Щекин внезапно закашлялся, покраснел и, качая головой, возмущенно забормотал себе под нос:

– Консультации с маньяками? Вот уж действительно бред сумасшедшего! Вы извините, но это форменное безобразие! Опытный сотрудник не может позволить себе подобного! Я… – Старый чиновник неожиданно поймал недовольный взгляд градоначальника и немедленно вернул на лицо благодушное выражение. – Я, право слово, о таком даже не слыхал никогда…

– Разумеется, бред сумасшедшего, – с улыбкой согласился Муромцев. – Ведь именно с сумасшедшими мы и имеем дело. Их изучение уже чрезвычайно помогло нам. Для успешного следствия необходимо знать, к примеру, имеем мы дело с убийцей, действия которого непоследовательны или же упорядочены. Также весьма полезно выяснить факторы, которые могли привести к расстройству психики. Впрочем, ежели вы считаете, что для нас лучше упустить преступника, чем прибегать к таким…

– Ну, зачем же вы так? – усмехнулся Ларсен. – Вы ведь знаете, что я совершенно не против, когда следствие использует научные методы, пусть даже такие… хм… оригинальные. Но с чем я не могу смириться, так это с тем, что вы обращались к услугам сектантов и спиритистов для получения некой мистической, видимо, информации. Извините, но когда в следствии участвует дамочка-медиум, это не просто смешно, это позорит честь мундира! Неужели вы действительно прибегали к подобному? Я не могу в это поверить!

Ларсен взял со стола газету и продемонстрировал всем присутствующим нелепую фотографию спиритического сеанса. Щекин снова покраснел и заухал как филин, сотрясаясь от смеха:

– К чрево… Хох-хах!.. К чревовещателям вам еще нужно обратиться обязательно! Хе-хе…

Будылин насупился и метнул на своего помощника испепеляющий взгляд, но Щекин, казалось, даже не заметил этого. Более того, с другой стороны уже раздавался лающий смех Ларсена, который снял пенсне и тер глаза платком. Даже градоначальник, как ни старался сдержаться, все же пару раз хмыкнул и прикрыл усы кулаком, сделав вид, что закашлялся. Барабанов, пребывая в полном смятении от происходящего, отчаянно заерзал, вращая остриженной головой, и так неприятно скрипнул ножкой стула, что хохот прервался и наступила вынужденная тишина.

– Безусловно, эти сведения были получены у крайне ненадежных, я бы даже сказал психически неуравновешенных информаторов, – воспользовавшись тишиной, поспешил ответить Муромцев. – Конечно же, такие материалы не были использованы в деле и, хочу вас всех успокоить, не будут фигурировать в суде. Для нас это стало просто очередной возможностью поближе познакомиться с сознанием психопата. И я хочу заметить, несмотря на вашу иронию, что это не была пустая трата времени.

– Ну что же, Виктор Вильгельмович, – после паузы бодрым тоном вступил в разговор Будылин, – можем мы сказать, что все точки расставлены, и поздравить новый отдел с удачным раскрытием их первого дела?

– Да-да, безусловно, поздравляю еще раз! Думаю, у вас уже есть возможность показать себя в новом статусе. – Градоначальник открыл папку с гербом и приблизил к глазам бланк телеграммы. – Министр пишет, что в лесах Д-ской губернии недавно произошел необычный случай, и, видимо, не единожды. Похоже, мы снова имеем дело с жестоким убийцей. Если, конечно, не окажется, что это шалит бешеный зверь. Местное полицейское управление запрашивает помощь из столицы, так что собирайтесь. Я со своей стороны обеспечу довольствие и всяческую поддержку отделу… Как, кстати, вы изволите именоваться? Ваше подразделение?

Все посмотрели на Муромцева, который лишь оглядывался в поисках поддержки, пока не прозвучал голос отца Глеба, все это время молчавшего:

– Нам Спаситель завещал быть ловцами душ человеческих. Только души, которые мы ловим, черны от адской копоти нашего греховного века. Стало быть, мы «Ловцы черных душ».

– Ох, ну будет вам поэтики! – поморщился градоначальник. – Я же не могу это в отчете написать, в конце концов! Ладно… Пока что запишем «консультанты по раскрытию особых преступлений», а там посмотрим.

Уже на шумной набережной Фонтанки Муромцев, отец Глеб и румяный, ежесекундно поскальзывавшийся Барабанов вовсю обсуждали план будущей поездки, и начальнику сыска пришлось похлопать своего подчиненного по плечу, чтобы привлечь его внимание.

– Роман Мирославович! Позвольте пожелать вам удачи! – Будылин, сняв перчатку, пожал руку Муромцеву, надолго заглянув тому в глаза. – Признаться, я какое-то время сомневался в вас, за что приношу извинения.

– Ну что вы, пустое, – в ответ склонил голову сыщик.

Грязно-зеленая змея поезда, окутанная клубами пара и черного угольного дыма, медленно подтягивала себя к перрону провинциального вокзала. Вдоль вагонов, словно тропические рыбки, заметалась пестрая толпа встречающих с цветами, носильщиков и просто местных зевак, считавших за развлечение поглазеть на проезжающую столичную публику.

Проводники в черных мундирах и фуражках открыли двери и опустили подножки, по которым на перрон тут же ринулся людской поток утомленных поездкой пассажиров. Больше всех суетился худощавый молодой человек с длинными волосами под серой фуражкой. Он, подняв над собой черный саквояж, пробрался к одному из окон вагона и стал в него стучать. Оно открылось, и в проем высунулась голова священника в примятой скуфье.

– Отец Глеб, – закричал молодой человек, – давайте вещи сюда! Так быстрее будет! Где Роман Мирославович?!

– Да здесь он, здесь, не кричи! Господи, спаси и сохрани, – запричитал отец Глеб и скрылся в купе.

Вскоре в окне появились еще один саквояж, чемодан и деревянный ящик черного цвета с надписью «Осторожно, ядъ!».

– И дались тебе эти химикалии, Нестор? – ворчал отец Глеб, подавая в окно ящик. – Как будто здесь не найдем.

– Может, найдем, а может, и нет! Лучше запас иметь! – с улыбкой ответил Барабанов.

Когда они уложили все вещи на тележку носильщика, а Муромцев закурил папиросу, к ним подошли двое полицейских. Они представились Роману Мирославовичу и доложили, что их уже ждут. Погрузившись с вещами в экипаж, запряженный тройкой гнедых лошадей, команда сыщиков отправилась за город по широкому тракту. Роман продолжал задумчиво курить, по обыкновению, потирая лоб – голова снова болела после бессонной ночи. Нестор с любопытством глядел по сторонам – местная природа почему-то приводила его в восторг: дорога бежала сначала вдоль негустого подлеска, затем пересекала небольшую речушку по деревянному мосту и вливалась в степь, ровную, как стол. То и дело с обочины дороги вспархивали потревоженные перепела и куропатки.

– Эх, ружье бы сейчас сюда! – сокрушенно вздыхал Барабанов.

Отец Глеб, не обращая внимания на восторги Нестора местной фауной, читал книгу «Природа Д-ского края. Записки об изыскании местных природных ресурсов» за авторством г-на Бекбулатова и перебирал левой рукой черные четки. Вскоре справа от дороги, на краю небольшого леса, показались люди и несколько экипажей, а также обычные телеги. Собравшиеся возбужденно махали руками и суетливо сновали вокруг полицейской повозки, на подножке которой стоял офицер с черными, как смола, усами и властным голосом что-то говорил. Увидев приближающийся экипаж, он легко спрыгнул на землю и, широко шагая, направился к столичным гостям.

Усач-полицейский, кивнув, представился:

– Баширов, городской полицмейстер. А вы, стало быть, и есть сыщики по странным делам?

– Муромцев, – Роман протянул руку, проигнорировав вопрос. – Расскажете, что произошло, господин Баширов?

– Сразу к делу? Хорошо, идемте, расскажу по дороге. Здесь неподалеку деревня есть, из нее народ собрался. Тот господин, что в экипаже сидит с двумя ребятами, – помещик местный с сыновьями. Это они, дети, тело нашли. Жертва – девочка лет тринадцати-четырнадцати от роду, откуда она взялась, пока неизвестно. Тут осторожно, овраг.

За оврагом, в негустом лесочке на примятой траве лежал труп, накрытый рогожей. Вокруг него по периметру была натянута веревка, чему Роман весьма удивился. Баширов поймал его взгляд и заметил: