Вот только Никита не стал дожидаться, пока противник применит другое оружие, а неожиданно сделал шаг навстречу и заехал ему с левой руки прямым в челюсть, отчего испанский мушкетер отлетел назад и рухнул на своих товарищей, бегущих следом. И это позволило выиграть время для того, чтобы другие матросы с эсминца тоже выскочили на сцену, встав плечом к плечу рядом с Никитой и отгородив, таким образом, Ларису от нападавших. В этот момент ее за руку схватил Кардамонов и потащил куда-то, потому девушка не видела, как с обеих сторон пошли в ход ножи, а только слышала за спиной на фоне выстрелов и криков, доносящихся с пляжа, вопли и ругательства на русском и на испанском.

Командир эсминца, а теперь и всей военно-морской базы, организованной на острове Советский, как человек опытный и осторожный, не собирался покидать свой корабль до тех пор, пока не будет полностью уверен в полной безопасности на берегу. А уверенности этой у него не имелось. Павел Петрович, конечно, согласился с доводами замполита и особиста, что после всех неожиданностей, свалившихся на них за последние двое суток, людям и с «Вызывающего», и с «Богини» необходимо полноценно отдохнуть. И праздничный жизнеутверждающий концерт в деле переключения внимания коллектива будет мероприятием очень полезным и своевременным. Вот только нехорошее предчувствие не покидало капитана второго ранга.

Не нравилось Павлу Петровичу, что на острове пока даже не пробовали наладить контакты с местным населением. А если туземцы неожиданно нападут? Ведь никто не знал, какие сюрпризы для незваных гостей готовят местные жители в глубине своего острова, потому что ни разведку, ни службу наблюдения и оповещения пока не наладили. Не организовали даже посты в ключевых точках местности, окружающей бухту. И какая же военно-морская база без всех этих служб? Одно название. Да и пленные охранялись пока не слишком хорошо. По этим причинам кавторанг и распорядился выдать из оружейки всем матросам, отправляющимся на берег, чтобы отдохнуть на концерте, штык-ножи, а офицерам и мичманам приказал раздать пистолеты. И, как оказалось, правильно сделал.

Но, даже Павел Петрович не мог представить заранее, что мятеж военнопленные испанцы поднимут столь стремительно. Прочитав за свою жизнь много разных книг про эти времена Великих географических открытий, в эпоху которых неожиданно попал он сам и его корабль, кавторанг вынес из прочитанного впечатление, что времена здесь хоть и суровые, но благородные и романтичные, где люди, особенно офицеры, всегда держат свое слово. А тут нате вам! Утром испанские командиры, вроде бы, были согласны на все, лишь бы их сразу не пустили на дно вместе с парусниками, а вечером вон что устроили! Подняли бунт с поножовщиной, как самые обыкновенные уголовники. Ни романтики, ни благородства!

Сразу же приказав эвакуировать людей с берега обратно на корабли, Павел Петрович рассматривал в бинокль с мостика последствия мятежа. Повсюду на белом окровавленном песке пляжа лежали трупы. Почти всех бунтовщиков убили. Но, неожиданная битва пленных за свою свободу превратилась в кровопролитную драму, в которой каждый из испанцев, вырвавшихся с галеона, посаженного на мель, сыграл собственную зловещую роль, причинив телесные повреждения не только советским морякам, но и кое-кому из гражданских лиц с «Богини». Последствия оказались почти такими же неутешительными, как после нападения английских пиратов. И на докторов теперь снова навалилось огромное количество работы.

Бунт удалось подавить довольно быстро только по той причине, что в массовую драку на ножах вмешались офицеры и мичманы с «Вызывающего», вооруженные пистолетами. Конечно, свое огнестрельное короткоствольное оружие они начали применять с некоторым опозданием, но это все-таки позволило спасти немало жизней советских матросов и людей с «Богини». Бунтовщиков с холодным оружием перестреляли, как бешеных собак, за несколько минут с того момента, как мичманы с офицерами открыли по ним огонь из пистолетов. Моряки совсем не были отменными стрелками, но, поскольку стреляли они из своих «ТТ» с близкого расстояния, у испанцев не оставалось никаких шансов. И теперь трупы мятежников валялись повсюду на песке пляжа.

Те военнопленные, которые так и не решились покинуть «Барваленто», чтобы присоединиться к бунтовщикам, наблюдая гибель своих не в меру пылких боевых товарищей, дрожали от страха, торопливо выкидывая за борт припрятанные ножи и кинжалы. Испанские моряки слишком хорошо знали, какая расправа их ожидает. На флоте родной Испании за участие в подобном мятеже сразу вешали на реях без суда и следствия. Падре Алонсо, стоя на коленях, тихо читал самые смиренные молитвы на полубаке. А Диего Хуан де Кабрера с полуюта осыпал проклятиями всех тех, кто не послушался его, не желая спокойно просидеть на галеоне еще одну ночь. Он проклинал и самого себя, что вовремя не смог остудить пыл молодого командира «Барваленто», который и возглавил весь этот стихийный бунт, поплатившись за это собственной жизнью.

В тот вечер Юргенс и Софья решили, что настал подходящий момент для осуществления плана побега. Они дождались, когда почти все люди с «Богини» отправились на берег, наслаждаться вечерним концертом, песчаными пляжами и теплым морем. Дождавшись, когда на «Богине» установилась тишина, потому что даже почти все караульные отправились на музыкальное мероприятие, Юргенс и Софья надели припрятанные акваланги. Прихватив специальные сумки изменяемой плавучести, которые не должны были всплыть, выдав их, парень и девушка бежали под водой. Они в тот момент еще не совсем понимали, что отправляются в полную неизвестность.

Они сделали свой сознательный выбор, первый шаг в потрясающее приключение. Надев акваланги и нырнув в воду, и парень, и девушка все-таки в глубине души ощущали, что назад для них дороги не будет. Но, больше в тот момент они старались думать о том, что под водой их ждало нечто невероятное — красивейшие коралловые рифы, а на суше ожидали приключения на удивительном тропическом острове, полном загадок и неизведанных мест. Белоснежный песок золотился на дне бухты в закатных лучах, падающих на самое дно сквозь прозрачную воду удивительной чистоты, а подводные растения, экзотические рыбки и коралловые рифы украшали их путь. Словно бы сама природа этого места приветствовала их, одаривая своей красотой.

Парень и девушка проплыли мимо разноцветных стаек подводных обитателей, которые плавали вокруг них, создавая иллюзию, будто и они сами являются частью этого волшебного подводного мира. Аквалангисты ненадолго остановились, чтобы рассмотреть замечательный коралловый риф, который был украшен яркими красками и необычными формами кораллов. Подплыв ближе к мысу, они обнаружили у его основания множество подводных пещерок, приглашающих исследовать их. Но, исследовать все, конечно, времени не было. Они спешили поскорее обогнуть мыс, чтобы спрятаться где-то в подходящем месте, пока солнце еще не село окончательно.

Огибая мыс, они заметили необычное движение в воде. Оказалось, что это были небольшие акулы, которые присоединились к ним в их подводном путешествии. Полутораметровые хищницы играли вокруг пары, словно провожая их в этом удивительном приключении. Но, молодые люди даже не думали в тот момент, что акулы могут и напасть. Охваченные жаждой поскорее завершить свой побег, они не обращали внимания на такие мелочи. Тем более, что Юргенс, как опытный дайвер, прекрасно знал, что небольшие акулы, обычно, на людей не нападают.

Внутри подводной пещерки, которую они нашли в скале за мысом у самого уреза воды, и вход в которую располагался на глубине метра полтора ниже уровня океана, было темно и загадочно. Но, предусмотрительный Юргенс взял с собой специальные электрические фонарики для дайверов. И, освещая себе путь, молодые люди уверенно продвигались вперед, чтобы раскрыть все тайны этого скрытного места. Предположение Юргенса подтвердилось, когда довольно короткий подводный лаз, через который они свободно могли вплывать и выплывать даже без всяких аквалангов, вывел их в довольно просторный грот. И, когда они вынырнули, свет фонарей отразился от кристаллов сталактитов и сталагмитов, образовывая игривые отражения на стенах пещеры. Поняв, что нашли то, что искали, пара оставила в гроте акваланги и все остальное имущество, прихваченное с «Богини». И через подводный лаз они снова выплыли на поверхность, но уже налегке. Здесь, на другой стороне мыса, можно было пока не опасаться, что их увидят. Ни лучи прожекторов, ни волны радаров не просветят широкое скальное основание мыса насквозь. Это было понятно даже Соне.