Личный домовик – это такая весомая плюшка, что и не сказать словами. Он притащил мне кофе! И кучу маленьких бутербродов. Но это уже мелочи, а вот кофе! И я с чистой совестью запретила ему об этом рассказывать, поскольку ничуть не сомневалась, что стоит об этом кому-либо узнать, и я останусь без вожделенного напитка.

Блокнот нагрелся, не иначе, Гарри придумал новые вопросы. Ознакомившись, прикинула что и какими словами ему рассказывать. Но это можно отложить и на завтра. И я с чистой совестью открыла учебник зельеварения.

Чем больше я читала, тем все большее недоумение вызывали некоторые моменты. За первый год изучалось двадцать четыре зелья, за второй – двадцать, за третий – восемнадцать. И нужных из них можно было пересчитать по пальцам. Возникал вопрос – зачем? Вряд ли утверждающие учебную программу полные идиоты. Я прикинула расклады и обратилась к тетушке.

Мюриэль немного подумала и сообщила, что в подвале есть неплохо оборудованная зельеварня и, если мне интересно, она пригласит для меня учителя. Кроме того, я могу обратится к Ликси и получить все книги по зельеварению из библиотеки.

Я радостно согласилась по обоим пунктам, и тут же напрягла Ликси. Вернувшись в комнату, беззвучно выругалась и опять мысленно поклялась сначала думать, а потом делать. Пять стопок книг от пола и в высоту рукой не дотянуться. И я снова позвала тетушкину домовушку.

Оставшееся до вечера время мы разбирали эти стопки. Если я понимала, о чем идет речь в книге, она оправлялась в первую стопку. Остальные шли во вторую, особо редкие – в третью. И отдельно я откладывала то, что можно назвать справочниками.

Вернувшись вечером к Уизли, я поняла, что они почти не вызывают у меня родственных чувств. Хотя дружеское отношение к Перси и Джинни осталось неизменным. А вот близнецы вызывали раздражение пополам с опаской. Потому что, усевшись ужинать, стоило мне поднести руку к тарелке, кольцо на пальце сильно нагрелось.

– Мам, меня тетушка Мюриэль плотно покормила. Можно, я не буду сегодня ужинать? – Потянула я. Молли, видимо, разрывалась между желанием напичкать меня едой и проблесками понимания, что ребенка уже покормили.

– А ты точно не хочешь кушать? Может, немного?

– Точно не хочу. Лучше, пойду, этикет повторю. Тетушка все время спрашивает. Но, если отвечаю правильно, хвалит и обещает сводить еще раз на Косую аллею.

– Ну хорошо. – Получив разрешение, я не медлила. Однако, до чего у меня тут крохотная комната. Не представляю, как тут можно вдвоем разместиться, а ведь, если вспомнить канон, Гарри и Рон жили тут две или три недели.

Кто имеет личного домовика, тот никогда не будет голодным. Радди принес еду, он же потом все убрал. А сидеть за одним столом с близнецами мне больше не хотелось от слова совсем. Но Молли не поймет. Точно не поймет.

Остаток дня я опять посвятила зельеварению. Теоретическому. Выписывала рецепты и пыталась разобраться. Выходило плохо. Или я тупая, или волшебное зельеварение не имеет никакой систематики от слова вообще. Ладно, попытаюсь завтра разобраться в этом с учителем.

Утром я умудрилась подняться рано и сбежать из дома сразу после завтрака. Тетушка Мюриэль сообщила, что обещанный учитель будет через час, и отпустила меня легким кивком. Я на автомате кивнула, и тут же замерла. А ведь впитывается этикет, просто автоматом усваивается – если находиться среди тех, кто использует его постоянно.

В своей комнате я открыла блокнот и принялась отвечать на вопросы Гарри. Кратко объяснила за статут секретности, упомянула Министерство, которое за этим следит и столь же кратко описала методы – особенно обливиэйт. В общем, намекнула, что волшебный мир отнюдь не сказка. Упомянула Хогвартс – и, что, когда ему исполнится одиннадцать, он обязательно туда отправится.

На его вопрос о родителях описала всю историю, подчеркнув, что это то, что всем известно, но вот для себя некоторые моменты я объяснить не могу. Например, откуда у него всем известный шрам – ведь адава следов не оставляет. Или почему их дом оказался разрушен – ну не вяжется такое с известной историей. Озвученной Дамблдором, ага. Да и почему вообще победителем Волан-де-Морта стал Гарри, а не его родители? Ведь это гораздо более логично – сражались за своего сына и победили ценой жизни. На мой взгляд, конечно. На вопрос Гарри о Домблдоре, я дала ему развернутую характеристику. Ага, великий светлый, директор Хогвартса. Опекун Гарри, непонятно зачем засунувший его к маглам, ведь многие волшебные семьи хотели принять героя, те же Тонксы, но им было отказано. Я все это немного сгладила, но смысл не изменился. Не будет у вас марионеточного Гарри, я уж постараюсь. Чтобы отвлечь его немного, поинтересовалась, как он? Ну и дала пару советов. После чего отправилась знакомится с учителем.

Йон Петерсон не произвел на меня особого впечатления, несмотря на звание подмастерья зельевара. Он был тощим, с вытянутым лицом и мышиного цвета волосами. Но вот, когда мы спустились в подвал и я начала задавать вопросы, он оказался вполне компетентным и смог ответить почти на все.

Как он мне объяснил, в программе Хогвартса зелья были подобраны не по нужности или важности, а, чтобы дать как можно большее знание основ. Например, в том же икотном зелье использовалась перекрестная нарезка живокости, и продольная – лиграма, а, между прочим, такие нарезки очень часто входят в состав противоядий дополнительными компонентами. И так во всем. Программа первых курсов была подобрана так, чтобы познакомить с основными типами нарезки, сочетаемости компонентов, правилами помешивания и так далее. Я занялась варкой зелья от фурункулов под бдительным присмотром моего нового учителя, причем перед началом он убедился, что я помню рецепт, а также обратил внимание, что основной опасностью при варке этого зелья являются иглы дикобраза, которые ни в коем случае нельзя добавлять в кипящее зелье. И все время варки он рассказывал, что и почему я делаю. Оказывается, магия в зелья все же подается. И именно через помешивания. Именно поэтому столь важно их число и то, как они производятся – по часовой стрелке или против. Происходит это непроизвольно, и сосредотачиваться на этом не надо. В общем, свое первое зелье я сварила вполне удачно.

Что оказалось гораздо печальнее, никакой систематизации, за исключением таблиц совместимости, зельеварение, как наука, не знала. А я представляла себе нечто похожее на химию. Но нет, все прикладное, и мастерство в зельеварении – в первую очередь сильно развитая интуиция. Я задумалась. Следовало все же сначала освоить полный курс Хогвартса, изучить таблицы совместимости и только потом замахиваться на что-то свое.

Прикинув время, я решила сварить еще одно зелье. Йон предложил зелье гербицида, и я согласилась. Хотя какая-то польза – пойду сорняки выводить. На этот раз задача стояла посложнее, но самое главное в зельеварении, во всяком случае, на начальных этапах – знать рецепт и досконально ему следовать. Вспоминая, что творилось в Хогвартсе на уроках зельеварения, я испытывала полное недоумение – вот что мешало Снейпу заставить предварительно выучить рецепт – на первом курсе там вообще всего-то двенадцать-четырнадцать строчек. И, пока не оттарабанят, не подпускать к котлам. Объяснить особенности нарезок. Напомнить об опасных ингредиентах и предостеречь. Все то, что сделал для меня Йон, который всего-навсего подмастерье. Да Снейпа, судя по всему, на пушечный выстрел нельзя к детям подпускать!

Второе зелье тоже получилось вполне приличным и было разлито по бутылочкам. А я оправилась обедать и очередной раз тренироваться в поведении за столом.

ОТСТУПЛЕНИЕ 2.

Гарри вошел в дом с легкой неуверенностью. Нет, в чудесные свойства амулета он верил… Но все равно было слегка страшновато. Тетушка мазнула по нему взглядом и вернулась к плите. Молча. Просто невероятно.

Дадли промчался мимо него и с воплем:

– Мам, я есть хочу! – Забрался на стул. На него ноль внимания – и это просто здорово. Гарри потихоньку уселся рядом. Петуния с улыбкой поставила перед Дадли полную тарелку, перевела взгляд на Гарри, и, чуть нахмурившись, поставила тарелку и перед ним.