Монеты. Со второй половины или с конца IV в. из денежного обращения выпадают римские и парфянские серебряные монеты, и подражания римским ауреусам. С V в. на рынках Кавказа и Грузии появляются сасанидская серебряная монета и византийские солиды. Но самым примечательным является тот факт, что с V в. начинается чеканка грузинских и грузино-сасанидских монет. Первые единичные экземпляры сасанидской драхмы появляются в Восточной Грузии во второй половине III в., но они не играли сколько-нибудь важной роли в экономических взаимосвязях. На рынках Картли довольно энергично вращались византийские золотые солиды, например, в Телави, Мцхета, Цинандали, Урбниси и в других пунктах были обнаружены солиды Феодосия II (408–450), в Болниси, Казрети, Хидистави — монеты Льва I (457–474). С 30-х годов V в. в денежное обращение Картли постепенно включаются и сасанидские драхмы.

Картина денежного обращения несколько меняется в VI в., когда на восточногрузинском рынке окончательно утверждается сасанидская драхма.

С VI в. в денежном обращении Восточной Грузии появляется местная монета (Капанадзе Д.Г., 1955; Дундуа Г.Ф., 1976; Джалагания И.Л., 1979), что хорошо отражено в археологических материалах. Неоднократные находки монет, чеканенных от имени правителей Картли Гуарама и Стефаноза I (вторая половина VI в.) указывают на возрождение раннефеодального грузинского государства (Дундуа Г.Ф., 1994). В VI в. в денежном обращении находились также так называемые анонимные грузино-сасанидские монеты.

Характерной особенностью денежного обращения Закавказья, и в частности Грузии, в VII в. является одновременное существование двух различных валют: византийских гексаграмм и сасанидских драхм. В монетных кладах VII в., обнаруженных в разных уголках Грузии, все же преобладают византийские монеты. После ослабления сасанидской империи серебряные драхмы все же были в обращении. Следует отметить, что сасанидская драхма в Лазике не обращалась. Она дальше Аргвети не проникала. В Западной Грузии и, особенно, в Абхазии в обращении были византийские монеты. Только на могильниках Цебельды найдено около 500 монет (Воронов Ю.Н., 1975, с. 87–89, рис. 28), среди них монеты Льва I (457–474), Анастасия I (491–518) и др. В царствование Юстиниана I (527–565) в обращение интенсивно включаются золотые солиды. Подтверждением этого является Чибатский клад (Ланчхутский р-н), содержащий 124 золотые монеты от Тиверия Константина (578–585) до Ираклия (610–641). Нокалакевский клад состоит из 23 монет Маврикия Тиверия (582–602). Если судить по количеству кладов, то становится ясным, что Грузия в раннем средневековье теснейшим образом была включена в международную торговлю.

Лапидарные памятники. Древнейшими образцами грузинского письма являются лапидарные надписи. С самого начала раннего средневековья, как показывают археологические исследования последних десятилетий, на территории Грузии полностью исчезают лапидарные надписи на тогдашнем международном дипломатическом — арамейском языке; резко уменьшаются и со временем исчезают греческие и латинские надписи. В результате археологических исследований последних лет число лапидарных памятников с грузинскими надписями заметно возросло. Анализ этих надписей проливает новый свет на многие вопросы картвелологии.

По новейшим данным, пока самыми древними являются надписи из Некреси (II–III вв.) (Чилашвили Л.А., 1990), Давати (IV в.) (Патаридзе Р.М., 1987), Болниси (IV в.) (Мчедлишвили Б., 1984; Патаридзе Р.М., 1984; Какабадзе С.С., 1984), Палестинии (V в.) (Церетели Г.В., 1960), Урбниси (первая половина V в.) (Шошиашвили Н.Ф., 1965), Мцхетского Джвари (конец VI и начало VII в.) (Чубинашвили Г.Н., 1948). Все эти надписи выполнены письмом асомтаврули (заглавными буквами). Анализ указанного материала дает возможность предположить, что на лапидарных памятниках с округлыми рельефными буквами (классическим примером которого является строительная надпись в Болниси) предшествовали надписи с выцарапанными на поверхности камня графическими буквами.

Подытоживая первую часть нашего неполного обзора памятников материальной и духовной культуры раннесредневековой Грузии, в первую очередь следует отметить те важные изменения, которые произошли почти во всех сферах быта и культуры населения Картли и Эгриси после принятия христианства в качестве государственной религии.

Как и всякая живая культура, грузинская была тесно связана с материальной и духовной культурой соседних стран Передней Азии, Средиземноморского бассейна и Северного Кавказа. Эти связи обогащали грузинскую культуру, но и она, со своей стороны, вносила весомый вклад в развитие культуры соседних стран. Но самой главной чертой материальной культуры Грузии раннего средневековья была несомненная генетическая связь с культурой досредневекового периода. Именно с раннего средневековья особенно ярко проявились самобытные национальные черты грузинской материальной культуры.

В конце VIII и начале IX в. в политической, социальной и культурной жизни Грузии наметились большие сдвиги. Продолжительная и тяжелая борьба народа против арабского ига, в которой были объединены все социальные слои Грузии, постепенно стала приносить ощутимые плоды.

Тбилисскому эмирату, учрежденному Халифом с целью контроля над верховным правителем Грузии и своевременным отправлением в казну халифата ежегодной дани, все труднее становилось держать в руках бразды правления, особенно на периферии, где стали возникать новые княжества и царства. Арабы препятствовали созданию в Грузии сильной местной власти и всячески поддерживали ее децентрализацию (Очерки истории Грузии, 1988, с. 246–353).

Огромное значение в деле восстановления единой грузинской государственности имела Западная Грузия и особенно Абхазское княжество, куда жестокая рука халифа дотягивалась сравнительно реже. С VIII в. этот регион постепенно стал выходить и из сферы влияния Византии. В результате именно Абхазское княжество возглавило процесс объединения всех княжеств Западной Грузии. К концу VIII в. Леон I, эристав Абхазии, объединив всю Западную Грузию и избрав местом своей резиденции город Кутаиси, объявил себя царем. Леон I с активной поддержкой хазарских войск освобождается от вассальной зависимости Византии и активно включается в борьбу за объединение Грузии (Очерки истории Грузии, 1988, с. 280–306).

В VIII в. заметно усиливается Южно-Грузинское княжество. Ашот Багратиони, бывший правитель Картли, укрепляется в городе-крепости Артануджи и, получив от византийского императора звание куропалата, возглавляет обширную провинцию под названием Картвельское княжество (Грузинское княжество). В условиях арабского засилия в центральных регионах Грузии, Картвельское княжество становится убежищем прогрессивных сил и представителей православной церкви Картли. С ростом национального самосознания Картвельское княжество (Тао-Кларджетское царство) превращается в наиболее значительную политическую и экономическую силу и в один из основных очагов средневековой грузинской культуры (Амиранашвили Ш.Я., 1963, с. 12–13).

Важнейшим событием в истории Грузии IX в. следует считать церковное объединение всей Грузии, которое предшествовало политическому объединению страны. Инициатором присоединения к мцхетскому престолу выступило Абхазское (Западногрузинское) царство, которое давно стремилось выйти из-под контроля Константинопольской епархии.

Продолжительная борьба за объединение Грузии к концу X в. завершилась победой прогрессивных сил. После реализации плана Иоана Марушисдзе, государственного деятеля и представителя абхазского царя в Картли, Грузия в 1002 г. стала единым феодальным государством во главе с монархом Багратом III (Очерки истории Грузии, 1988, с. 354–381).