Мелкий вновь кивнул, и его тело стало расти. Стоит признать, что диета из белок и печенья с молоком принесли плоды. Славик стал больше, массивнее и сильнее, судя по моим ощущениям. И это с учётом того, что он ещё малыш, а что будет дальше?

Вихрь почти добрался до нас, и я увидел в его центре два фиолетовых глаза, внутри которых был лишь голод. Эта тварь хотела жрать и видела в наших тушках лучшую закуску за свою жизнь.

Я хмыкнул и перед лицом энергетического вампира появился Барьер Воды, от которого тварь застыла и сбилась с темпа. Затем ещё три в каждой стороне от него, отрезая путь к отступлению. Зациклить… Усилить вращение…

Барьеры начали двигаться по часовой стрелке, отчего вампир закричал, или, скорее, заревел от боли? Его рёв был похож на свист ветра, смешанный с разбитым стеклом.

Поняв, что просто не будет, тварь попыталась присосаться к энергии Барьеров и сожрать их, но не смогла зацепится из-за их вращения. Ей оставалось только неистово рычать, пытаться выбраться и сбежать.

Когда вихрь частично рассеялся и стал меньше, я увидел в его центре фиолетовый камень. Сердце, если говорить проще.

— Славик, сейчас!

Малой стартанул с такой скоростью, что дрогнула земля. От его лап остались кратеры, а сам он превратился в несущийся болид, от вида которого вампир попытался свалить с утроенной силой.

Удар был молниеносен, и сердце вампира дало трещину, а за ним прозвучал полный боли и отчаяния крик твари. Её душа унеслась в мой Океан, а я быстро побежал к ещё не развеявшемуся телу, попутно рассеивая Барьеры.

— Ты молодец, — похлопал я мелкого по лапе. — Теперь не мешай и смотри в оба.

Славик отошёл, а я достал несколько желеек и закинул в рот. Бр-р-р, ну и дерьмовый же у них вкус!

Взяв в руку сердце вампира, закрыл глаза и ушёл в себя. Поиск души твари много времени не занял, а когда я схватил её, то поставил перед выбором: служба или смерть.

Разума в этих существах, как в горошке, но основные инстинкты у них работали что надо. Разумеется, тварь выбрала службу, после которой получит свободу.

Когда я открыл глаза, то увидел, что треснувшее сердце вновь слабо замерцало, а затем взял ещё несколько желеек и приложил к нему. Можно было бы и своей энергией, но сырая в этом случае подойдёт лучше.

Трещины затянулись, и в ту же секунду от меня отпрянул слабенький вихрь, не спешивший убегать, но дрожавший от страха. Ну да, душа Охотника — тот ещё парк аттракционов.

— С-л-у-ж-б-а… — прошелестело существо, замерев и ожидая приказа.

Я хмыкнул и поднялся на ноги, отряхнув колени. Честно, не думал, что это сработает. Вычитал когда-то в одной из пыльных книг в библиотеке Первой Крепости, а написал её отбитый безумец. Но ведь… получилось! И я был в некотором шоке от этого. Теперь с электричеством на лесопилке, да и её защитой, можно не париться. Этот вид вампиров мог не только поглощать энергию, но и отдавать её. Их надо было только кормить и всё, но с этим справятся желейки. Ну либо сам буду их заряжать, когда наведаюсь в Рыбачье.

— Давай, — улыбнулся я, отдавая приказ. — Зови родню. Нужны ещё трое.

Слов вампир не понимал, но мой эмоциональный позыв уловил, после чего завис и закружился вихрем.

— Эх, — похрустел я шеей. — Хреново, что у меня нет какого-нибудь дара иллюзий. Не пришлось бы страдать этой херней…

С пойманным вампиром дело пошло в разы быстрее. Он приманивал своих собратьев зовом, и те летели к нам, как мотыльки на огонь, ну а мы работали со Славиком по уже известной схеме. Он бьет — я подчиняю. Все в выигрыше, кроме вампиров. Но это не точно… Ведь я собирался в будущем их кормить, а тут у них кроме сухой земли и деревьев нихера нет.

— Ну-с, Портос, Арамис, Атос и Д’Артаньян, — ухмылялся я, стоя перед выходом из Разлома, когда с приручением и кристаллом было покончено. — Готовы к новым приключениям?

Вампиры всколыхнулись вихрем и зависли передо мной.

— Ладно, — махнул я на них рукой. — С юмором у вас беда. Давайте в банку и валим отсюда.

Если вынесу этих ребят из Разлома, то военные могут не так понять. Ещё пальбу откроют, а потом вопросы задавать начнут. Причем в таком порядке. А раз план у меня был рабочим на фифти-фифти, то я всё же захватил небольшой герметичный контейнер. По сути то, что я сейчас делаю, можно подвести под контрабанду, но кто об этом узнает?

Вышли мы из Разлома со Славиком, когда на улицу опустился глубокий вечер и двинулись к машине. И именно в этот момент у меня заработал телефон, на который начали прилетать множественные уведомления.

— Так, это ещё что за хрень? — не понял я.

Захар о чём-то яро спорил с военными и по нему было видно, что боец находился в нервозном состоянии. Он кричал и чуть ли не рвался в драку с вояками.

— Что здесь происходит? — спросил я, а когда Захар услышал мой голос, резко обернулся. Он был бледен, а в его глазах застыл ужас!

— Господин! Поместье! На нас напали!

Мы гнали во весь опор. Захар топил педаль газа в пол, а я пытался вызвонить Кристину. До деда и Иваныча дозвониться было невозможно, и я понимал почему, как и до Ефрема, который был недоступен.

Сестра не брала трубку. Раздавались гудки, а за ними механический голос, предлагающий оставить сообщение на автоответчик.

— Быстрее, Захар, — сухо сказал я.

— Это максимум, господин, — нервничал боец, обгоняя машины на трассе. — Больше из движка не выжать.

Правил дорожного движения мы нарушили уйму, но сейчас на это было насрать. Как мне доложил Захар, с ним связался один из наших бойцов по приказу Иваныча, а затем его звонок потух во взрывах.

— Урою, — моя сила начала бурлить. — Каждого ублюдка…

Захар побледнел, бросив на меня взгляд, и продолжал рулить. Славик тоже находился в ярости и сидел на приборной панели, отказавшись от печенья. Малой, может, и не понимал всей ситуации, но он чувствовал беду и потому утробно рычал, а его шерсть встала дыбом.

Разлом находился не так далеко от нашего поместья. Километров пятьдесят, может, чуть больше, а потому приехали мы тогда, когда продолжал идти бой.

Половина особняка полыхала, на земле валялись трупы наших гвардейцев и Витязей, что прибыли вчера вечером. Вместе с ними несколько тел, в которых я признал европейцев. Недостроенная баня была частично разрушена, как и казармы со складами. Лес горел, а вся земля была перерыта от взрывов.

— Найди Иваныча, — сухо сказал я, вылетая из машины и резво ринувшись в дом. — Славик, за мной!

Судя по взрывам, бой перешёл в лес подальше от поместья. А по тому, как сверкали в небесах бордовые молнии, я понял, что Ефрем оттянул нападавших.

Ворвавшись в особняк, я первым делом побежал в комнату сестры, но там её не было. Как и служанок. Вообще никого не было!

— Сука!

Выбежав из комнаты Крис, я направился в подвал, где меня встретили винтовки нескольких гвардейцев.

— Господин? Это господин! — вразнобой сказали они, признав меня.

— Быстро и по сути, — перебил я их. — Где моя семья, кто напал?

— Глава ранен и сейчас здесь, — начал отчитываться один из них. — Как и все слуги, кто выжил. Ваша сестра… Мы не нашли её.

— Она была с Шереметьевым и Романенко, когда я видел её в последний раз! — подал голос другой.

— Что с Иванычем и Ефремом?

— Они ведут бой с неприятелем, как и другие гвардейцы, — ответил третий. — Нас определили сюда, оборонять убежище!

— Хорошо, — кивнул я, начав быстро анализировать ситуацию и забрав рацию одного из них. — Слушать приказ. Никого не впускать и не выпускать. Выйти на связь с Иванычем, если получится.

— Принято! — в один голос ответили они.

Я же вновь перешёл на бег и добрался до своей комнаты. Пришлось использовать Водный Барьер, чтобы пробиться через пожар. Оказавшись внутри, я подошёл к новенькой кровати, что сейчас полыхала, и достал из-под неё чёрный маркированный ящик с эмблемой кузнецов из рода Тихомировых.