Было около четырех часов утра – в такое время встают только самые отважные путешественники, которым надо дотемна дойти до какого-нибудь постоялого двора. Впрочем, на двор рассчитывать не приходилось, ибо, как уже было известно Артуру, в захудалой Той-что-примыкает-к-лесу не имелось ничего такого, чем мог бы воспользоваться уставший от дороги путник.

Однако надежда встретить Алана все же мелькала у ребят в мыслях и весьма ободряла, ибо друзья верили, что с опытным, уже повидавшим немало дорог проводником они точно не пропадут.

На ходу зевая от нехватки сна и потирая руки от стылого холода, теперь уже бывшие студенты бесстрашно вступили в лабиринт. Тин когда-то гулял здесь, но, несмотря на этот факт, неприятное тоскливое чувство все же начало зарождаться в его груди, когда он вслед за остальными ступил на лесную тропу. Другие же ребята впервые ощутили на себе чары естествознателей, в полной мере проявлявшиеся в этом месте. Когда Даниел, отчаянно пытаясь храбриться, вышел на опушку таинственного леса, покрытую, будто саваном, белым снегом, он тут же выдал:

– Почему-то мне уже сейчас начинает казаться, что…

– Что следовало бы остаться в школе? – издевательски продолжил за него Инк.

– Да… То есть нет, – совсем смутился бедный Дан. – Вовсе я так не думаю, просто тут темно и непогода, кажется…

– Вот сам бы и оставался в школе, Ик, раз такой умный, – пробурчал Тод. Беруанец ужасно не выспался, ему было холодно, и он находился в самом что ни на есть скверном расположении духа. Инк в ответ только высокомерно хмыкнул, так как он совершенно не боялся задиристого юношу, уже не раз весьма ощутимым образом показывавшего тому свою неприязнь. Казалось, ни трепка, ни какое-либо эмоциональное потрясение, ни таинственный, причудливо извивавшийся лабиринт естествознателей не были способны всколыхнуть его безразличную ко всему натуру.

Артуру было интересно, в какой момент ребята окажутся во власти защитных сил, препятствующих нахождению чужаков в лабиринте. Сам он, хоть и потерял былые способности, на какую-то малую долю все же оставался прежним естествознателем; местные извилистые тропы его не пугали. Ребята же сначала старались не подавать виду, однако, спустя какое-то время продвижения по темным проходам между плотно стоящими деревьями, они начали заметно волноваться. У Даниела выступила испарина на лице от страха, Тод несколько раз в нерешительности останавливался, Тин едва передвигал ноги в хвосте их маленькой группы, словно его сума вдруг стала весить в несколько раз больше, чем он сам. Диана немного побледнела, однако, кроме этого, на ее решительном лице не наблюдалось ни малейших признаков страха. Она спокойно и вполне расслабленно шла рядом с Артуром, и, как юноше показалось, только это ее смелое поведение заставляло Тода вяло плестись следом за ней, напоминая своим видом верную собачонку, бежавшую за хозяином. Инк, на удивление, вообще не показывал никакого беспокойства, что, впрочем, могло объясняться его флегматичным поведением, которое было неизменно при любых обстоятельствах. Наверное, даже в том случае, если бы путешественники и впрямь встретили какую-то опасность в недрах лесного лабиринта, Инк оставался бы верным себе – спокойным и рассудительным, холодным и невозмутимым.

– Не бойся, Ди, лабиринт – это самое безопасное место в лесу, – решил подбодрить девушку Артур. Диана насмешливо приподняла брови.

– Раз ты спокоен, почему же я должна переживать? – сказала она, чуть улыбнувшись. В своей теплой франтоватой шапке, которую купил Тин, с розовыми от ветра щеками и капельками дождя на лбу она выглядела прехорошенькой.

– Ты не устала идти?

– Тэнку ты тоже заваливал подобными вопросами?

– Тэнка сама бы завалила кого хочешь, – усмехнулся Артур, вспомнив свою непоседливую подругу. Как здорово было бы вновь увидеть ее! И Кирима с Аланом. Алан. Мысли о нем не давали Артуру покоя. Как же так могло случиться, что он не пришел?

Какое-то время отважные путники шли по темному лесу, подсвечивая себе путь фонариками со светлячками. Было, в целом, не очень холодно, начинало светать. И тут, как назло, началась настоящая пурга. Мокрый снег хаотично падал с почерневшего неба, на лету превращаясь в мерзкую холодную воду. Дорога перестала быть различимой, ибо повсюду стоял белый непроницаемый туман, промозглый и угрюмый. Кажется, дул сильный, пронизывающий до костей ветер, от которого верхушки сосен скрипели, подобно корабельным снастям, однако в самом лесу его порывистые удары не ощущались так сильно.

Артур с беспокойством осматривался по сторонам; путники еще даже не дошли до сада естествознателей, а руководитель отряда уже не понимает, куда следует держать путь. Юноша в тревоге искал верную дорогу, однако он также осознавал, что в такую непогоду сделать это крайне сложно и даже практически невозможно.

– Надо остановиться, – решительным голосом произнес он, обращаясь к своим спутникам.

– О нет, только не здесь! – в совершенном ужасе простонал Даниел Фук. – У меня такое странное чувство, будто ветер раздирает меня на части в буквальном смысле слова, хоть он и не особенно сильный.

– Может, попробуем все-таки пройти дальше? – с крайним недовольством поинтересовался Тод.

– Если знаешь, куда идти – пошли. Но мне думается, лучше будет переждать непогоду, – спокойно ответил ему Артур.

– Ты ведь уже несколько раз бывал в этом лабиринте, Арч, неужели мы не сможем отсюда выйти? – проговорил Тин, которому тоже очень не хотелось делать привал, несмотря на уже появлявшееся чувство голода. – Этот лабиринт вроде выходит к Той-что-примыкает-к-лесу?

– С южной стороны – да. А с северной он примыкает к большому лесу, через который я шел в Беру. И поверь, Тин, нам лучше туда не заходить. Тем более сейчас. К сожалению, компас в лабиринте бессилен, и мы движемся практически наугад. Если бы мы только дошли до сада, я точно нашел бы дорогу!

– Я тоже считаю, что нам надо остановиться на привал, – согласилась с ним Диана. – Идти дальше неразумно.

– Разве у тебя не трясутся поджилки от этого места? – кривовато усмехнулся Тод. Девушка пренебрежительно повела плечом:

– А ты разве не знаешь, что лабиринт создавался естествознателями, и ничего опасного здесь быть не может? – вопросом на вопрос ответила Диана. Тод насупился; это замечание ему крайне не понравилось, а особенно неприятно было слышать его от хрупкой девушки, в то время как он сам, будучи вроде храбрым юношей, отчаянно трусил.

– Я согласен на привал, – отрывисто проговорил Инк, чем еще больше раздразнил Тода.

– Что, маменькин сынок устал, еще даже не начав путь? – съязвил он.

– Если уж такой храбрый путешественник, как ты, струхнул, едва начав идти, то почему бы и мне не устать? – не выдержав, дерзко парировал Инк. Тод ничего не ответил, так как у него не было ни сил, ни желания препираться. Ребята шли уже несколько часов, однако обещанный сад, где царил вечный оюнь, так и не показывался.

Артур остановился у большой разлапистой ели.

– Тин, вроде у тебя навес? Давай соорудим что-нибудь от дождя и снега.

Тин с готовностью стал рыться в своей вместительной суме. Спустя какое-то время они действительно натянули под деревьями ткань из нежного льняного полотна, пропитанного соком Ваах-лаба, что делало его более прочным и непромокаемым. Раскидистые ветви ели и сами, впрочем, справлялись с непогодой не хуже тента, со всех сторон закрывая путников от ветра. Тин попробовал разжечь костер; не сразу, но ему это удалось. Еловые ветки оказались слишком сырыми и все никак не хотели разгораться.

Теперь, когда их скромное убежище осветили робкие языки пламени, оно приобрело вполне сносный и даже уютный вид, и ребята смогли немного расслабиться. Для того, чтобы дым от костра не скапливался внутри, в центре тента было небольшое круглое отверстие на молнии.

– Может, перекусим? – жалобно поинтересовался у своих компаньонов Тин и тут же, не дожидаясь ответа, принялся готовить еду. Он с изяществом искусного повара красиво разложил финики, пеммикан, заварил дымящийся напиток из листьев Ваах-лаба, а также достал здоровенную плитку шоколада, которую он заблаговременно приобрел на фабрике.