В кооператив купили стол, стул для Славяна, небольшой шкаф для бумаг и несколько диванов, чтоб зависать, когда соберётся толпа.

— Чё, прям завтра поедем? — спросил Славян, набирая номер гаража автоколонны.

— Завтра. Прямо с утра. Куй железо не отходя от кассы, — рассмеялся Жека. — И надо бы среди пацанвы местной слухи пустить, что идёт набор в охранники. Только с 16 лет. С 16 уже можно в кооперативе работать. Пока поднатаскаем, как раз 18 исполнится.

Договорились с Никифоровичем, чтоб завтра подъехал к 9 часам утра. Поехали втроём, опасаясь, что деревенские наехать могут. С деньгами неохота было рисковать. 5550 рублей везли с собой. Но прошло все как по маслу. Продавщица в сельпо конечно, офигела, когда у неё кооператоры скупили сразу все магнитофоны. Но была довольна — сделала месячный план. Только одна загвоздка — инкассаторы приедут только в пятницу.

— Уж и не знаю как быть, — посетовала продавец, полная простодушная женщина лет 50. — У нас тут такие говнодавы, что запросто залезут.

— А что, залазили? — ненароком поинтересовался Жека, наблюдая, как она прячет пачку денег не в кассу, а запихивает за пачки с сухарями на витрине.

— А то! — с негодованием возмутилась продавец. — Всё водку ищут. А где ей взяться-то? Даже вина нет. Хорошо хоть магнитофоны вы купили, а то лежат, пылятся.

Жека осмотрел магазин — даже решёток на окнах не было. Они закрывались ставнями изнутри на простые шпингалеты. А на одном окне, через который принимали товар, вообще обычный крючок, который с улицы легко поддеть чем-нибудь. Хотя бы тем же ножом, или отвёрткой.

"Придётся остаться поработать на даче", — подумал Жека.Придётся остаться поработать на даче", — подумал Жека.

— Коробок-то много, — осторожно сказал Никифырыч, помогая таскать маогнитофоны. — Лишь бы в машину влезли.

— Уеду на электричке, не проблема, — заявил Жека. — Да у меня тут у отца дом в деревне. Зайду, помогу по хозяйству. А вы езжайте, там разгрузите. А я завтра приеду.

Жека подмигнул Славяну, и тот сразу всё понял, ухмыльнувшись в ответ. Жека решил ломануть сельпо, пока там ещё лежат деньги. А их было более 5550 рублей. Что они сами привезли сегодня.

Славян и Никифырыч уехали, нагруженные магнитофонами, а Жека постоял, покурил, зашёл в сельпо, купил хлеба, консервов, деревянных залежалых пряников, и пошел к отцу.

Тот не ожидал Жеку, поэтому слегка подкалдырился, но в меру.

— Да я ненадолго! — уверил Жека. — Завтра утром уеду. На первой же электричке, в 6 утра. Дела в городе.

— Это хорошо, Женька что ты в люди выбился! — твердил захмелевший батя. — Учись. И нам с матерью. И братьям - сестрам подмога.

Почти весь день ковырялись по хозяйству. В основном разбирали дедову баню. А разобрать её было не так-то просто. В трухлявых бревнах завелись муравьи и осы, и каждое бревно, падая на землю, изрыгало полчища насекомых. Приходилось всё бросать, и идти курить, пока они не разбегутся. Так понемногу и прошел день.

Стрёмно конечно, что без мафона, скучно работалось, но ничего. Один день и потерпеть можно.

Вечером смотрели программу «Время». В стране неспокойно. Полыхнуло в Абхазии, Карабахе. Шел 28 съезд партии, и на нем Бориса Ельцина исключили из рядов КПСС. Была создана Компартия РСФСР. Назревал раскол страны.

— Контрреволюция! За что деды боролись! — чуть не кричал подвыпивший отец. — Это же предательство! Сепаратизм! До чего дожили, Женька! Уже на базаре окурки в баночках продают! Литровая банка 3 рубля!

Отец долго ещё возмущался и плакал. Однако Жека знал, что все эти слова — пустая говорильня. Никто не сделал бы ничего, рухни СССР хоть завтра. Всем пофиг. Когда пустые магазины и вся еда по талонам, отстаивать оказалось нечего и некому.

Жека проснулся ночью. Взял длинный нож и выдергу на всякий пожарный. Надел верхонки, чтоб не наследить. Пошёл на дело. По деревенской улице идти не стоило — могли запалить, да и собаки подняли бы шум. Поэтому Жека пошёл задами. Перелез через ограду, и пошел по бурьяну коровьими тропками. Идти пришлось порядком, километра 2 по горе. Хорошо что ночь лунная и звёздная была — видно хорошо.

Спустившись с горы к магазину, попробовал сорвать замок, но возиться пришлось бы порядком— проушины были прибиты толстыми гвоздями. Проще открыть окно для выгрузки товара. Правда, находилось оно со стороны улицы, и это было палево. Оставалось надеяться, что по улице ничто не пойдет. Магазин стоял на конце села, у самой остановки электрички, и люди ходили тут только на неё.

Поддел ножом крючок с внутренней стороны ставни, откинул его, и залез внутрь. В магазине темнотища, и иногда приходилось подсвечивать спичками. Быстро нашел пачку денег, спрятанную продавщицей на полке, и взломал кассу. Взял ещё оттуда почти штуку, 989 рублей. Потом так же вылез из магазина, и пошел на остановку.

До электрички было ещё с час. Начал заниматься рассвет, закукарекали петухи, замечали коровы. Деревня просыпалась. Жека пошёл по путям по направлению к городу. До следующей остановки пара километров, и за полчаса рассчитывал как раз дойти. По пути выкинул в болото нож, выдергу и верхонки. Этого добра на даче было навалом.

На остановке постоял немного, в тени будки, чтобы сильно не отсвечивать. Правда, и народу-то было не особо много. Пользовались ей лишь те, кто на работу ездил в город. Дачники предпочитали ездить попозже. На Жеку даже не обратили внимание, когда он зашёл в вагон. Обычный парень, едущий в город. Таких десятки. В электричке даже удалось покемарить — ведь всё таки всю ночь почти не спал.

На вокзале поймал бомбилу, и поехал домой. Сильно хотелось спать, поэтому завалился почти сразу же спать, засунув деньги под подушку. Итогом его рейда стали 6 тысяч рублей.

.

Утром Жека по старой памяти наведался на кондитерскую фабрику, так как решил сдать магнитофоны туда. И время-то выбрал хорошее. После получки прошла неделя, и естественно, у людей все деньги потрачены, кроме неприкосновенных заначек. И потрачены в основном на продукты. Настроения никакого.

Встретил у проходной знакомых мужиков, баб, все конечно спрашивали, что да как. Где работает, как зарплата.

— Да я в кооперативе щас работаю, — похвалился Жека. — Зарплата штукарь в месяц. Нормально. Доволен сильно.

— Эх... А у нас тут как всегда... И зарплата копейки, да и на те хрен что купишь, — завистливо сказал Санёк.

— Так тут у вас вообще труба, — соврал Жека. — Скоро платить ничего не будут. Я почему и ушёл. Про вас тут ваще слухи такие ходят, что кирдыкнется скоро фабрика. Зарплату платить не будут, и вообще закроют. Вас всех за ворота!

— Неее... Нам ничего не говорят... Скрывают, как всегда,сволочи! Им не впервой! — завозмущались люди. — Бастовать надо!

— Ладно... Мне пора. Я так... Мимо проезжал, — соврал Жека. Он прекрасно знал, как в это непростое время разносятся слухи, и примерно представлял, что будет.

Потом поехал домой за деньгами, и тут же пошёл в кооператив, где торчали Славян с Митчем. Парни от нечего делать играли в карты.

— Чё делаете? — спросил Жека.— Вызванивайте Никифырыча, пусть отпрашивается, и дует сюда. Дело есть.

— Чё за дело?

— Вот какое дело! — Жека достал из кармана 6 косарей и потряс ими, потом бросил на стол перед Славяном, а сам завалился на стул, нога на ногу. — Это наши обратно притопали с процентами. Но будет ещё семь с половиной штук, когда мы мафоны сбагрим на кондитерку.

— Чё там? — заинтересованно спросил Славян. — Уже намутил?

— Не. Только подготовился. Но зная этих жлобов, они там уже громят всё.

Пока Никифырыч с Митяем грузили магнитофоны в машину, Жека консультировал Славяна.

— Директор там нормальный мужик. Не совок идейный. За перестройку, за Горбача. Хозрасчёт хочет вводить. Да и вообще сторонник всего нового. Короче. Я там бросил работягам дезу, что на фабрике нет денег, и вообще, она скоро закроется. Там большой кипишь уже должен идти. Возьми наши документы, печать, езжай на фабрику. Приедете, встанешь у проходной, чтоб все видели мафоны в машине, и иди к директору. Цену ломи в 250 колов. Дороже не надо. Там зарплаты небольшие. Дороже чем одна зарплата всё равно не возьмут. А так купятся, подумают — вдруг не будет зарплаты. Ну и деньги требуй чтоб сразу нам перевел, всё целиком. А со своими работягами пусть сам как хочет, так и мутит, трясёт с них. Хоть в ссуду, хоть в рассрочку, хоть сразу с получки вычитает. Это не наше дело.