Юргис, Олег и Алексей молча сидели на своих местах в передней части салона. Айкиз облокотился о столик. Игрушки в его руках уже не было. Да и сам он прикрыл глаза и, похоже, задремал.

Вертолет потряхивало. Рев двигателя казался незаметным. Или Сергей просто оглох и уже почти ничего не слышал? Он обернулся назад. Литюк сидел прямо. Взгляд его был испуганным. Он посматривал в иллюминатор и неслышно шевелил губами. Не иначе молил небесные силы об успешной посадке. Сергей вспомнил, как Юргис сообщил о том, что вертолет нуждается в ремонте, и какой при этом бросил взгляд на Литюка. Тот даже съежился и, кажется, забыл про свой бутерброд.

Вдруг раздался глухой удар. Неужели снаружи? Сергей повернулся к иллюминатору. Черная тень мелькнула мимо. Сергей прильнул к стеклу. Прямо перед глазами пронеслась птица. Из дыма вынырнула еще одна и скрылась вслед за первой. Появилась третья. Она летела наперерез вертолету. Через несколько секунд она шмякнулась об борт и камнем ушла вниз.

Сергею вспомнился случай, как однажды они ехали с отцом на машине. Тогда ему было только десять. Они торопились забрать маму с работы. И вдруг перед самым капотом возник голубь. Откуда он взялся, Сергей не понял. Отец нажал на тормоз. Раздался глухой удар. Сергея резко качнуло вперед. Он поспешил выбраться из машины. Голубь лежал на асфальте и слабо шевелил одним крылом. Сергей поднял его и вместе с ним вернулся в салон.

– Пап, его можно еще спасти?

– Не знаю. Нам надо ехать. Не думаю, что мама обрадуется раненой птице.

– Но ведь ты же сбил его! Ему надо помочь!

Отец несколько секунд медлил, глядя перед собой. Потом завел машину и бросил в сторону Сергея:

– Едем в ветеренарку.

Голубя спасти не удалось. Он прожил у них дома пару дней. Сергей долго плакал, когда бездыханное тельце лежало в коробке, которую он специально приспособил для питомца, а потом похоронил в лесу на краю города.

Сергей вновь глянул в иллюминатор. Птиц становилось больше. Вертолет кренился то в одну сторону, то в другую, делая маневры. Видимо, пилоты пытались увести его от столкновений. Сергею приходилось держаться за поручень, чтобы не вылететь из кресла. Надежда вцепилась обеими руками в столик. Ноутбука уже на нем не было.

Вертолет дернуло. После этого замигала красная лампа над дверью пилотов, и заверещал противным звуком сигнал тревоги. Юргис сорвался с места и бросился к кабине. За ним следом подскочил Олег.

Из оставленной открытой двери в салон начал просачиваться дым. Вертолет кидало из стороны в сторону, будто он попал в сильный шторм. У Сергея заслезились глаза, запершило в горле. Он видел, как Надежда начала закашливаться. Алексей взял ее под руки и увел в хвостовую часть, где дыма было меньше. Он вынул из кармана носовой платок, смочил его водой из бутылки и приложил к носу Надежды. Литюк, сидевший по соседству, тоже закрывал себе нос и рот какой-то тряпкой.

Появился Олег. Он притворил дверь. Дым перестал поступать в салон, но все равно дышать было нечем. Сергей терялся в догадках, что же произошло, и поэтому не сводил глаз с Олега. Тот прошел на свое место и, посмотрев на присутствующих, громко сообщил:

– О лобовое стекло ударилась птица.

***

Юргис разместился на откидном сиденье между пилотами. Прямо перед ним на стекле зияло крошечное отверстие, от которого в разные стороны расползались трещины. Самая длинная уходила в сторону Кирилла.

– Неужели из-за этой дырки так трясет? – спросил Юргис.

Михаил скосил глаза в его сторону. Кислородная маска закрывала половину лица.

– Думаю, птицы еще и в двигатель угодили, – ответил Михаил. – Видите? Мы еле вытягиваем. – Михаил показал глазами на приборы.

Юргис тоже посмотрел на панель, но в этих циферблатах и лампочках он ничего не понимал.

– Мы теряем высоту. Обороты правого двигателя падают, – сообщил Кирилл, не отрывая взгляда от панели с приборами.

Юргис окинул взглядом панораму, открывающуюся за окнами.

Густой дым застилал все вокруг. Птицы больше не попадались. Через трещину в окне проникал наружный воздух. Глаза от него слезились, но ничего поделать было нельзя, приходилось терпеть. Чтобы не задыхаться, Юргис натянул на лицо кислородную маску.

Михаил молча вел вертолет, ориентируясь на приборы. Вдруг сквозь бело-пепельную пелену проступило что-то черное. Словно там за завесой находилась сплошная стена. Оно стремительно приближалось. Михаил вывернул штурвал, уводя вертолет вправо. В просвете показался крутой склон, ощетинившийся стройными соснами. Он поднимался высоко и был всего в сотне метрах от вертолета.

Лицо Михаила побелело. Он изо всех сил сжимал рукоять штурвала, пытаясь избежать столкновения. Наконец, ему удалось повернуть вертолет и направить вдоль возникшей преграды. Теперь склон тянулся слева и уходил в бесконечность, скрываемую густым дымом.

– Что это? – спросил Юргис.

– Гряда из сопок, – ответил Кирилл. – Нам нужно набрать высоту.

– Не получается, – проворчал Михаил. – После встречи с птицами я не могу заставить вертолет подниматься выше.

– Совсем никак? – Юргис с тревогой посмотрел на Михаила.

– Еле тянет. Нам бы найти место, где сопки понижаются.

Они продолжали лететь вдоль гряды. Слева поднимался крутой склон, краснеющий от горящих сосен, а справа была непроглядная пелена из дыма. Вертолет трясло, двигатели натужно ревели. Михаил пытался поднять машину выше, но она не желала его слушаться.

Вдруг в сплошной пылающей стене показался просвет. Это была узкая расщелина. Михаил потянул штурвал, заставляя вертолет повернуть к сопкам. Расщелина приближалась и становилась шире. Михаил целил прямо в нее. По обе стороны тянулись скалы и щетинились черные от копоти стволы. Их кроны горели и дымились, чадя и закрывая дымом небо. Но впереди маячило светлое пятно чистого пространства. Вертолет несся к нему, ревя изо всех сил, словно загнанный зверь, уходящий от погони.

Юргис напряженно всматривался в окно. Дым, проникающий через трещину, лез в глаза. Юргис моргал, но все равно глядел на спасительную расщелину. Он мысленно подгонял вертолет, толкал его всеми силами воображения.

Они влетели в проход между скалистыми склонами, вертикально уходящими вниз. По бокам мелькали базальтовые разломы, а впереди маячил белый свет, затуманенный дымом. Они неслись туда. Скалы, наконец, расступились. А впереди раскрылась широкая равнина. Дым стал прозрачнее. Небо поголубело.

– Вырвались, Юргис Пранович, – выдохнул Михаил. Его глаза радостно блестели.

Юргис привстал, подавшись вперед. Сорвал маску и широко улыбнулся.

Оставшаяся часть полета прошла спокойно. Пожар остался далеко позади. Внизу простиралась зеленая тайга, освещенная ярким солнцем. Сверху хорошо были видны тянувшиеся на север гряды сопок. Между ними в низинах чернели извилистые ниточки рек.

Вертолет пошел на снижение. Он опускался в долину между двумя лесистыми хребтами. Скоро показался и лагерь. Из-за зеленых крон выглядывали крыши пяти палаток. Рядом с лагерем была свободная площадка, очевидно специально вырубленная для посадки. Туда вертолет и приземлился.

Юргис первым сбежал по трапу и остановился, прислушиваясь. Ни одного человеческого голоса. Никакого движения вокруг, кроме колыхания белой ленточки на шесте, торчащем из земли около потухшего костра.

– Алексей, Айкиз и Олег, проверьте палатки, – бросил Юргис товарищам, ожидавшим его распоряжений. – Остальным оставаться на местах.

В руках у Алексея и Олега появились карабины. Они вместе с доктором двинулись к ближайшей палатке. Сам Юргис внимательно осмотрелся. Ничего подозрительного. Только мертвая тишина подсказывала, что в лагере никого нет. Он направился к центральному шатру, выделявшемуся своими размерами. Над его крышей покачивалась высокая антенна. Юргис безошибочно определил, что там находится штаб лагеря.