— Маэда-сан серьезный человек. Вы его знаете. Но он решил дать вам шанс. Поэтому завтра в два часа дня на треке покажете, что умеете. Как с мотоциклами управляетесь. Как можете обдуманно рисковать. Как способны отработать задачу с шиком, на грани невозможного. Главное — если вас возьмут в пилоты-испытатели, вам придется научиться сначала думать, а потом уже отчебучивать.

— Хай, Тэкеши-сан. Мы поняли.

— Очень на это надеюсь. Завтра утром помогаете Сугияма-сан приводить уничтоженные насаждения в порядок, доделываете сарайчик для газонокосилки и прочего инвентаря. И в два часа как штык на месте.

Убедившись, что программу минимум осознали, с усмешкой заканчиваю беседу:

— Когда великий самурай Ии Наомаса был ранен пулей, он сказал: «Шиката-га-най». Гайдзины эту фразу свели к банальному «дерьмо случается». Мы же понимаем, что на самом деле это начало большого изречения. Которое я бы сформулировал так: «Дерьмо случается. Но это повод взять лопату побольше и начать наводить порядок»… Парни, вам дали шанс. Я вас порекомендовал как ответственных людей, способных выполнить данное слово. Понимаете, в чем разница?.. Слишком легко все сломать, потерять, разбить крутую тачку и потом сидеть перед заказчиком с куском железа в руках, собираясь выполнить сеппуку. Да, бывают ситуации, когда иначе уже не получится. Но вас хотят нанять, чтобы вы не допустили подобного. Чтобы новые байки с любыми проблемами заезжали в гараж. Чтобы инженеры по вашим наводкам доводили их до ума. Чтобы вы гоняли машины в хвост и гриву, добиваясь невозможного. Чтобы в будущем новые владельцы не погибали из-за оторвавшегося ремня безопасности или еще какой-нибудь неожиданной гадости. Вы — люди, кто первым шагнет за грань и вернется оттуда. Поэтому я не буду рассказывать вам про тяжелый путь на вершину Фудзи. Я же прошу вас сделать так, чтобы «Ятагарасу Йокогамы» и мне не пришлось за вас краснеть.

Отвечаю поклоном на поклон и желаю хорошего вечера.

Не знаю, как быстро они повзрослеют и в самом деле превратятся в отличных пилотов-испытателей. Но со своей стороны я сделал, что мог. Очень надеюсь, что не ошибся.

Обед в среду прошел в дружеской и теплой обстановке. Если не обращать внимание на постные рожи сопровождающих лиц, кто старался поддержать реноме крутых перцев от вооруженных сил самообороны Ниппон и американского корпуса. Сидели при полном параде, старались лишний раз даже не шевелиться. И с явным неодобрением смотрели, как мы с Карлом Цеппелином хохотали до слез, обсуждая европейские слухи, дурацкие ситуации на различных проектах и попутно перемывая кости разного рода напыщенным политикам. Придерживаясь при этом вполне четких рамок: про немцев и японцев плохо не говорим, спорные моменты стараемся не задевать. И без того есть куча интересного, о чем можно языками зацепиться.

— Они в самом деле плавают на этих железных чудовищах? — удивляется Карл.

— Ага. Мало того, подводной лодкой это даже назвать сложно. Их называют «полупогруженное судно». Наверху торчит крохотная рубка и трубы для вентиляции, плюс отвод продуктов сгорания от дизеля. Везет такой кораблик кокаина на полмиллиарда в минимальных ценах. В случае обнаружения — экипаж топит все, зачастую не успевая выскочить на поверхность. Сделано из углепластика, никакой радар заметить не может.

— Ужас какой.

— Полностью согласен. Но — выгода перекрывает любые риски. Мало того, береговая охрана Штатов худо-бедно начала их отлавливать. Используют старую идею воздушных патрулей, при помощи которых ваших «волков» во время второй мировой гоняли. Поэтому колумбийцы теперь доводят до ума новые проекты и переходят полностью на подводные рейсы.

— Никогда не любил нырять. С дирижабля хотя бы с помощью парашюта можно спастись.

— Кстати, Карл. А почему вы не хотите продавать интернет желающим? В той же Африке или в труднодоступных горных районах?

— Интернет?

— Ага. Подняли вашего гиганта километров на двадцать, оттуда ретранслятор добьет до любой нужной точки. Раз в три-четыре месяца машину можно менять, спуская старую для профилактики и пополнения топливом. Не скажу, что это универсальное решение, но в некоторых случаях запросто сможете откусить изрядный кусок рынка в слаборазвитых странах.

— Интернет. Интересная мысль.

— Тот же Сименс вряд ли откажется поучаствовать с вами в подобном проекте. С них железо и базовая наземная инфраструктура. С вас — носитель над облаками и продвижение. Не удивлюсь, если через пару-тройку лет вы сможете добавить в копилку активных проектов еще с десяток успешных.

Немец перестает смеяться. Он внимательно разглядывает меня, потом тихо уточняет:

— И вы дарите мне идею, не требуя будущих преференций? Просто так?

— Карл, у меня идей — как блох на уличной собаке. Идея без ее воплощения — белый шум. Где-то в ушах гудит, спать мешает. А вот превратить в реальность, тут придется очень и очень постараться.

— Насколько понимаю, у вас в Ниппон тоже вполне хватает тех самых успешных проектов, на которые уходит все свободное время.

— Это точно. Если бы я мог себя клонировать, то еще штук двадцать Тэкеши Исии не помешали.

Сидевший в конце стола Пак Ук щелчком пальца по гарнитуре заканчивает разговор и кланяется: ждет, чтобы на него обратили внимание.

— Да, Пак-сан.

— Автобусы готовы забрать господина Цеппелина и его людей, чтобы вернуться на базу. Там как раз заканчивают первый этап подготовительных работ и через час можно будет приступить к подготовке будущего причального поля.

Старик продолжает щеголять в подобии национальной одежды. Но уже подсуетился и теперь носит «распашонку» с двумя золотыми драконами, вышитыми на левой и правой стороне. Сопровождающих японцев от его довольного вида плющит, но Пак Ук получает наслаждение от кислых рож вокруг. Он даже помолодел. У него серьезная работа, он строит всех и каждого, если это необходимо. Он надеется закрыть данный проект с наилучшими результатами и стать одним из людей клана Исии. Мелькнувшая рядом Чо Сугахара подает личный пример — господин ценит людей, а не их родословную. Если уж полукровка носит оружие в присутствии босса, значит ей доверяют. Значит, и старый Пак Ук в итоге может оставить приемному сыну не просто счет в банке, а место в большой и уважаемой семье. Родственники отказались? Им же хуже. Старик сам неплохо устроится и мальчишку в люди выведет.

— Домо аригато, Пак-сан. Карл, сейчас попросим набрать вам на вечер разного и можно отправляться по рабочим местам. Очень был рад встретиться с вами еще раз. Надеюсь, увидимся, когда вы закончите собирать своих красавцев и будете готовы начать тестовые полеты.

— Взаимно, господин Тэкеши.

Мы уже называем друг друга исключительно по имени. Еще несколько месяцев совместного общения и запросто какой-нибудь взаимовыгодный проект стартуем. Чем ёкаи не шутят.

В ангаре царил полумрак. На часах восемь вечера, сумерки снаружи — и тьма по углам внутри.

За большим столом собрались люди, кто считался независимым криминальным авторитетом и не входил в местные структуры. Те, кто противопоставлял себя и свои банды борекудан и босодзоку. Это были и корейские ккангпэ — «уличные хулиганы». И банкара или янки — ночные варвары из тех, кого не взяли даже в хангурэ или сукебан за звериную жестокость и неумение хоть как-то договариваться с остальными. И пиньинь, ответвление китайских триад в Ниппон. Всего в ангаре сидело шестнадцать разнокалиберных боссов, кто представлял интересы тех или иных этнических и территориальных группировок, воюющих с крупным криминалом за свой кусок пирога. Наркотики, проституция, работорговля, поставки нелегалов для черной работы — все, где хоть как-то можно было зацепиться за возможность заработать.

Главное отличие собравшихся от устоявшихся структур борекудан — эти шакалы жили одним днем. Как презрительно говорил о подобных «бизнесменах» оябун района Исого от клана Инагава-кай: