Выпитый первач успел выветриться, но организм директора был переполнен сивушными маслами, без которых не обходится ни один самогон. Сивушное масло само по себе весьма ядовито и представляет собой смесь одноатомных спиртов, альдегидов и прочей редкостной дряни, образующихся в качестве примесей при производстве этилового спирта методом брожения. Вполне возможно, что эта плохо расщепляемая дрянь и являлась причиной отвратительного настроения Птицына, но он об этом не задумывался. Завтра в совхозе официальный выходной… почти для всех. Кроме необходимых специалистов и работников: животноводов, механизаторов на очистке ферм, да сторожа Точилина, чья смена аккурат приходилась на воскресный день.

Успокоив свою секретаршу и отправив ее домой, Владимир Михайлович поднялся в кабинет и позвонил своему водителю.

– Игорь, добрый вечер! Нужно меня домой отвезти, пришлось хлебнуть немного «народного творчества».

Игорь, полчаса крутивший жену на сеанс любви, положил трубку на аппарат и замысловато выругался.

– Что такое? - встревожилась Алла, - ехать нужно?

– Да, блин! Директора в Петровск везти - он на стакан где-то наступил. Твою мать! Собери мне пару бутербродов - когда я еще поужинаю.

– А как же…

– А вот так! Вместо того, чтобы лапти раздвинуть, ты в недотрогу полчаса играла! Доигралась!

Женщина ласково взяла мужа за язычок «молнии».

– А может?

Игорь прикинул время. За пять минут Птицын не замерзнет, а здесь неотложное дело. Ах, разве он не мужик, разве же он не поймет.

– Давай! - шепотом сказал он, - авось успеем.

Вечер того же дня. Квартира одинокого неинтеллигентного холостяка - капитана милиции Авраменко. Живописный беспорядок везде, куда не дотянись. До анархии в комнатах Шерлока Холмса еще далеко, но надежды на прогресс (или на регресс?) имеются. Берлога медведя-шатуна. Что на первый взгляд, что при детальном осмотре. Засохшие вазоны - память о первой любви, умотавшей прочь после двух лет совместного бытия; сухой аквариум с позеленевшим стеклом и двумя килограммами гальки, пустая клетка, в которой когда-то грустила канарейка. В коридоре под вешалкой здоровенный дымчатый кот жрет свой холостяцкий ужин - полкило ливерки, которую его хозяин таскает в пустой кобуре с мясозавода. Там у хозяина работает одноклассница. Иногда в кобуре бывает копченая сельдь, которой Олег Николаевич по-братски делится с серым другом, а иногда шмат полосатой грудинки. Реже там лежит непонятная черная штуковина, издающая противный запах неживого. В такие моменты хозяин оставляет запас провизии коту на пару суток, а сам куда-то исчезает. Куда, не говорит - служебная тайна.

В кухне наблюдается та же картина. Полная раковина немытой посуды, рядом стоят несколько залитых водой кастрюль и две сковородки. Холодильник, который лет пять никто не размораживал, придает всем продуктам одинаковый специфический привкус - привкус резиновых тапочек после двух тысяч километров пробега. Газовая плита может напугать своим грешным видом даже бывалого санинспектора. На ней, в единственной относительно чистой кастрюле варится последняя утеха холостяка-тяжеловеса - две пачки «Сибирских» пельменей. Сам хозяин сидит за столом и доедает свою половину ливерки. С хлебом ливерка идет плохо, Олег Николаевич тщательно ее прожевывает и запивает молоком прямо из коробки с надписью «Домик в деревне».

Звонок в дверь заставил Авраменко поперхнуться и недобрым словом вспомнить нежданных посетителей. Натянув на свои огромные плечи широкие синие подтяжки, Олег Николаевич зашлепал тапками по направлению к входной двери. Глазка в капитанской двери принципиально не было. Он просто отодвинул щеколду массивного полуврезного замка и распахнул обитую с той стороны дерматином дверь.

На пороге стояла лейтенант Васильева. В самом что ни на есть расстроенном виде: потекшая тушь, опухший нос и совершенно убитое выражение лица.

– Разрешите войти, господин капитан? - поднесла она руку к пилотке.

– Ты что, сдурела? - сделал страшные глаза Авраменко, - ну-ка, заходи!

Он за рукав втянул Татьяну к себе в берлогу и закрыл за ней дверь.

– Что случилось? Ты сама на себя не похожа! Неужели не получилось?

Он провел гостью на кухню и усадил на стул. С трудом, но нашел единственный чистый стакан, налил в него холодной воды из-под крана и протянул девушке.

– У меня понос от сырой воды! - заплакала она, - лучше водки налей.

Водка у участкового как раз была. Торопливо налив полстакана, он поставил его перед ней.

– И себе налей! - сказал она, протрубив носом в платочек, - сволочи!

– Закуска сейчас будет! - зачастил капитан, - только пельмени отброшу. Там как раз две пачки - хватит обоим. Правда, у меня миска чистая всего одна…

– А мне пофигу! - заявила Татьяна, залпом выпивая водку, - я сейчас из свиного корыта закусить могу!

Она схватила недогрызеный кусок ливерки и быстро проглотила его. Авраменко в это время шумовкой выгружал пельмени в огромную фарфоровую миску. Достал из холодильника полпачки сливочного масла и бросил сверху. Татьяна искоса посмотрела на него.

– Ты про холестерин когда-либо слышал? - спросила она.

– У меня все время дед так делал! - отмахнулся от девушки Олег Николаевич, - и ничего!

– Ну, и сколько твой дед прожил? - не отступала Татьяна.

– Чего прожил? Живой еще, слава богу - девяносто три года старику. Слушай, так что там у тебя произошло? Начальник с замом ведь в Березовке были - я видел, как они пронеслись мимо меня. Что случилось?

Лейтенант Васильева опустила голову и пробормотала:

– Меня Пирогов засек, когда я в КПЗ с Артемом разговаривала.

– Ну так и что, он же вроде нормальный парень…

– Что??? - заорала Таня, вскакивая и едва не роняя на пол миску с пельменями, - да этот твой нормальный парень пригрозил начальству доложить, если я ему минет не сделаю!!!

– Что? - повторил капитан, но садясь на стул, - ты ничего не перепутала?

– Я дура, по-твоему? Минет от маникюра не отличаю?

Олег Николаевич глянул вниз - на кота. Тот покачал головой.

– И что? - спросил он неестественно ровным голосом.

– Что, «что»? - не поняла Таня.

– Согласилась?

– Ты дурак!!! - взвизгнула она, - этому рыжему только покажи! Не отстанет!

– Понял! Ну, я этому уроду точно покажу! Он мне лично минет делать будет!!! Слушай, Танюха, если этот гад и вправду заложит, то можешь ссылаться на меня. Мол, Авраменко попросил узнать, не нужно ли ему чего. Он ведь все-таки кавалер моей сестры…

– Уф! - глаза Татьяны негодующе посмотрели по сторонам, но бардака пока не замечали, - налей еще, господин капитан, бедной девушке, сумевшей отстоять свою честь в борьбе с рыжим маньяком.

Выпили еще по половине стакана. Закусили половиной от первоначального количества пельменей. После того, как жажда с голодом отошли на задний план, Таня наконец заметила некоторые особенности окружающей обстановки.

– Квартирка конспиративная? - проявив осведомленность, спросила она.

Дело конечно было не при Союзе, но и теперь в распоряжении РОВД находилось несколько малометражек. В основном, жилплощадь канувших невесть куда жильцов и кое-что из подменного фонда комунхоза. В таких квартирках ютились командированные сотрудники органов, ожидали очереди на квартиру работники РОВД, они использовались для банальных неслужебных отношений и прочего веселого времяпровождения. Ну как оперу сидеть на такой квартире инкогнито, когда его половина населения Петровска знает в лицо и прекрасна осведомлена о месте работы и занимаемой должности! Или встречаться с ценным агентом-стукачом, когда половина города знает тебя, а другая половина - стукача.

Но тайному неписанному закону существование подобных квартир допускалось, а значит некоторое их количество было на балансе РОВД. Но квартира Авраменко не имела к «конспиративным хатам» никакого отношения, она досталось ему от дедушки, добровольно отправившемуся в изгнание, то есть - в дом престарелых. Не та профессия была у внучка, чтобы он успевал в свободное время ухаживать за девяностолетним дедом. Поэтому Олег Николаевич сделал очень удивленное лицо.