— Хочешь предков помянуть? Хорошее дело… Подожди, Нобу-сан все в одном месте держал. Я даже убирать далеко не стал после его смерти.

Через пять минут на освобожденном от тарелок столе появилась небольшая шкатулка. Внимательно читаю серые листочки, занимающие больше половины внутреннего пространства. Как и думал — рыбаки. Есть несколько хозяев маленьких прибрежных таверн, скорее даже забегаловок. Но в основном — мой род жил дарами моря. Из года в год.

Достав из кармана сложенную бумагу, показываю его родственнику:

— Я хочу оформить герб. Это — как я его себе представляю. Чтобы память о нас осталась потомкам. Чтобы знали, кто мы и чем славны были на родной земле.

Внимательно рассмотрев рисунок, кивает:

— Мне нравится. К сожалению, твой отец не успел довести дело до конца. Но если ты зарегистрируешь камон в префектуре, это будет хорошо.

Я не стал его разубеждать. Потому что регистрация личного семейного герба в местных государственных органах — это одно. Запрос на пополнение геральдического совета района или даже города в целом — это другое. Я же собираюсь поступить проще. Мой камон будет известен каждому человеку в стране. Я в это верю. А еще — мой герб будут носить люди, принадлежащие клану. Я очень надеюсь — что станут это делать с гордостью.

— Аригато гозаймасу, Аки-сан. Ваше мнение и одобрение очень важно для меня.

Среда, в девять утра я уже сайгаком летаю по округе. Полечил, с контрразведкой все согласовал, вояк озадачил. Теперь вихрем врываюсь в офис полиграфистов. Подхватываю обоих близняшек, не успевших буквой «зю» в поклоне застыть, и волоку в кабинет. У меня до сих пор боевой угар, хочется все быстро, сразу, без раскачки. Ко мне целый барон в следующий вторник в гости приедет. И два дирижабля притащит, которые на месте соберут и летать заставят. Поэтому я с куратора не слезу, заставлю сегодня нужные документы подписать. А потом Токио будет любоваться гигантами, снующими туда-обратно под облаками.

— Я любителя молодых талантов с ранья растолкал, он разбудил секретаря и вам должны переслать последние фото «Бэби-Кавай», включая работу в студии и как фанаты в молле автографы брали.

— Получили, господин.

— Отлично. Фотографа нашли, кто дополнительно надерет разного из рабочего процесса? Чтобы можно было в рекламный буклет сунуть и на постеры.

— Кудо-сан встретится с ним сегодня в два часа. Кобаяси-средний. Отец художник в Сайтаме, несколько раз выставлялся в Токио. Младший брат получал премии за нэцкэ. Говорят, его работы хотят выставлять в музее современного искусства. Поэтому Кобаяси-средний мечтает прославиться не меньше, чем остальные члены семьи.

— Очень хорошо. И он у нас чем занят?

— Все фото-оформление на нем. Прекрасно умеет играть со светом, отец успел заложить в него чувство вкуса. Например…

Любуюсь портретом на стене. Старшая Танигути что-то выговаривает художнику за компьютером, младшая в это время задумчиво грызет кончик карандаша. Отличный снимок. И не постановка — парень успел поймать живой момент, умудрившись оценить и общую композицию, и освещение.

— Все, к нему вопросов нет, пусть и дальше работает. Кстати, по каждой из солисток группы надо сделать набор портретов. В костюмах, в домашней одежде. Как индивидуальные, так и групповые. Выпустим в качестве открыток для фанатов. По одному набору на каждую и четвертый — группы целиком.

— Хай, господин.

Не записывают. У них по рабочим задачам сдвоенный процессор в головах. Ничего не забывают. Это мне приходится услугами секретаря пользоваться, они пока единолично справляются.

— Еще вбрасываю идею. Раз уж на вас полиграфия и все, так или иначе связанное с художественной частью, то… Хочу видео-студию. Маленькую. Свою. Чтобы ролики с концертов писали. Как народ к волонтерам в гости ездит. Как парни на стадионе дрифтом занимаются. Все, что так или иначе связано с нами и «Ятагарасу Йокогамы». Разумеется — после того, как пройдет цензуру, получит вышестоящий «одобрям» и потом уже отправится в народ… Есть кадры?

Переглянувшись, девушки в полголоса начинают совещаться, называя незнакомые мне фамилии. Наконец, обе с некоторой долей смущения останавливаются на единственной кандидатуре:

— Рюу Сато. Чуть не вылетел из школы за то, как снял и смонтировал ролик о спортивных состязаниях. Было очень смешно и одновременно грубо.

— Чем сейчас занят?

— Надо уточнить, но вроде на местной телестудии пытался подрабатывать. Но у него высшего образования нет.

— Непризнанный гений… С ним можно договариваться, как с вашими кадрами, кто мангу рисует? Потянет интересные и необычные проекты?

— У него несколько извращенное понимание интересного, как нам кажется. Но официальную линейку в двенадцатом классе он монтировал, да. И вроде без нареканий.

— Мечта у него есть?

— Как у всех из его друзей — снять полный метр.

— И потянет? — что-то сомневаюсь я, что без реального опыта молодой парень осилит даже короткометражку.

— Сумимасен, господин, не готовы сразу ответить. Надо уточнить.

Я еще раз посмотрел на портрет на стене, затем решаю попробовать рискнуть. Так пока никто не работает, а за короткими роликами будущее. Ими через двадцать лет весь интернет забьют. Наши собственные видео-репортажи с концертов в новостных блоках — это очень важно. И телевизионщики такое возьмут с удовольствием — им горбатиться на выезде не надо, готовое отсматривай и гони в эфир.

— Где его можно отловить в ближайшее время?

— Или в Теннозу-студии, где аппаратуру таскает, или в кафешках рядом. Перед обедом все телевизионщики в округе болтаются.

— Сколько ваш главный художник сейчас получает?

— Двести пятьдесят в месяц и процент с продаж. С продаж выходит почти столько же и суммы будут еще расти.

— Значит, две сотни как минимальную ставку непризнанному гению я могу тоже дать на старте. Дальше будет видно… Так, вызванивайте, попробую пересечься до того, как в центр умотаю.

Личные связи — решают многое. Может быть, даже больше, чем официальный найм через кадровика. Поэтому несколько звонков и меня через час будут ждать в Ти-Ай-Харбор ресторанчике, рядом с телевизионным центром. Отлично, я как раз к тому времени проголодаюсь. Заодно запомнил фото, которое мне смогли найти запасливые близняшки, чтобы не перепутать нужного персонажа среди ему подобных.

— Последнее. Мне нужен художник, кто умеет из сумбурных объяснений выдать хороший результат. Не завтра, а прямо сейчас. Я хочу получить два-три наброска по очень простому техническому заданию.

— Хизэши-сан, — хором отвечают мне. — Он с утра закончил новую главу и теперь развлекается. Мы думаем, ему будет интересно.

Восходящая звезда манги выслушал меня внимательно, успев оценить и маячивших позади телохранителей, и секретаря, которая перекладывала поудобнее плоский пистолет в кобуру под жакетом. Похоже, парень вживую увидел героев комиксов, которые зашли на огонек.

Взяв лист, начал на нем делать наброски. Через пять минут я разглядывал четыре варианта, чуть похожих между собой, но отличавшихся деталями.

— Вот это. В черном круге.

— Очень простой рисунок. Можно прорисовку добавить.

— Контуры сделай, чтобы было узнаваемо сразу. Сложностей не надо. Это герб. Он не должен быть вычурным и излишне сложным.

— Через десять минут будет готово.

— Давай, я подожду. Результат покажешь, распечатаем и электронную копию мне на почту.

Через пятнадцать минут получил желаемое в разных вариантах, помахал мелькнувшим неподалеку близняшкам и попрощался:

— Все, я побежал дальше, не отвлекаю больше.

Машину приткнули на парковке в конце пешеходной зоны, как раз перед мостиком между островами. Пара «шкафов» из охраны гуляла снаружи, Масаюки и Хэруми устроились в противоположных углах практически пустого ресторана. Я с Кеико расставил на столе кучу тарелок и успел умять половину порции, когда в двери вошел невысокий парень с мрачным выражением на лице. Видимо, сестры успели ему изрядно плешь проесть. Но мне человек нужен не для того, чтобы в словесной пикировке участвовать. Мне надо его заинтересовать и в нужное клану направление пристроить. Чтобы не просто номер отбывал, а тащил и двигал за счет творческого развития идеи, которые будет подгребать со всех сторон. Поэтому — жестом приглашаю за стол и сразу перехожу в атаку: