Археологические исследования дали возможность сделать ряд наблюдений и выводов, пополнивших наши знания прежде всего о фортификации, структуре городов, домостроительстве и разнообразных технических приемах, использовавшихся при возведении оборонительных стен, больших общественных зданий и просто жилых домов.

Городские стены средневековых азербайджанских городов, в зависимости от местных материалов, строились из камня, сырцового и обожженного кирпича. В городах Ширванской зоны строительство городских стен велось в основном из камня — известняка на твердом известковом растворе. Таковы стены средневекового Баку, Шемахи, Дербента. Для стен степных городов употребляли сырец, глину, позднее (с IX–X вв.) широко использовали и обожженный кирпич. Таковы стены Байлакана, сооруженные в раннем средневековье из крупных сырцовых кирпичей размером 49×49×14 см. В IX–XIII вв. они ремонтировались сравнительно более мелким сырцовым кирпичом, обожженным кирпичом на глиняном и известковом растворах. Раскопки Байлакана показали, что ранняя стена разрушена было до IX в. Вновь сооруженные стены состояли из двух параллельно идущих глинобитных (шириной 90 см) стен, внутреннее пространство которых заполнено землей. Общая толщина стены составляет около 4 м. В ней как в наружных глинобитных стенах, так и в земляном заполнении обнаружена глазурованная керамика IX в. Эта стена существовала недолго; в конце IX и в начале X в. на наружной стороне ее была сооружена большая квадратная гончарная печь, отходы и зола которой частично перекрыли стену. Позже, возможно в X в., во всяком случае не позже XI в., сооружена так называемая сырцово-глинобитная стена, состоящая из глинобитных прослоек (1 м и более) и кладок сырцового кирпича размером 32×32×7 см (7 и более рядов) (Ахмедов Г.М., 1979, с. 25–26). Общая толщина этой стены составляет 6 м.

К более позднему периоду, примерно к XII — началу XIII в., надо отнести двойную облицовку сырцово-глинобитной стены из аккуратно сложенного обожженного кирпича размером 24×24×5 и 26×26×5 см (Ахмедов Г.М., 1979, с. 44–46).

При строительстве городских стен учитывалась и сейсмичность района. Так, стена города Шемахи через каждые 3,5 м укреплена каменными контрфорсами (Джидди Г.А., 1972, с. 38). В систему городских стен входили четырехугольные и полукруглые башни. Раскопками в Гяндже выявлено несколько башен как полукруглых, так и четырехугольных. По мнению И.М. Джафарзаде, последние более древние (1949а, с. 39–58). Впрочем, ранняя стена Байлакана имела полукруглые башни несколько удлиненной формы, а стены более поздние (IX–XIII вв.) имели правильно полукруглые башни и были меньшего размера. В стенах Дербента сохранились квадратные и полукруглые башни. Башня городской стены Шемахи также полукруглая.

Башни городских стен размещались с определенными интервалами. Так, в Гяндже и Байлакане они поставлены через каждые 40–50 м. На более опасных участках башни расположены чаще. Вершины стен обычно оканчивались зубцами, позволявшими воинам во время сражения и стрельбы наблюдать и укрываться от вражеских стрел. Почти такую же роль играли и «мазгалы» — щели в стенах.

Наглядным примером такого устройства могут служить сохранившиеся до наших дней крепостные стены Баку, построенные в XII-XV вв. на территории «Ичери Шехер».

Определенный интерес в этом отношении представляет и башнеобразный глиняный сосуд (табл. 176, 8), обнаруженный при раскопках Оренкалы в слоях VIII–IX вв. (Ахмедов Г.М., 1960, с. 1253–1257). Сосуд имеет двойные стенки, во внешней прорезаны стрелкообразные бойницы, а в верхней части — треугольные зубцы. Порталы башен городских ворот имели богатое художественное оформление. Особенно тщательно оформлена кирпичная облицовка башен Байлакана XI–XII вв. (Ахмедов Г.М., Ибрагимов Ф.А., 1970, с. 380–381). Крепостные ворота были деревянными с железными креплениями или полностью железными. До сих пор сохранилась в Гелатском монастыре в Грузии одна створка железных ворот Старой Гянджи (Ениколопов И., 1948, с. 109–116).

В комплекс оборонительных сооружений городов входят рвы, снаружи окружавшие городские стены. Рвы заполнялись водой из близко протекавших каналов, речек и рек. Сообщение с городом осуществлялось через отводной или подъемный мост, который днем перекидывался через ров, а на ночь поднимался и крепился к стене. Ширина городских рвов Байлакана составляла 12–15 м, Старой Гянджи — 8–9 м, глубина их — 3–4 м. В Кабале роль городских рвов заменяли протекающие с обеих сторон города горные реки — Гара-чай, Джоурлы-чай, которые сливались к югу от города. Искусственный ров был сооружен только с северной стороны этого города. В Баку часть городского защитного рва заполняли морские воды.

План городских укреплений изучаемого времени обычно четырехугольный. Такова планировка средневекового Байлакана, Старой Гянджи, почти такая же — в Кабале. Отклонение от четырехугольного плана городских стен отдельных городов связано, главным образом, с рельефом местности. Следует отметить, что углами большинство городских стен, замков, крепостей и башен ориентированы по сторонам света (табл. 176).

Планировка и благоустройство городов. Городская территория, ограниченная крепостными стенами, застраивалась жилыми, общественными и культовыми зданиями. Наличный материал не дает достаточно полного представления о планировке городов Азербайджана IX — начала XIII в. Однако общее сходство феодальных городов стран Ближнего Востока, имеющиеся в письменных источниках сведения, так же, как и археологический материал, позволяют, хотя бы в самых общих чертах, охарактеризовать их облик.

В укрепленной части города обычно находился замок феодала — дворец правителя со служебными помещениями, входивший в состав Нарын-кала — цитадели города. Вокруг дворца правителя размещались наиболее монументальные жилые постройки и значительные общественно-культовые здания, обслуживавшие главным образом привилегированное население города. Эту часть города принято называть шахристаном.

В шахристанах располагались, помимо административных зданий, мечети, общественные бани, караван-сараи, богатые жилые дома. На основании раскопок в Байлакане, Шемахе, Баку, Кабале, Гяндже мы можем заключить, насколько тесной была застройка внутри крепостных стен, особенно в XII — начале XIII в. Как говорилось выше, культурные слои, относящиеся к этому времени, очень мощные, прерывающиеся прослойками пожарищ и кирпичными завалами, указывают не только на скученность, но и на интенсивность застройки, на частые пожары и не менее частые восстановления жилых построек. Об этом же говорит многочисленность колодцев, ям, очагов, тандыров, предметов хозяйства, быта и культуры, ремесла и торговли.

За шахристаном располагались ремесленные кварталы (рабад) и предместья города, которые обычно не имели укреплений. В рабадах, в основном, размещались ремесленные мастерские, а в предместье — подсобные хозяйства горожан.

Размеры рабада и предместья зависели от размеров города, неотделимой частью которого они являлись. В предместье дома располагались, в отличие от шахристана, менее плотно: к жилым постройкам примыкали хозяйственные дворы, земельные участки, огороды, сады и т. д. Как установлено разведочными раскопками в Гяндже и Байлакане, дома в предместьях построены менее тщательно и большей частью носили временный характер. Крупные сооружения здесь встречались редко. Примером такого исключения может служить мечеть с минаретом в Байлакане (Ахмедов Г.М., 1979, с. 4).

Предместье расширялось за счет людского притока из деревень по направлению главных путей, ведущих в город. Иногда предместье города тянулось на несколько километров. Так, площадь предместья Старой Гянджи, по расчетам И.М. Джафарзаде, составляла примерно 9-10 км² (Джафарзаде И.М., 1949а, с. 17). Судя по остаткам древних построек, предместье Байлакана тянулось только к западу от города примерно на 2,5 км — до развалин известного Миль-минарета (Ахмедов Г.М., 1979, с. 4, рис. 23).