошла с ума, но порой мне казалось, что я читаю на его морде эмоции: он мог смотреть укоризненно, когда я падала с табуретки в попытке снять пыльные бархатные шторы, мог смотреть с издёвкой, когда пропадало моё яблоко, мог даже выглядеть виноватым, когда я очередной раз на кухне замечала маленькую лужицу крови.

Вот последнее меня интересовало больше всего. В какой-то из вечеров я словила себя на мысли, что перестала слышать мышей в стенах. Вот совсем. Но Тыковка точно доброе, травоядное животное с грустными глазами, по крайней мере, по моим наблюдениям. А то, что иногда в ночи его глаза светились красным, так я не ветеринар. Может, у всех лошадей так? У котов, вот, от лучей света глаза отдают зелёным. У лошадей могут отдавать красным.

Но я всё же покосилась на своего малыша, которые грозно возвышался за моей спиной, вспоминая, что даже после исчезновения мышей, всё мясное также продолжило пропадать: от косточек до целых сырых тушек. И каждый раз Тыковка выглядел виноватым.

- Ох, дорогуша, знала бы, куда вы покупаете мои пироги, бесплатно всё б отдала! – Всплеснула руками уже знакомая дама.

Вышло неловко. Я пришла с угощением, которое купила у одной из хозяек праздника. Но когда ко мне подлетели ребята, скованность отступила.

Я уже вовсю болтала с местными жителями, которые пропасти между нами вовсе не чувствовали. Малыши подкармливали Тыковку пирожками, взрослые подливали мне домашнее вино, я хохотала над житейскими историями вместе со всеми.

Меня даже вызвались проводить до начала леса, но дальше всё-таки не зашли. Суеверия не оставили их. Но я уже давно перестала бояться своих владений.

Даже призраки в доме казались какими-то родными.

Уже засыпая в полноценной спальне, освещаемой парой свечей и отапливаемой свежими дровами, я вновь услышала голоса и ругательства, доносившееся с болот.

Пару раз и раньше мне казалось, что я вижу там случайных прохожих, но издалека рассмотреть детали не получалось.