Я позволяю Элиасу взять контроль, когда его рука скользит в мои волосы, и он использует это, чтобы прижать мое горло к своему члену, душа меня, как он делал в коридоре. Слюна стекает по его члену, когда он заливает мне спермой горло, усиливая мое возбуждение, и соски становятся болезненно твердыми.

Я была так поглощена больным и извращенным контактом, что забыла о том, что моя блузка разорвана, и из нее выглядывает обнаженная грудь.

Глаза Элиаса опускается на неё, он стонет, сильнее вонзаясь в мое горло.

— Мне нравится смотреть, как подпрыгивают эти полные сиськи, пока я трахаю твое маленькое горячее горло, bonita.

Его дыхание становится более затрудненным, когда он берет то, что хочет, но в глазах больше не видно гнева. Все, с чем он смотрит на меня, - это чистое, неприкрытое желание.

— О, черт, - бормочет он, когда член набухает у меня во рту. — Я хочу, чтобы ты проглотила все до последней капли, как в прошлый раз, - рычит он, выпуская струю прямо мне в горло.

Сначала я задыхаюсь, изо всех сил стараясь справиться с потоком спермы. Его мужской солоноватый вкус сводит меня с ума, когда он продолжает накачивать меня изнутри, сливая каждую каплю.

— Такая хорошая девочка, глотай, - рычит он, его руки все еще в моих волосах. — Глотай каждую гребаную каплю.

Я делаю, как мне сказано, но немного вытекает и попадает на губы.

Он вынимает член изо рта и несколько мгновений смотрит на меня, его грудь вздымается и опускается при каждым тяжелом вздохе.

А потом он засовывает свой член в штаны и отворачивается, оставляя меня на коленях в разорванной рубашке, с грудью, выпирающей из лифчика и его спермой, стекающей по подбородку. Если бы кто-нибудь увидел меня сейчас, я бы умерла со стыда.

Я падаю на пол, на меня разом обрушивается шквал эмоций. Худшая из них - это царапающая боль в груди, которая ощущается как удары кинжалов. Элиас заходит слишком далеко, и боюсь, что если он в ближайшее время не остановится, то по-настоящему сломает меня. Так, что от той девушки, которой я была, останутся одни клочья.

Глава 9

Элиас

Прошло две недели с тех пор, как я зашел слишком далеко со своим маленьким питомцем. Боюсь, что то, что когда-то было четкой гранью между мучителем и жертвой, становится размытым и испорченным моими больными желаниями.

Лицо Натальи, когда я отвернулся, было выражением чистой душевной боли, и я ненавидел это. Я должен был радоваться ее страданиям, но это заставило меня снова почувствовать странное чувство вины. Сексуальный аспект размывает границы, и я понимаю, что если не справлюсь со своим желанием к ней, все может обернуться ужасно.

С тех пор я держу свой член в штанах, а руки при себе и унижаю ее лишь словесно, как обычно.

Наталья как никогда напряжена рядом со мной, и, без сомнения, находится в ожидании еще одного момента, подобного тому, в библиотеке. Независимо от того, как сильно я пытаюсь выкинуть случившееся из головы, я не могу. Половину времени это все, о чем я, блядь, могу думать, и хочу повторить это снова, что заставляет меня ненавидеть себя.

— Эй, Элиас, подожди! - кричит Риццо.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Привет, что случилось?

— Я схожу с ума, и мне нужно куда-нибудь выбраться на ночь. Ты готов сегодня выехать в город?

Я ухмыляюсь.

— Самое время, чтобы кто-нибудь предложил это. - Я хлопаю его по плечу. — Рассчитывай на меня. Я всё устрою.

— Круто, - говорит он, проводя рукой по волосам. — Это место может быть таким чертовски маленьким.

Я киваю.

— Расскажи мне об этом. Кого позовешь?

Он пожимает плечами.

— Обычную компанию, нормально?

— Да, я также позову Наталью ее подруг.

Его брови хмурятся.

— Что? Девушку, которую ты мучаешь каждый гребаный день?

— Ту самую.

Он выглядит растерянным, но не задает вопросов. После нашей потасовки на уроке Ниткина он научился уважать меня.

— Ну ладно. - Он смотрит на часы. — У меня сейчас физкультура с Дэниелсом. Что у тебя?

— Нет урока, - говорю я, пожимая плечами. — Думаю, пойду в библиотеку.

Его брови приподнимаются к линии роста волос.

— Ты не произвел на меня впечатления парня из библиотеки.

Я смеюсь.

— Нет, но Наталья всегда находится там в это время.

Он качает головой.

— У тебя нездоровая одержимость этой девушкой.

Я рычу и он поднимает руки.

— Извини, но это правда.

— Не заставляй меня делать тебе больно, Бьянки. - Полушутя бью его кулаком по ребрам.

Он ухмыляется и затем убегает по коридору.

— Тебе пришлось бы поймать меня, но тогда ты можешь упустить свою девушку.

Он исчезает за углом, а я делаю мысленную пометку заставить его заплатить за это, пока иду к библиотеке.

Сначала Наталья откажется от приглашения, но я дам понять, что у нее нет выбора.

Идея забрать мою маленькую зверушку с территории школы приводит меня в восторг, ведь это значит, что я буду иметь с ней полную свободу действий.

Я захожу в библиотеку, где в это время многолюдно. Так всегда бывает во время занятий, но когда мы с Натальей были здесь вместе, это было после обеда и в тишине.

Найти Гурин не составляет труда. Она сидит за своим обычным столом в углу и читает в одиночестве.

Я ухмыляюсь и подхожу к ней, выдвигая стул прежде чем она успевает меня заметить.

Когда сажусь, ее глаза расширяются, а спина становится прямой, как гребаный стержень.

— Что ты здесь делаешь?

Я наклоняю голову.

— Это школьная библиотека. Я могу быть здесь, когда захочу. - Медленно провожу кончиком языка по нижней губе. — У меня остались очень теплые воспоминания о тебе на антресолях в этой библиотеке.

Ее глаза сужаются.

— Ну, для меня это не самые приятные воспоминания.

— Нет? Если я правильно помню, тебе было слишком приятно. - Я наклоняюсь к ней ближе и понижаю голос. — Твоя девственная киска была такой чертовски мокрой.

Она поджимает губы, и я замечаю желание в ее глазах.

— Прекрати нести чушь. Чего ты хочешь?

Я качаю головой.

— Не так разговаривают с мужчиной, который владеет тобой, не так ли?

Её горло перехватывает, когда она тяжело сглатывает.

— Чего Вы хотите, сэр? - спрашивает она с ноткой сарказма в голосе, но я пропускаю это мимо ушей.

— Вот так-то лучше. - Я придвигаю свой стул ближе к ней, из-за чего она напрягается еще больше. — Ты и твои маленькие подружки прогуляетесь со мной и моими друзьями сегодня вечером.

Она хмурит брови.

— Что?

— Ты меня слышала. Я хочу, чтобы ты была там, и это не подлежит обсуждению.

— Как я должна объяснить это девочкам?

Я наклоняю голову.

— Это не моя вина, что ты лжешь им всем. Если бы вы были такими хорошими друзьями, ты бы сказала им правду.

Ее ноздри раздуваются, а щеки становятся темно-красными.

— Ты знаешь, я не могу этого сделать, независимо от того, насколько доверяю своим подругам. - Она качает головой. — Информация, которой ты располагаешь, слишком опасна.

Я барабаню пальцами по столу перед нами.

— Правда? Что ж, тебе придется убедить их прийти. - Я пожимаю плечами. — Это твоя проблема, а не моя.

Меня до сих пор возбуждает то, что я обладаю такой властью над ней. Кажется, я не могу контролировать это, и осознание того, что у нее нет другого выбора, кроме как соглашаться со мной, только делает чувство намного более пьянящим.

— Прекрасно, - говорит она.

Я ожидал, что она окажет чуть большее сопротивление.

— Если ты не возражаешь, мне нужно позаниматься. - Она указывает на книгу, лежащую перед ней, - какой-то учебник по праву.

Я усмехаюсь и придвигаю свой стул так близко, что наши сиденья соприкасаются.

— Мне тоже, - говорю я, кладу руку на ее обнаженное бедро и сжимаю. — Я собираюсь заняться изучением анатомии.

Ее щеки краснеют еще сильнее, когда она пытается отодвинуться от меня.