– Вот дерьмо! Ну и влип! – констатировал громила, обозревая окружающий пепелище туман.

Под конец его взор упёрся в дрожащую фигуру Гаврилки, который от отчаяния по новой опростался, уже прямо в штаны.

– А это чё ещё за грёбаный скунс? – нахмурился жуткий бородач.

И бомж грохнулся в спасительный обморок.

Это кто ж такой заботливый догадался меня сверху, как крышкой гроба, грёбаной стокилограммовой бадьёй накрыть? От переизбытка эмоций я даже озвучил свой неистовый протест:

– Да с хрена ли?!

И, поднатужившись, отвалил тяжеленную ванну в сторону.

На меня тут же со всех сторон посыпался горячий пепел вперемешку с остывшей золой. И чтобы не оказаться заживо погребённым под этим безобразием, я поторопился вскочить на ноги.

Через секунду выяснилось, что я сильно переоценил опасность пепла и золы. Их слой на пожарище оказался не больше тридцати сантиметров. Не хватило даже, чтоб полностью закрыть высокие голенища моих берцев.

Зато вокруг обнаружилась другая напасть, пострашнее останков только что сгоревшего дома, на пепелище которого я очутился. Пожарище со всех сторон окружала клубящаяся стена кисляка – в городском кластере началась перезагрузка. Крохотный стаб, на котором располагался сгоревший дом, по понятным причинам избежал фатального воздействия вонючего тумана. Но из-за исчезновения на стабе укрытия спрятаться и переждать здесь нашествие тварей теперь не получится. Кроме того, мой текущий сороковой уровень неминуемо спровоцирует ускоренное появление поблизости чрезвычайно опасных высокоуровневых руберов – знаем, млять, проходили! – и ублюдки начнут гонять меня, как стая матёрых котов неосмотрительно забравшуюся на их территорию крысу.

– Вот дерьмо! Ну и влип! – прорычал я и невольно поморщился от непрекращающейся хрипоты.

Сбоку кто-то шумно сглотнул. Повернувшись на шум, я обнаружил мужичка лет сорока с всклокоченной шевелюрой, в грязной кожаной куртке и дырявых джинсах. Под моим взглядом мужик смачно перданул, и по тому, как после этого завоняло, я догадался, что одним звуком позорный процесс в его штанах не ограничился.

– А это чё ещё за грёбаный скунс? – поморщился я.

Обделавшийся мужик икнул и, как кисейная барышня, завалился в обморок.

– Вот и ладно. Одной проблемой меньше, – хмыкнул я.

Но у коварной Системы оказалось диаметрально противоположное мнение. Перед глазами загорелись строки запроса.

– Ну зашибись, мля! С какого такого фига это чмо вонючее моим крестником стало?! – возмутился я.

Но, разумеется, ответа не дождался.

Похоже, грёбаному бомжаре только что охренительно повезло вытянуть у судьбы счастливый билет и стать иммунным к атаковавшему всех живых существ в округе паразиту Стикса. А моё нечаянно брошенное ругательство Система засчитала как присвоение имени новому игроку, и в награду меня осчастливили халявным заданием.

Жёсткие условия по сути не оставили мне выбора. Терять на ровном месте полсотни тысяч очков опыта я, разумеется, не захотел и, зло матюгнувшись, мысленно надавил «Да».

Проверяя свою догадку, посмотрел пристальным взором на валяющегося в ауте бомжа. Рядом с телом мужика через секунду появился зелёный столбец скупого описания.

Ну так и есть, чудила обзавёлся подаренным мною именем. Млять! Вот кто, спрашивается, меня за язык тянул? Мало было неминуемой скорой стычки с группой руберов, теперь ещё и за этим говнюком придётся приглядывать.

Но сейчас взять с собой Скунса я никак не мог. Мало того что эта обуза стопудово помешает мне сбежать от крутых преследователей, так он ещё и сдохнет, не протянув и часу, очень нехорошей смертью – беднягу разорвут на куски охотящиеся на меня руберы, потому как, отбиваясь от преследователей, я не смогу параллельно ещё и защищать подопечного.

К счастью, в задании не сказано, что я все двадцать четыре часа должен таскать Скунса с собой. Посему…

Приняв решение, я стащил с бесчувственного тела бомжа кожаную куртку и призванным из инвентаря резаком тут же расчленил её на несколько длинных и прочных ремней. Скомканную подкладку я засунул бедолаге в рот и закрепил импровизированный кляп на голове коротким ремнём из рукава. Потом связал мужику руки и ноги, и остатками ремней прикрутил руки к телу, так что, когда закончил, обвитый кожаными путами Скунс очень походил на египетскую мумию.

Но всё это было сделано мною для его же безопасности. Чтобы очнувшийся мужик криками и стуком в стены убежища не привлёк к себе окружающих тварей, каковых к тому времени по округе будет склоняться великое множество.

Что за убежище я придумал для своего подопечного? Ну, разумеется, старую добрую чугунную ванну.

Призванной из ячейки инвентаря лопатой я расчистил от пепла и золы небольшой участок запёкшейся земли в середине пожарища. Положил туда по-прежнему пребывающего в отключке Скунса и сверху прикрыл подопечного тяжёлой ванной. Чтобы мужик внутри не задохнулся, я прочистил от грязи, пепла и золы имеющуюся в днище ванны дыру слива.

Маскируя убежище, присыпал её сверху и с боков пеплом и золой. И, глянув со стороны, остался доволен результатом. Теперь перевёрнутая ванна совершенно не бросалась в глаза, а исходящий от свежего пепла мощный запах гари в ближайшие часы не даст тварям учуять спрятанного под ней человека. Вероятность же того, что не жалующие стабы твари просто так сунутся на пепелище искать, чем бы здесь можно поживиться, была ничтожно мала.

– Не скучай, мужик. Часика через два, если выживу, конечно, я за тобой приду. Ну а ежели твари меня достанут, придётся тебе здесь подольше поскучать, – прохрипел я над днищем перевёрнутой ванной и, отвернувшись, решительно зашагал прочь.

Кисляк в округе уже практически рассеялся. Скоро должны были появиться мои загонщики. Игра в кошки-мышки грозила начаться в любую минуту.

Первое, что бросилось мне в глаза, – крохотные листочки на окрестных кустах и короткая молодая трава на земле. Получалось, пленником тенеловов я стал поздней осенью, а вырвался на свободу уже в середине весны. И, судя по полученным в награду тринадцати тысячам опыта, в кошмарном сне я провёл вовсе не пять месяцев, а грёбаных тринадцать лет. За такую прорву времени обо мне наверняка давно уже позабыли все друзья и знакомые. Да и география окружающих стабов за столь солидный срок могла измениться до неузнаваемости.

Проверяя неприятное предположение, я развернул на периферии зрения карту региона. И, к счастью, обнаружил там все знакомые стабы на прежних местах, отчего децел воспрянул духом.

Свернув карту, открыл отрядный чат, где ожидаемо не увидел ни единой аватарки и, соответственно, не обнаружил также никаких сообщений.

Чувствовал я себя сейчас вроде на все сто. Но на всякий пожарный всё же вывел на периферию шкалы своего текущего состояния.