Всю следующую неделю команда Муромцева вместе с местными приставами занималась тем, что оповещала охотников, сборщиков грибов и ягод, а также лесников о том, как следует действовать при обнаружении трупа в лесу. Дополнительно лесникам дали конкретные указания по осмотру самых заброшенных и отдаленных уголков леса, каждому на своем участке.

Отец Глеб взял на себя храмы и мечети. Он лично обращался после проповедей к прихожанам обеих конфессий, рассказывая, что в лесах орудует опасный хищник, скорее всего, медведь. В жертвы себе он выбирает слабых и одиноких путников, как правило, это беспризорные дети или побирушки-нищенки. Тревожные новости разносились в народе быстро, и скоро все уже знали, что полицейское начальство требует получше присматривать за детьми, а при обнаружении останков ни в коем случае ничего не трогать, к трупу не подходить и никого к нему не подпускать, ожидая прибытия столичных специалистов.

И почти каждый раз отец Глеб слышал среди людей ропот, что это, мол, не медведь никакой, а человек обезумевший. И каждый раз он терпеливо разъяснял, что пока это не доказано, надо направить все силы на предупреждение нового несчастного случая и быть предельно внимательными в лесу. Хмурые охотники, проводившие дни напролет в лесных чащах, с недоверием слушали отца Глеба, теребя густые бороды. Уж они-то знали, есть ли в лесах такие медведи или нет. Бабы, прижимая к себе детей, испуганно крестились и шептались.

К концу недели их кропотливая работа принесла свои печальные плоды – им сообщили, что в глухом перелеске нашли обезображенное тело тринадцатилетней девочки. Обнаружил труп егерь Поликарп Череда, что состоял на службе у старого помещика Петра Евстафиевича Жевальского – страстного охотника. Череда, как и многие другие, отправился на поиски шатуна в надежде первым найти его и застрелить, рассчитывая на хорошее вознаграждение, но вместо медведя-убийцы нашел кровавые останки несчастной девочки. Вспомнив наказ о том, что подходить к телу нельзя, он тут же отправился в участок, чтобы сообщить тревожную новость.

Вскоре Муромцев вместе с отцом Глебом и Нестором прибыл на место происшествия. Егерь стоял поодаль, опершись на карабин, и с интересом наблюдал за действиями сыщиков. Роман вытащил из саквояжа веревку и попросил Нестора огородить место вокруг трупа, а сам принялся внимательно осматривать землю и траву вокруг останков.

– Посмотрите сюда, отец Глеб, – сказал Роман, – вот тут отчетливо видны следы.

Священник отложил блокнот, в который он решил зарисовать место происшествия, и присел рядом, нацепив на нос очки.

– Да, – сказал он, – на сапоги похоже. След четкий, глубокий.

– Бесспорно, юфтевые ичиги, – согласился Роман. – Вы зарисовали схему положения тела?

– Да, довольно подробно.

– Хорошо, можно звать санитаров, пусть забирают труп. Нестор, что ты там копаешься?

Нестор повернулся и махнул им рукой, приложив палец к губам. Муромцев и отец Глеб переглянулись и пошли к нему.

– Ну, что тут у тебя? – спросил сыщик. – Нашел что-то?

– Еще как нашел, Роман Мирославович, – ответил тот, – поглядите сюда!

Он отошел в сторону, и они увидели молодую березу: ствол ее был загнут к самой земле. Нестор снял картуз, сел на березу и сплюнул.

– Что скажете, коллеги? – спросил он. – Ничего не припоминаете?

– На прошлых местах убийств подобное тоже видели, – сказал отец Глеб.

– Именно! И следы тут те же! – подтвердил Барабанов, вставая.

– Нешто оборотень?

Муромцев с отцом Глебом обернулись – они не заметили, как подошел егерь.

– Не зря бабы байки сказывали, – добавил он, скребя затылок под мохнатой шапкой, а затем оглушительно плюя через левое плечо.

– Это все слухи, тут думать надо сначала, а не в бабьи сказки верить, – ответил Муромцев.

Тем временем прибыли санитары, они стояли у веревки и не решались подойти к телу. Муромцев повернулся к Барабанову со словами:

– Нестор, голубчик, у тебя для слепков все с собой?

– Конечно, Роман Мирославович!

– Хорошо, тогда сделай несколько – возле тела и здесь. Только выбери самые хорошие.

Пока Нестор разводил и заливал гипс, Роман закурил папиросу, угостив также егеря.

– А барин твой что же, охотится? – спросил он Череду, поднося спичку.

– А как же, – ответил егерь, попыхивая папиросой, – он охотник страстный! С пяти лет ружья из рук не выпускает!

– Вы с ним небось все леса и поля в губернии обошли?

– Точно так, господин начальник! И не раз! Нас таких охотников на всю губернию всего пять человек! Да Гришка Бирюк шестой – хребет сломал, – ответил он с гордостью.

– Даже так? – Муромцев поднял брови и подмигнул Барабанову. – Ну-ка, Нестор, запиши этих пятерых. Как только вернемся, сразу к каждому надо будет послать нарочного.

– Задержать? – спросил Нестор, записывая имена.

– Нет, пока только для беседы.

Роман затушил папиросу о загнутую березу и положил окурок в карман. Старый егерь посмотрел на него с удивлением и уважением.

– Все, собираемся, – сказал Муромцев, – надо сравнить слепки следов со следами с прошлого места. И что-то мне подсказывает, что они будут одинаковыми. Нестор, отправляйся-ка ты сразу с санитарами в прозекторскую, а нарочных я сам отправлю. Дай мне список.

Он взял у Нестора листок, махнул рукой санитарам, и те принялись укладывать останки в носилки. Отец Глеб смотал веревку, с содроганием бросил взгляд на окровавленную траву, перекрестился и поспешил за Нестором.

Прибыв в участок, Муромцев первым делом отправил посыльных с четким указанием: передать приглашение на беседу каждому охотнику лично и получить внятный ответ. Если кого-либо не окажется на месте, то выяснить, куда отправился, с кем и когда. Затем они вместе с отцом Глебом принялись сравнивать слепки следов. Как и предполагал сыщик, они оказались идентичными.

Муромцев сидел в старом продавленном кресле, курил и рассматривал рисунки с места происшествия. Дверь открылась, и в кабинет вошел отец Глеб с большим медным чайником.

– Роман Мирославович, давайте хоть чаю попьем, раз на обед времени нет, – сказал он, – сейчас дежурный хлеб и сахар принесет. Неизвестно, сколько там Нестор провозится.

– И то дело, – с улыбкой отозвался Роман, – благодарю вас, отец Глеб.

– Да полноте вам, какие пустяки. Негоже на пустой желудок делом заниматься!

К окончанию чаепития из прозекторской вернулся Барабанов. От него пахло карболкой и еще какими-то химикалиями, а взгляд был как у сумасшедшего. Войдя в кабинет, он схватил кусок хлеба со стола, откусил и, жуя, громко сказал:

– Роман Мирославович, я установил рекорд по скорости вскрытия трупа!

– Нестор, нам нужна не скорость, а точность! – ответил Муромцев, вставая.

– Не беспокойтесь на этот счет, ошибки быть не может – характер травм этой и прежних жертв сходен! Целостность девственной плевы нарушена таким же образом, что и в прошлый раз! Кроме того, я обнаружил следы семени, очевидно, потому что труп относительно свежий.

– А что со временем убийства? – спросил отец Глеб.

– Все указывает на то, что убийство произошло как раз во время полнолуния!

– Что ж, – сказал Муромцев, – это уже что-то. На сегодня, пожалуй, закончим. А завтра я попрошу вас, отец Глеб, навестить того охотника, что нашел в лесу парализованного Воловаша. Как там его звали? Клим Седых? И захватите с собой сегодняшний слепок сапога, пусть посмотрит.

Отец Глеб кивнул, взял со стола слепок, попрощался и вышел.

– А мы чем завтра займемся, Роман Мирославович? – спросил Нестор, наливая воду из чайника в граненый стакан.

Муромцев подошел к столу, бросил Нестору в стакан кусок сахара и ответил:

– А мы с тобой побеседуем с охотниками из списка. Обстоятельно побеседуем.

На следующее утро отец Глеб взял у отца Павла его бричку, выспросил у него дорогу к деревне, где жил Клим Седых, и отправился в путь. После разлетевшейся новости о новой жертве, найденной в лесу, людей на улицах стало значительно меньше. Отец Глеб заметил, что дети больше не играют на дорогах, как раньше, зато стали чаще попадаться полицейские разъезды на лошадях. Еще по пути он встретил несколько групп вооруженных мужиков, которые направлялись в сторону леса, видимо, для охоты на хищника. «Эх, кабы знали вы, кого ищете», – с горечью подумал священник, погоняя чалую лошадку.