— Тон сбавь, — холодно произносит отчим, — Значит, так, на следующей неделе, в пятницу, я отправляю твоего брата в Израиль, на лечение. Всё будет зависеть от тебя. С ним ли ты летишь или нет.

— Мудак! — зло выплёвываю я.

— Прикуси язык, милая. Иначе все узнают раньше времени, для чего ты устроилась в «Веларус». Во вторник позвоню.

И сбрасывает вызов. Господи, ну за что ты так со мной!

Сообщают, что началась посадка на рейс до Владивостока. Возвращаюсь обратно, беру сумку и пакет с моими вещами.

— Николь, что-то случилось? — обеспокоено интересуется ещё один мой ад, придерживая меня за плечи.

Хочется расплакаться, потому что эта чёртова жизнь несправедлива!

— Всё хорошо, — еле сдерживая себя, пытаюсь выдавить улыбку.

— Ника, я предупреждал, что не терплю ложь, — уже чуть более грубее и требовательнее.

— Ростислав Алексеевич, уберите руки, — злюсь теперь я, высвобождаясь, — У меня всё нормально. Посадка началась, нужно поторопиться.

Разворачиваюсь и иду в сторону выхода.

Вечер ни к чёрту!

Очередная бессонная ночь. Мне казалось, что нет ничего энергозатратнее, чем забота о маленьком ребёнке. Однако, работать на нестабильного руководителя ещё сложнее, особенно, когда он тебе и нравится, и бесит одновременно. Ребёнку хоть можно дать игрушку и успокоить, а чем успокоить босса?

Всю ночь думаю, что неправильно поступила, вывалив весь негатив, после разговора с отчимом, на ни в чём неповинного Ростислава. Вчера он не сказал ни слова, пока Захар вёз нас по домам. Даже не удосужился попрощаться. Когда я выходила, он разговаривал с кем-то по телефону, по работе.

Захар поинтересовался, как прошла поезда, на что я отмахнулась. Не до откровений сейчас. Мне так хотелось поспать и поплакать, что когда я переступила порог квартиры, то даже не дошла до кровати. Просто разревелась, облокотившись на входную дверь.

Мне хотелось спуститься и извиниться за своё поведение перед Фишером, а ещё появилось дикое желание всё рассказать, потому что эта тайна просто сжирает меня изнутри. Я ещё ничего даже не сделала, чтобы приблизиться к цели, а уже чувствую себя виноватой. Такой человек, как Ростислав Алексеевич не заслуживает предательства.

Вершинина, признайся, ты так говоришь, потому что он тебе нравится. Будь это неприятный тебе человек, ты бы сделала всё, что бы получить долгожданную свободу и лечение брата.

И эти муки совести до самого утра терроризировали меня. Отчего я снова проснулась невыспавшаяся и без настроения. Надо было соглашаться на свадьбу с этим тираном, может, у Никиты всё бы сложилось иначе. А я… я бы потерпела какое-то время, а потом бы сбежала.

Сегодня поездка в Петропавловск-Камчатск, там мероприятие в честь юбилея какого-то университета. Миле я написала, что еду и может у неё будет возможность встретиться хотя бы минут на десять. Сейчас мне как никогда нужна поддержка подруги.

Самолёт в час, обратно вылетаем в восемь. Фишер после вчерашнего вообще ничего не писал, я теперь даже не знаю, ждать мне его или мы встретимся в аэропорту. Ну зачем я так отреагировала на его беспокойство?!

Сижу, гипнотизирую телефон, и неожиданно звонок в дверь. Внутри что-то загорается, похожее на надежду. Быстро подхожу к зеркалу, привожу немного в порядок волосы, выгляжу, конечно, не очень. Синяки под глазами, на голове чёрт знает что. Ужас. Я словно в каком-то рабстве несколько дней прожила. Хотя, подождите… Работа — это же тоже рабство.

Ох и дура же ты, Николь.

Ещё один требовательный звонок. Поправляю маечку с шортами, на всякий случай. Не смотря на всё, что происходит, я хочу нравиться этому дьявольски красивому мужчине.

Не глядя в глазок, распахиваю дверь. И разочарованно вздыхаю. Не Сатана.

— Привет, Ника, дело на миллион, — без какого-то разрешения, как смерч врывается, Таисия.

Мне становится совсем неловко. Думаю тут всякие неприличности о мужчине, который мне вообще не светит.

— Привет, — закрываю дверь и иду на кухню, потому что именно туда проскочил смерч.

Тая, по-хозяйски, включает чайник, берёт чистую ложку и начинает уплетать мой йогурт. Но мне, если честно, даже не обидно. После всех мыслей о Фишере, считаю это компенсацией для неё.

— Что-то случилось? — безэмоционально интересуюсь я.

— С тобой всё в порядке? — вопросом на вопрос отвечает она, подходя ближе ко мне и всматриваясь в лицо, — Выглядишь не очень.

— Ну спасибо, — фыркаю я.

— Слушай, может, у тебя произошло чего?

И мне ужасно хочется всё выплеснуть. Про брата, отчима и про влюблённость в её мужчину, но я беру себя в руки и выдавив улыбку, произношу:

— Я просто устала что-то. Перелёт тяжело дался.

— Ммм… У меня есть препарат, повышающий умственную способность, хочешь?

— Нет, спасибо, — слегка настороженно усмехаюсь я, — Мой мозг и так неплохо работает, боюсь, что выйдет за грани возможного и натворит делов.

— Да не переживай, это то, что производит «Веларус», состав натуральнее некуда, — уверяет девушка.

— Спасибо, Тай, но я сама попробую справиться.

— Ну смотри сама. Если что, можешь у Роста попросить, у него они в каждом ящике есть.

Пытаюсь дышать глубже. Да, я ревную, чёрт возьми! Теперь всё становится ясно. Они точно любовники, откуда ей ещё знать, что у него «в каждом ящике есть».

— А ты чего в такую рань пришла-то ко мне? — меняю я тему, разливая нам чай, через час мне уже выезжать так-то надо. А ещё собираться.

— Слушай, вы же сегодня с Фишером на Камчатку едете, можешь ему в самолёте подсунуть эти варианты эскизов? — девушка протягивает папку.

— А что там? — уже с лёгким интересом спрашиваю я, может, это то, что мне надо.

— Да ничего особенного, просто макеты упаковки для нового препарата. Я уезжаю на следующей неделе домой, в Германию, и мне позарез надо, чтобы он посмотрел их и выбрал, хочу отправить в разработку перед тем, как уеду.

— В смысле уезжаешь? — хочется ещё ляпнуть: «а как же Сатана», но быстро прикусываю язык. Это не моё дело.

— Да у мамы юбилей в следующую пятницу, хочу сюрпризом приехать. Пожалуйста, проконтролируй, чтобы он обязательно глянул, это реально важно, — просит Таисия.

— А почему ты сама лично ему не отдашь? — с лёгкой ноткой ревности произношу я.

— Да он что-то трубку со вчерашнего дня не берёт, отправляла ему на почту, но Рост и там меня игнорит.

— Странно, я думала он не из тех, кто игнорит своих девушек, — это срывается с губ быстрее, чем я успеваю додумать эту мысль и правильно её преподнести.

Тая сначала непонимающе хмурится, а затем расплывается в улыбке.

— Он тебе не сказал, что ли?

— Меня не интересуют ваши взаимоотношения! — категорично заявляю я, отпивая немного горячего чая. Вот дура, надо же было такое ляпнуть!

— Ясно! Значит, не последовала ты моему совету, — с легкой иронией говорит девушка. Мои щёки вспыхивают от того, насколько она сейчас права, — Ладно, сама у него спросишь про «наши с ним взаимоотношения», если скажет, что это не твоё дело, то я в нём разочаруюсь, как в мужчине.

Тая поднимается со стула и выходит из кухни.

— В смысле разочаруюсь, как в мужчине? — спрашиваю я, следуя за ней.

— Ник, очень прошу проследить, чтобы он посмотрел макеты, — проигнорировав мой вопрос, девушка подмигивает мне и быстро покидает квартиру.

Прекрасно!

Быстро собираюсь. В этот раз надеваю юбку и рубашку. Мои единственные туфли, очень, конечно, хочется кроссовки, но деловой стиль, все дела. Да и привыкла я, если честно. Пытаюсь соорудить прическу, как вчера делала Веики, но получается слегка не так, однако сойдёт. Легкий беспорядок на голове всегда в тренде.

Беру телефон и собираюсь уточнить у Фишера, где мы встречаемся, как тот оживает в руке. Звонит Захар.

— Николь, привет! Ты через сколько примерно будешь готова? — спрашивает он.

— Привет. Да, в принципе, уже, — ага, значит, всё-таки Сатана приехал, но сам не позвонил, всё ещё обижается, что ли?