— Коннитива, меня зовут Тэкеши Исии. Чем могу быть вам полезен?
— Коннитива, Исии-сан. Кохэку Цуруга.
— Хадзимэмаситэ [ приятно познакомиться]
Поклонившись, «пупс» буквально парой фраз объясняет проблему, которая привела его в клуб.
— Я работаю в министерстве окружающей среды. На днях к нам прислали план будущих работ в парке Энкайсан. Мое руководство хотело наложить вето на документы, потому что нет ни одного экспертного заключения и нет оценки ущерба экологии этого района. Но мы получили прямое указание императорской канцелярии, чтобы согласовали все с вами и в кратчайшие сроки.
Понятно. В Ниппон можно делать многое, особенно с учетом кучи сопроводительных документов. В том числе — саботировать те просьбы, которые тебе лично не нравятся. Проблема только в том, что Ниппон — это вотчина микадо. И если он с заоблачных высот сказал — поспособствовать, то придется наступить на горло собственной песне и бежать выполнять. Разумеется, любые всплывшие в процессе огрехи повесят на тебя же. Потому что не доглядел.
— И министр решил проблемный проект отдать вам. Так?
Цуруга-сан грустно кивает. Ему уже не до этикета. Даже воду толком не пил, стакан почти полный стоит.
— Что пообещали, если не секрет?
— У меня до выслуги три месяца. Сказали, что почетная пенсия зависит от того, насколько качественно все будет сделано.
— За три месяца не уложимся. Скорее всего — только в начале следующего года окончательный пакет документов будет завизирован… Цуруга-сан, могу я предложить вам подняться в мой кабинет? Я покажу весь объем запланированных работ и с радостью выслушаю ваши рекомендации. Кроме того, мы согласуем совместную работу и я буду рад передать вам контакты ведущего архитектора и его помощников. Вы сможете в любой момент получать все необходимые обновления. Что касается почетной пенсии — не волнуйтесь, никто ее не отберет. Разве что проводят вас не через три месяца, а через шесть-семь. И я похлопочу перед дайдзё тэнно, чтобы вам дали грамоту за отлично выполненную работу. Скорее всего, вас даже попросят не торопиться и оставят в должности одного из ключевых замов.
Посетитель начинает оживать на глазах. Понимая, что в десять минут мы не уложимся, я поворачиваюсь к секретарю:
— Кеико-сан, отлови кого-нибудь из лоботрясов. Тэкуми-кохай или Мэзэнори-кохай. Мелькали неподалеку. Попроси, пусть принесут чего-нибудь перекусить и попить ко мне. Мы с Цуруга-сан засядем и надолго.
Два брата-акробата в залетчиках с прошлого вечера. Поэтому народ их шпыняет по любому поводу. А не надо было приделывать ракеты для фейерверка к мопеду и пытаться на конструкции взлететь. В итоге — мопед в минус, кусты в углу испохаблены, соседи жалобу написали на взрывы пиротехники на их участке. Штраф обалдуи заплатят, это даже не обсуждается. Еще Атсуши Сугияма их заставит газон и насаждения восстанавливать. Наш гений-механик первым делом спросил, не пострадала ли его любимая экспериментальная газонокосилка. И после этого уточнил, куда погибших закапывать будем. Очень расстраивался, что пострадавшие отделались синяками и шишками.
Я же говорю — съезжать надо в свой угол. А то попаду в дурацкую городскую хронику «мафиозо прибил малолетних идиотов».
* * *
Под конец разговора к нам подъехал Дэйчи Харада. Архитектору стало любопытно, кто это пытается научить его «как правильно строить». В итоге мы еще час черкались на огромном листе ватмана карандашами, обсуждая наиболее интересные моменты. Потому что парк — это замечательно. И я вместо него совершенно не желаю видеть сплошные бетонные надолбы и поля колючей проволоки. Милитаристический угар хорош в меру. И его лучше маскировать от потенциального противника. Чтобы любая «волчья яма» стала для него неожиданным и неприятным сюрпризом. Тем более, что у меня и пруд, и ручьи, и полянок с гротами полным-полно. Еще на западе два огромных спальных района, от которых лучше профилактически отгородиться непроходимой чащобой. И куча пешеходных тропинок по округе. Поэтому — дорожки мы по кругу пустим, все зеленые насаждения с местами отдыха по периметру в качестве мелких вкраплений. И внутреннюю часть зеленого массива оформим исключительно для собственного пользования. Клановые земли. Остальное — обсуждаемо.
Вроде договорились. У Харада-сан даже файл нашелся, в котором он для экологов разные наброски в кучу собрал. В итоге обменялись контактами, выдули четыре чайника с чаем и разошлись довольные друг другом. Один из замов архитектора будет постоянно на связи с воспрянувшим к жизни «пупсом». Я для дедушки постараюсь в самом деле какую-нибудь почетную грамоту добыть. Потому что хорошие личные знакомые в разных официальных структурах — это то, на чем стоит весь Ниппон. Связи, возможность позвонить и кулуарно решить какую-нибудь проблему, совместные выезды на природу. Неожиданно оказывается, что половина страны знает другую половину и любой бизнес опутан кучей родственных отношений. Это никак нельзя изменить. Значит — надо возглавить.
Подарил Цуруга-сан маленький боченочек с пивом, отправил чиновника домой на микроавтобусе клуба. Попросил не стесняться и пинать вопросами помощника Харада-сан. Парень для этого и принят на работу — воплощать гениальные архитектурные идеи боссов и собирать все синяки и шишки в процессе.
Не успел вернуться к себе, как в коридоре перед комнатой нарисовалась неразлучная парочка:
— Тэкеши-сан, вопрос у нас есть.
— Да, есть.
Похоже, не получится просто так дыхание перевести. Надо понять, о чем у бравых «залетчиков» голова болит. Потому что раньше их вполне устраивала абсолютно свободная жизнь. И главное было — удрать от припашек той же Тошико Ямада. Не забыв пожевать, хлебнуть пива и поиграть на приставке перед огромным телевизором.
— Заходите.
Вопрос был предельно прост. Почему жизнь — дерьмо, что с этим можно сделать и одновременно — не напрягаться сильно. Потому как пахать вместе с «Малышом» Эндо — попробовали. Через пару дней извинились и сдали выданные кепки с логотипами доставки. Подышали краской вместе с Чихару Сайто, в двух новых гаражах под ее присмотром помелькали и тоже разочаровались в перспективах. Куда ни пытались пристроиться «ради фана» — буквально за день приходило понимание, что фан исключительно в том, чтобы брать больше, кидать дальше и даже отдохнуть в процессе полета не получится. Количество задач не уменьшается и выход в конце туннеля не видно.
— Хорошо. Вас понял. Но спрошу в ответ: а что вам нравится? Действительно, чтобы до мурашек пробирало? Чем готовы заниматься с утра до ночи?
Задумались. И это нормально. Это означает, что не от балды ответ выдадут, а постараются его в голове хотя бы чуть-чуть покрутить. Наконец начали совместными усилиями что-то изображать:
— Гонять нам нравится, Тэкеши-сан. Чтобы движок ревел, чтобы в повороты входить на грани, чтобы… Короче — байки мы любим. И скорость. И тусовку с движухой.
— Так ведь рано или поздно по эстакаде размажет. Не впишетесь куда-нибудь и все. Кирдык.
— Мы знаем. Но стараемся не рисковать зря.
Кто бы говорил. Хотя мысль насчет двух любителей искать неприятности на пятую точку у меня есть.
Поэтому набрал номер, поздоровался с хозяином магазина байков и поинтересовался у него:
— Маэда-сан, вам для рекламы и обкатки новых двухколесных монстров не нужны пилоты? Кто с одной стороны не боится трюкачить на треке, с другой постарается доехать до финиша цельным куском, а не остатками ушей в брызгах крови.
— Гонщики?
— Я бы сказал, будущие гонщики. Но с богатым опытом вождения байков. Боги их любят, поэтому до сих пор живы и здоровы. Правда, детство до сих пор в разных местах играет. У меня рискованных задач для них нет, могут заскучать. А скучающий боец подобен неразорвавшейся бомбе. Когда и что ему в голову придет — предсказать невозможно.
Посмеялись, обсудили детали и я откланялся. Посмотрел на замершую парочку и сказал:
