— Опять Грант… — выдохнул он раздражённо.

— Попросил бы Твен, ты бы ему тут же помог! — сразу обиделась дочь.

— Нет, потому что его семья может дать ему челнок, если тому это потребуется.

— А у Гранта такой семьи нет, и почему мы тогда не можем ему помочь? Он может оплатить нашу услугу.

— А зачем ему? — сразу поинтересовался Джеферсон.

Грант, учитывая последние новости, был достаточно странным и достаточно интересным молодым человеком. Не проходило ни встречи, ни вечера, ни какой-либо беседы, чтобы его не упомянули даже хотя бы вскользь. Поэтому такая просьба была весьма любопытной.

— Это тайна, которую он даже мне не раскрыл, но попросил надёжного и неболтливого человека в пилоты.

— Знаешь, учитывая слухи, с тем же успехом он может наркотики перевозить.

— Папа! Только не говори, что поверил в эти слухи! — возмутилась она.

— Нет, но просить челнок, так ещё и грузовой непонятно зачем непонятно куда? Нет, Алианетта, я не могу ему помочь.

— Ему он нужен зачем-то в диких землях, — ответил она с грустью.

— Тем более нет.

Мир будто ожил. То целый год ни одного происшествия, а тут все будто опомнились. Криминальные войны и ложные доносы. Почти вымершие семьи внезапно дают сдачи не самым слабым противникам на фоне участившихся прорывов с изнанки. А тут ещё дочь оживилась, пытаясь ввязаться в непонятную авантюру.

Джеферсон по своему богатому опыту мог сказать, что наступали интересные времена в их регионе, а может и во всё государстве Тринианском.

Под самую ночь здание кое-как было изолированно от разрушенной части. На скорую руку были заделаны коридоры, что выходили к уничтоженной части поместья, тем самым изолировав левое крыло от любых случайных и непрошеных гостей, что могли туда пробраться. Единственная дверь теперь была через задний вход.

Понятно, что это теперь не жизнь: был повреждён трубопровод, в правом крыле пропало электричество, в левом гуляли сквозняки. Хотя не жизнь это лишь для аристократов — для меня это было вполне знакомо и привычно. Однако…

— Тяжёлый день… — вздохнул Рифан. — Вот так всё потерять…

— Мы живы, — напомнил я.

— Да, но теперь они ведь вернутся к нам, верно? Вернутся за головой госпожи, чтобы отомстить.

— Насколько я знаю, ещё должны вернуться сюда люди семьи Барбинери, которые служат в армии.

— Ну вернутся они, а что дальше? Технику же за собой не принесут, верно?

— Главное сейчас люди, остальное найдётся, — не согласился я.

У нас был небольшой арсенал. Именно что небольшой, однако для отражения атаки его могло вполне хватить или, по крайней мере, отпугнуть противника. А дальше уже Грог перетрёт всю округу. Сейчас он был не в полной боевой готовности, но это досадное недоразумение я обязательно исправлю.

­— Как там госпожа Барбинери?

— В последний раз, когда я интересовался, спала, — ответил он негромко.

— Остальные? Погибшие есть?

— От несчастий удача уберегла, — покачал он головой.

Я не стал их пугать тем, что там, где-то дальше по наши головы должны были выдвинуться люди Смотрящего, которые попытаются повторить подвиг предшественников. Смысла пугать нет — Грог ждёт не дождётся, когда те нас наконец найдут. Дай волю, он сам лично таблички вдоль дороги вобьёт, в какое направление людям Смотрящего двигаться и куда смотреть.

Тем временем Рифан достал откуда-то из-за пазухи бутылку и отпил из неё, после чего протянул мне.

— Не переношу вкус спирта, — покачал я головой.

— Это пиво, — заметил он.

— Алкоголь.

— Но другой. Попробуешь?

Я огляделся.

Сейчас территория была более-менее защищена. Напротив пролома в заборе с внутренней стороны поставили две машины, которые фарами ярко освещали дыру с челноком. Рядом караулили местные мужчины с ружьями из деревни, что были людьми дома. Также поступили с воротами.

Разрушенную часть здания тоже отцепили тройкой машин, среди которых был и наш джип. Они освещали подступы к разрушенной части, где так же караулили местные мужчины. По сути, округа была отцеплена, и в эту ночь, если что и произойдёт, мы сразу узнаем.

Но я был уверен, что именно сегодня ничего не будет.

Поэтому с сомнением попробовал то, что он назвал пивом.

И… горько. Горько и странно, если честно. Отвратного привкуса спирта я не почувствовал, однако просто горькую хрень пить я тоже не собирался.

Ты не понимаешь! Это всё имеет одно важное свойство! Опьянение…

Я не хочу быть пьяным. Особенно в этой ситуации. Поэтому без зазрения совести под горестный вздох ереси вернул бутылку.

— Не моё.

— Как скажешь, — пожал он плечами и приложился к ней ещё раз.

А тем временем ко мне скромно подошла Лика. После случившегося она смотрела на меня странным взглядом, который я сразу узнал.

Один раз мне пришлось участвовать в параде перед народом Империи. Мы маршировали по главной улице, показывая мощь и несокрушимость нашей веры и силы. И среди людей я видел детей, по большей части мальчишек, которые смотрели на нас с обожанием и восторгом, будто узрели самого Императора. Смотрели как на героев.

Такой взгляд льстил.

— Мистер Роковски?

Я вопросительно взглянул на девушку. Та мило улыбнулась, чуть поклонившись.

— Хозяйка просит вас подойти к ней, если вы свободны сейчас.

Подойти? Сейчас? На ночь глядя?

Думаешь перепадёт?

Иди в бездну, тварь. Однако не буду скрывать, что мне стало интересно, что она мне хочет сказать в столь поздний час.

Остановившись перед дверью, как и положено, я сначала постучался, не забывая о вежливости. И лишь услышав её приглушённый голос, вошёл, закрыв за собой дверь.

Хозяйку поместья переселили в другую комнату, так как её покои, как выяснилось, находились как раз в центральном крыле поместья.

Расположили женщину с комфортом. Было видно, что отделка комнаты страдает, она не была рассчитана на проживание хозяев дома, однако сюда перетащили наилучшую мебель, которую смогли найти. Даже умудрились протиснуть двуспальную кровать.

Ну прямо для нас.

Но женщину я застал в кресле-качалке напротив окна, которое выходило на лес диких земель. Отсюда не видно, но дальше через пару суток ходьбы будет лежать в топи наш корабль. Так близко и в то же время так далеко.

Мне не очень нравится, что я должен при первом же её слове прибегать, будто слуга. С другой стороны, мы здесь гости, а Марианетта вела себя достаточно учтиво и вежливо с нами, поэтому можно было и потерпеть.

Космодесантник будет терпеть, когда помыкают его гордостью? Как же этот мир вас уродует…

— Госпожа Барбинери, вы хотели поговорить о чём-то? — проигнорировал я ересь.

— Грант, — она чуть повернула голову вбок и кивнула приветствуя. — Прости, что не встаю, ноги уже не те. Присаживайся, пожалуйста, поближе.

Я занял кресло рядом с ней с видом на пейзаж из окна, который сейчас представлял собой непроглядную тьму. Только сейчас я заметил, что рядом с ней был небольшой столик, на котором она поставила стеклянную бутылку с янтарной жидкостью и два небольших стаканчика для крепкого алкоголя.

— Не одобряете? — тихо спросила она.

— Мне просто всё равно, — ответил я невозмутимо.

— А мне нравится, давно не пила его, — Марианетта сидела всё с той же невозмутимой улыбкой, без которой я её никогда не видел. — Знаешь, что за напиток?

— Виски? — предположил я.

— Янтарная вода… так называл мой покойный муж этот напиток, хотя я так и не поняла, что именно это за спиртное. Оно хранится в подвале дома ещё с незапамятных времён. В нашей семье принято распивать его лишь в особых случаях.

— Во время похорон? — предположил я.

— Нет, — рассмеялась Марианетта тихо. — Когда создаётся продолжение дома. Наследник женится или выходит замуж, создавая тем самым новое поколение семьи. И на свадьбе все поднимают стопку с янтарной водой. Хочешь попробовать?