– Оверклокер.

Фиксатый фыркнул.

– Ну, а чем обычно занимаются оверклокеры?

– Оверклокингом.

Мужик без шапки подошел к Артему и протянул мозолистую чумазую руку:

– Виктор Бегунок! Водитель «Камаза» и друг детей.

– Артем Орлов, - отрекомендовался наш герой, - бывший импотент.

Народ не оценил смысловой игры. Для народа слово «импотент» было уже само по себе прекрасным - ибо все знали, что это, но никто не догадывался - как это. Виктор, оказавшийся при ближайшем рассмотрении еще и лысым, восторженно объявил о том, что с первой халтуры пьет с новым электриком. И пусть кто-нибудь передаст это его жене, чтобы после пьянки забрала домой. Фиксатый отпустил шутку, в которой Артем совершенно не увидел изюму, но собравшиеся полчаса катались по земле. Увидав, что «хлопец из города» совершенно не реагирует на его потуги, фиксатый протянул ему руку, представляясь:

– Когда немного напрягешь память, вспомнишь, что я - твой одноклассник. Ну, чего вылупился? Это же я - Петя Маркевич. Худой только, и на зоне зубы выпали. Узнал?

Артем зажмурился. Маркевич Петр запомнился ему пухлым коротышкой, на полголовы ниже, а тут стоял худощавый мужик, ростом как бы и не выше его самого. И что за упоминание о зоне? Маркевич попал на зону? Так ведь он мух обижал, глядя в Уголовный кодекс!

– Вижу, не веришь, что сидел! - вновь ослепительно сверкнул фиксами Петька.

Народ потихоньку рассосался, оставив двух бывших одноклассников греться у печурки. Артем ошалело смотрел на совершенно незнакомого парня и слушал его рассказ о том, как маленькие мальчики попадают на зону и там вырастают в больших мужиков, теряя попутно зубы. Сразу после армии Петр вернулся в родимый колхоз, поскольку больше вариантов не видел: с детства его привлекали гайки, подшипники, трансмиссии и всякие там горюче-смазочные материалы. Армия сама по себе большого ума в голову не вкладывает, поэтому молодой парень потихоньку стал выпивать после работы с коллегами. А потом и на работе. А затем, как водится, и до работы.

– До дурака, бля, никак дойти не могло, что херней занимаюсь. И батьки нет, чтобы хворостиной по жопе, несмотря на возраст…

Это случилось осенью. Петя в составе звена из нескольких механизаторов занимался укладкой скирд, работая на своем «МТЗ-80» с навешенными «вилами». Трактору было лет десять от роду, и само-собой разумеется, что никакого электрооборудования на нем и в помине не было. Фонари остались где-то в прошлом, вместе с габаритами, печкой, правой дверкой и задним стеклом. Тем не менее, тракторок бегал довольно резво, и работу свою вершил исправно.

Под конец рабочего дня, когда уже стемнело, бравые механизаторы решили это дело отметить. Задание директора выполнено более чем на двести процентов (при всех своих недостатках, мужики в совхозе работать умели и любили) - можно было и отдохнуть, тем более в крайней хате деревни только что открылась новая «точка». Затарившись лучшим другом человека - зеленым змием, мужики расположились в саду напротив. Три литра сдобренной дихлофосом и удобрением подлянки - совсем не легкая прогулка. Утром Петя проснулся от воплей матери: «Что же ты наделал, Ирод!» Мучаясь головной болью, он вышел во двор… и мгновенно излечился от похмелья. На вилах… в позе, не совместимой с жизнью, висел распятый старичок. Видать, вчера их пути пересеклись.

Петру повезло. Как показала экспертиза, старичок перед смертушкой сам, добровольно, принял неслабую дозу ректификата. С соседом отмечали день святого Николая-угодника. Угодили Николаю конкретно: сосед сам провалялся пару дней на койке. А Петру только и оставалось, что ждать суда.

Не последнюю роль сыграли молодость и покаяние. Отмерили парню три года ИТР на стройках народного хозяйства. После этой «школы жизни» Петя резко ушел в передовики. Если и выпить - то ножками посуху домой. Никаких шалостей в духе Чкалова и Гастелло он больше себе не позволяет. Женился вот несколько лет назад, но детей пока нет. Если Артем желает, то старый приятель Маркевич зайдет к нему следующим вечером домой, а теперь время ехать за патокой на сахарный завод.

Петя запрыгнул в новенький трактор, полученный им в прошлом году за лучшие показатели в районе среди молодых комбайнеров, и умчался за полторы сотни километров. В командировку. Как объяснил все тот же вездесущий Бегунок, пять часов езды до Поцка, затем ночевка в кабине трактора (вовсе для сна не предназначенной), и утреннее возвращение с полной десятитонкой патоки, которая так и норовит обернуть трактор на крутом повороте. Короче говоря, ничего приятного от такой командировки не ждут, и назначают туда самых опытных трактористов. Опытные плюются, но едут. А вот Петя плеваться не умеет - зубы неродные. Поэтому ездит в этот самый Поцк чаще всех.

Время и вовсе перевалило через обед. Буслик так и не появлялся. Зато где-то через час появился новый знакомый Бегунок и предложил поменять в стартере бендикс [6]. Решив поначалу, что его разыгрывают, Артем едва не послал лысенького Виктора по матушке. За тридцать лет жизни о детали с таким названием он не слыхом не слыхивал. Бегунок же отвел Артема в его коморку (слава богу, хоть узнал, где собственное рабочее место!) и ленинским жестом указал на верстак.

– Вот стартер, вот тебе новый бендикс, а я поехал за комбикормом. К вечеру соберешь?

На столе лежала чугунная хреновина, с первого взгляда похожая на запасной двигатель от «Бурана», только поменьше. Он отрешенно кивнул и мысленно заорал. Виктор кивок уловил, поэтому тотчас бесшумно скрылся за дверью. Артем похлопал себя по карманам в поисках сигарет, но затем вспомнил, что два года как бросил курить.

– Это я зря! - вздохнул парень.

В дверь просунулась следующая лысая голова.

– Пупсик вваришь? - поинтересовалась она.

– Кипяток кончился, - очень спокойно объяснил Орлов.

Голова ответом осталась крайне недовольна, поэтому вошла целиком с телом. Как выяснилось, башка эта сидела на весьма крепком теле, и весь организм в сборе весил под сотню килограмм.

– Ты чего? - поинтересовался человек.

– А ты чего? - флегматично отозвался Артем.

– Ты - новый электрик? - утвердительный кивок парня.

Человек немного растерялся.

– Так это… пупс в камеру вваришь? - Орлов задумался.

– Я бы вварил, - честно ответил он, - когда бы знал, как это делается. Буслик меня должен был научить, но попросил на пиво и больше я его не вижу.

– И не увидишь, - хмыкнул человек, - дык а пупсики хоть есть? Ах да, вруби верхний свет - сейчас посмотрим.

Он сам включил свет полускрытым выключателем (в сумраке комнатушки его почти не было видно) и принялся шарить по полкам стеллажей. Видимо, что-то его не устраивало, поэтому он время от времени чертыхался.

– Меня вообще Толяном зовут, - сообщил он, влезая пальцами в емкость с солидолом.

– Ясно, что не Толиком, - кивнул Артем, глядя на внушительный живот Толяна.

– Чего? - не понял собеседник. Он вытирал перепачканные пальцы о брюки миниатюрного размера, висевшие на двери.

– Говорю, что дядя ты большой, поэтому и Толян, - терпеливо пояснил наш герой.

– А! Ну… да! - кивнул хоботом мужик, - во, нашел!

Радости на его лице мог позавидовать Архимед, не ко времени придумавший способ измерения объема сложного тела. В перепачканных пальцах он держал изогнутую латунную трубку, один конец которой заканчивался резиновым лоскутом.

– Отличный пупс! - восторгался Толян, - а сырец и мазидло есть? Ах да…

Пока мужик проводил странную операцию, вспомогательными предметами в которой являлись бутылка с бензином, алюминиевый цилиндрик с дырочкой внутри, наждачный круг, банка с черной массой навроде гуталина и устройство, похожее на тиски, Артем круто задумался о своей карьере электрика. Начинается она, прямо скажем, отнюдь не радужно.

– Все, поставил! - сообщил Толян, - запомнил, как я делал?

Не дожидаясь ответа, принялся объяснять еще раз, помогая себе матюками и словечками из местного диалекта. Дураком Артем не был сроду, понять процесс вулканизации оказалось не так уж и сложно. Уверовав в свой педагогический талант, Толян обратил взгляд на верстак.