Нумизматическими находками установлено, что в XII — начале XIII в. медные монеты каждого государства использовались в основном в пределах своей территории, за границу они уходили в незначительных количествах (Пахомов Е.А., 1957, с. 85). Лишь изредка в единичных экземплярах дербентские монеты встречаются в Ширване, а монеты ширваншахов в зонах Байлакана и в других местах. Они попадаются и в составе грузинских кладов. Шире распространялись сельджукские монеты как в северных районах Азербайджана, так и в южных.

На серебряных монетах IX–X вв. чеканилось название города или местности их чеканки, на медных монетах XII — начала XIII в. этих указаний нет ни на дербентских, ни на ширванских монетах и на двух разновидностях сельджукских монет. Только крупные, тяжелые экземпляры монет того времени имеют название города Ардебиль. Встречаются монеты «правильного» и «неправильного» чекана разного веса (Пахомов Е.А., 1957, с. 85–89). Много монетных находок этого периода дали байлаканские (Рагимов А.В., 1959, с. 351–365), Гянджинские (Джафарзаде И.М., 1949, с. 95–96) и кабалинские раскопки. Монеты найдены были также в Баку, Нахичевани, Шемахе, Шабране, в крепости Полистан и в других местах.

В XII — начале XIII в. в Азербайджане не было единой монетной системы, но монеты были везде, их выпускали во многих местах. Они прочно вошли в хозяйственную жизнь страны.

Важнейшим источником для исследования истории, культуры (образованности и грамотности), как и в любой другой стране, являются эпиграфические памятники. Они знакомят нас с не известными до того именами правителей, должностных лиц, мастеров и др. Надписи на архитектурных памятниках содержат имена феодалов, по велению которых построены здания, а иногда и имена мастеров-строителей. Надписи на монетах сохранили имена правителей, от имени которых монеты чеканились, а надписи на керамических и металлических сосудах — имена мастеров-ремесленников.

Алфавит этих надписей арабский, выполнены они письменами типов куфи и насх, каждый из которых имеет свои разновидности (Гюзальян Л.Т., 1959, с. 325). Только в Гяндже найдены два фрагмента сосудов со штампованными армянскими надписями (Абрамян А.Г., 1964, с. 12–15), и на бракованном сферо-коническом сосуде из Байлакана нанесены как будто буквы армянского алфавита, которые читаются «с известной натяжкой как Торос».

Очевидное преобладание арабской письменности связано с широким распространением ислама, ставшего в Азербайджане господствующей религией. По всей стране строились мечети и ханеги. Большинство из них сохранилось и хорошо изучено архитекторами (Усейнов М. и др., 1963, с. 42–44, 70–80). Раскопкам подверглось очень небольшое количество развалин. Характерно, что на месте древних мечетей ставились новые, повторяющие планы более ранних. Таковы мечеть в Шемахе (Джидди Г.А., 1971а, с. 85–90) и мечеть, расположенная в Бакинской крепости «Санык-кала», в которой сохранился от старой постройки минарет XI в. (Усейнов М. и др., 1963, с. 71).

Образцом культового сооружения типа ханега может служить комплекс сооружений на р. Пирсагат, на древнем пути из Шемахи в Иран. Ханета состоит из зданий мечети с примыкающими к ней небольшими помещениями, в том числе почитавшейся святыней усыпальницы Пир Хусейна, минарета и других более мелких помещений. Комплекс защищен крепостными стенами. Вне стен находился перекрытый каменными сводами караван-сарай (Усейнов М. и др., 1963, с. 75–80).

Памятник типа ханега вскрыт в селе Гейляр, в 17 км к югу от Шемахи, и известен в народе как «Пир-Мардакян». Здесь сохранился мавзолей, построенный из хорошо тесаного камня, рядом с которым обнаружены остатки ряда сооружений — мечети, караван-сарая, худжры, датируемые на основании надписи на стеле, стоящей в изголовье могилы внутри мавзолея, концом XII — началом XIII в. (Нейматова М.С., Джидди Г.А., 1979, с. 515).

Интересно сооружение, открытое около Девичьей башни в Ичери-шехере (цитадели) города Баку. Сооружение обрамлено с тех сторон аркадой и эйваном. Арки базируются на восьмигранных каменных колоннах с капителями. Двор сооружения имеет форму квадрата, на середине которого находятся колодец и остатки каменной колонны, стоявшей на восьмиугольной трехступенчатой каменной платформе. Двор сооружения использован как священное место для захоронения покойников мусульманским населением города в XIV–XVII вв., и поэтому этот комплекс можно считать «культовым памятником вроде двора мечети или медресе» (Исмизаде О.Ш., Джидди Г.А., 1976, с. 199).

Только на окраинах страны, особенно в горных районах сохранились христианские церкви, часовни, монастыри.

Археологические исследования развалин храма были проведены, в частности, на городище Гяуркала. Храм был сооружен из хорошо обтесанных блоков известняка. Это однонефное большое здание (62 кв. м) с пристройкой с северной стороны. В апсиде прослежено алтарное возвышение. Полы основного помещения, а также алтарная часть вымощены плоскими прямоугольными хорошо обработанными плитами. На некоторых плитах выгравированы магические изображения. Обнаружено много камней с изображением крестов, архитектурные детали из камня и гипса с геометрическим или растительным орнаментом. Судя по большому количеству обломков черепицы в развалинах, крыша храма была черепичная. Датируется он VIII–X вв. (Ваидов Р.М., 1965, с. 167–182).

В связи с утверждением в стране ислама произошли существенные изменения и в погребальной обрядности. Почти полностью вытесняются языческие обряды захоронения покойников, заметно сокращается количество захоронений по христианскому обряду. Постепенно исчезает обычай помещать вещи в могилу. При раскопках встречались могилы со скорченным положением скелетов (языческие), на спине (христианские), с лицом на юг и на правом богу (мусульманские). Господствующим обрядом был последний. Мусульманское население хоронило своих покойников в грунтовых могилах, иногда с кирпичным перекрытием, в кирпичных или каменных склепах, в редких случаях в деревянных гробах. Грунтовые могилы раскопаны в Кабале, в Байлакане (Фоменко В.П., 1965, с. 47–55) и других местах. Захоронения в склепах обнаружены в Байлакане (Ахмедов Г.М., 1979, с. 88), в Кабале и в Хараба-Гилане. Иногда склепы служили для семейного захоронения. Примером погребения мусульман в гробах может служить могила Низами Гянджави в Старой Гяндже. На мусульманских могилах часто ставили намогильные камни, художественно оформленные, с высеченными арабскими и персидскими надписями и орнаментом. Намогильные камни в большинстве случаев состоят из двух частей: стелы и «сундука» (цоколя). В некоторых районах вместо «сундуков» встречаются плоские каменные плиты. Всю наружную поверхность сундуков и лицевую сторону стелы обычно заполняют врезными надписями и украшают геометрическим и растительным орнаментом, а также отдельными рисунками, изображающими различные цветы и предметы быта (Джафарзаде И.М., Джафарзаде С.К., 1956, с. 104). Имелось и священное место, где мусульманское население по завещанию умирающего временно хоронило своих покойников, чтобы в дальнейшем их кости увезти в главное святилище мусульман — Мекку. Подобное священное место выявлено около Девичьей башни в Ичери-шехер средневекового Баку (Исмизаде О.Ш., Джидди Г.А., 1976, с. 184–199). На могилах феодальной верхушки и почетных людей иногда сооружались богато оформленные мавзолеи. Они построены или из камня, или из обожженного кирпича. Археологически они вскрыты на территории Сельбира городища Кабалы, в Байлакане и в Баку. Мавзолеи, сохранившиеся до наших дней, хорошо изучены архитекторами. Для мавзолеев Азербайджана характерен ряд особенностей, а именно: подчеркнутость вертикальных членений, абрис наружного пирамидального или конического шатра купола, удлиненность пропорций порталов, входных проемов, ниш. Свойственный этим сооружениям развитый цоколь, как правило, облицовывался крупными блоками. Покрытие мавзолея обычно было двойным, причем внутренний купол, в отличие от внешнего, стрельчатого или эллиптического очертания (Усейнов М. и др., 1963, с. 81).