— Совсем ошалела? — толстый аж отпрянул, не поняв странной выходки.
— Договор «демонической защиты», — сплюнул третий подельник и, уловив удивленный взгляд Самайлы, бросил. — Что ты вылупилась, ведьма? Я ведь жил в столице! Много слышал, много знал. Пока не поперли меня оттуда в дикие земли, это ведь только магам все спускается с рук.
— Что за договор такой? — толстый хотел было толкнуть Самайлу, но его отбросило и больно приложило о ствол дерева.
— Вот такой, — кивнул приятель. — Не достать их пока ведьма держит на руках «свое».
— Ну их тогда, пойдем, — долговязый был напуган.
— Эээ нет, — рассмеялся толстый, демонстративно стряхивая с одежды красный пепел. — Такой шанс поквитаться с этими отродьями только раз в тысячелетие выпадает, а эти двое мощнейшие, стоят десятка тех болотных тварей, что мы пришили. Подождем пока она его уронит, и начнем веселье! Самайла была в ужасе, она понадеялась, что они действительно плюнут на них и уйдут. Что теперь? Держать мага, казалось, невыносимо, руки болели, гнуло спину. И без магии, девушка, пол жизни проведшая в седле была очень сильной, только за счет этого она пока держалась, да за счет адреналина, бушевавшего в крови. Нужно подождать пока он очнется, но что тогда? Убежит? Судя по тому, что его поймали, бегает он не очень. Есть шанс, что Огненный ждет ее на поляне, если бы дойти туда, он, придя в себя мог вы вскочить на коня и убежать, или возможно, удастся взвалить его в седло, привязать и выслать Огненного в галоп. Шанс призрачный, но есть. Ведьма сделала шаг по направлению к поляне, выросшая в сельской местности она хорошо ориентировалась в лесу. Переставлять ноги с такой ношей казалось чем-то нереальным, каждый шаг будто бы налитых свинцом ног отдавался болью и тяжестью в спине. Вены на руках вздулись. Преследователи шли рядом, глумились, гоготали.
— Далеко идем, свинка? — не унимался толстый. — Чем больше ты нас утомляешь, тем жестче я расправлюсь с твоей драгоценной ношей.
— Идем туда, где мне помогут, — ведьма зыркнула на долговязого как на самое слабое звено. — На вашем месте я бы свалила и не слушала толстяка.
— Как грубо заговорила благородная донна, ой нет теперь она свинка, так что все в порядке, — заржал толстый.
Он, судя по всему, был в шайке за главного, так что приказал приятелям упорно преследовать ведьму. Самайла больше не могла идти, руки забились, каждый вдох с надрывом, каждый шаг стоил титанических усилий, перед глазами все плыло. Девушка понимала, что в любую секунду может просто рухнуть и на второй рывок сил не хватит. Она взглянула на мага, тот, казалось, спал безмятежным сном, не осознавая, что сейчас твориться, от него исходило умиротворенное тепло, его сердце билось гулко и как будто «в двойном объеме», так если бы их было два, но правильно билось, сильное сердце, Самайла чувствовала его своим телом, настроилась на его такт, стала шагать в его ритм. Какое же сильное сердце, невероятной силы маг, казалось оно и ей придало сил, ведьма зашагала уверенно. Долговязый насторожился, третий подельник тоже стал сомневаться в удачливости их затеи, но толстяк, играя на их чувстве ненависти к магам заставлял продолжать преследование. Наконец, показалась поляна, а на поляне Огненный безмятежно объедал еще сохранивший немного зеленой листвы куст.
— Ого, скотину эту поймайте и приведите! Немерено стоит, — толстый показал на мерина.
Ведьма знала, что они не поймают сына огня, надеялась может он отвлечет их преследователей, а маг сможет убежать, если очнется, но он все не приходил в себя. Девушка понимала, что через несколько минут упадет, больше держать свою ношу она не могла, задеревеневшего тела не чувствовала, перед глазами все кружилось и плясало.
— Пожалуйста, очнись, — одними губами шептала Самайла, и горькие крупные слезы текли по ее лицу.
Слезы капали на лицо мага, на губы, на глаза. Он вдруг вздрогнул и приоткрыл глаза, посмотрел в небо. Какие красивые глаза, карие, цвета гречишного меда. Парень вновь смежил веки, вот и все… Ведьма отдала коню отчаянный ментальный приказ бежать и осела на землю, все еще не выпуская мага из рук, отчаянно прижимая, видела затуманенным сознанием как их преследователи пустившиеся было хватать мерина, возвращаются к ним неспешным издевательским шагом. Подошли ближе и рухнули на землю. Самайла ушедшая было в забытье немного пришла в себя, изумленная увиденным. Трое мужчин лежали обездвижено, как будто бы земля «примагнитила» их к себе, дико вращая ошалевшими от ужаса глазами. Магия! Демоническая магия... Девушка решила было, что господин ей помогает. Но тут из мужчин полезли черви, огромные личинки разгрызали их плоть и прорывали себе путь наружу. Они пожирали их недавних мучителей с невероятной быстротой, но те все не умирали, с ужасом и криками от невероятной боли наблюдали они, как исчезают их тела поедаемые ненасытными личинками. Такое никогда бы не устроил демон десятого порядка, высший разум не измывается, не причиняет боль, ему не приносят удовольствия сии издевательства. Если бы хотел, он бы просто убил их, быстро и безболезненно, и пусть их судят за последней рекой. Самайла все еще крепко прижимавшая к себе мага, почувствовала волны удовольствия, радость отмщения сладко переходила в экстаз. Это же не она чувствует... Эти ощущения исходили от мага, он приоткрыл глаза и с наслаждением наблюдал за кровавым месивом устроенным червями. Ведьма всмотрелась в его невероятно прекрасное лицо, внимательно взглянула в его красивые глаза и тут же отпрянула. Он не маг! Он, мать его (которая несомненно была распутной падшей ведьмой), не маг! Выродок! Он выродок. Самайла в ужасе вскочила, все тело болело, стоять было тяжело, но она заставила себя сделать шаг назад. Мужчина, чуть привстал с земли, посмотрел на нее, казалось бы, удивленно, что-то хотел сказать, но передумал. Ведьма продолжала пятиться, охрипшим голосом звала Огненного. Конь приблизился неторопливой рысью, опасливо проверяя нет ли поблизости «конееда». Неимоверным усилием, чисто на одном желании убраться отсюда поскорее, Самайла вставила ногу в стремя и взобралась в седло. Выслала коня шагом, надеясь, что выродку хватит совести... не последовать за ней, нет совести у выродка быть не может, тогда просто оставалось надеется, что ему будет лень или не будет надобности идти за ней.
Выродков в их мире не было, по крайней мере она никогда не слышала, чтобы таковые существовали в ее время. Раньше да, но не сейчас. Тем не менее даже с отсутствием магии (у нее, у него то похоже она была), ведьма поняла, кто он, просто заглянув в его глаза, в зеркало его грязной души. Те демоны, что были порождением демониц и стихий рождались сразу демонами пятого порядка, по мере их жизни с овладеванием силы, они поднимались по порядковой лестнице выше, те демоны, что были порождены космическими силами сразу получали десятый порядок и со временем двигались выше, но они как правило никогда не общались с магами, слишком иное было восприятие мира у высших существ, это было бы глупо, как, к примеру, ученому мужу вести беседы с муравьем об аннигиляции частиц. Были демоны, рожденные от демонов от пятого до десятого порядка и ведьм, или от демониц того же порядка и ведьмаков. Такие дети как правило рождались демонятами первого порядка. Обычные взрослые ведьмы и ведьмаки, обладающие сильной магией, тоже могли стать демонами начиная от первого порядка, если достаточно долго совокуплялись с любыми демонами или демоницами. Иерархический путь их далек, но интересен. У демонов и демониц ниже пятого порядка не могли рождаться дети, за исключением ситуаций, когда момент зачатия сопровождался зашкаливающей концентрацией похоти, извращений и желаний. Такое как правило творилось на «кровавых шабашах», которые тайно (или в открытую, в зависимости от мира) устраивали обезумевшие от вожделения ведьмы, спаривающиеся со всем, всеми и вся, эти оргии часто посещали демоны и демоницы до пятого порядка. От таких соитий рождались демоны от первого порядка, выродки, на чьих искаженных душах легко можно было разглядеть налет изврата, творившегося в момент их зачатия. Выродков боялись и, наверное, не зря.
