Первые древнерусские земледельцы появились в районе Непрядвы еще до монголо-татарского нашествия. К рубежу XII и XIII веков относится, вероятно, сооружение городища в районе села Краснобуйцы. Оно было основано на высоком мысу левого берега Непрядвы и служило оборонительным целям: в нем скрывалось местное население во время половецких набегов. В мирное время древнерусские земледельцы жили в незащищенных селищах, одно из которых располагалось в 300 метрах от городища.
Со стороны Непрядвы подступы к городищу защищались крутыми склонами мыса, укрепленными деревянным частоколом. С тыльной стороны, где не было естественных преград, городище опоясывали ров и вал с частоколом. Внутренняя сторона вала укреплялась дубовыми конструкциями, служившими одновременно жилыми клетями. Было обнаружено три таких клети, в каждой из которых находился очаг. Городище Красные Буйцы просуществовало около 150 лет. Естественно, что такие небольшие укрепленные пункты не могли противостоять монголо-татарским ордам и были разрушены в середине XIII века.
Менее ясна судьба древнерусских селищ в районе Непрядвы. Можно предполагать, что они не были полностью разрушены и некоторые из них дожили до эпохи Куликовской битвы. В период относительного затишья после нашествия Батыя отмечается приток русского населения, видимо из Рязанского княжества. Новые поселенцы просуществовали здесь более века, во всяком случае до 60-х годов XIV века, о чем свидетельствует находка ордынской керамики соответствующего времени на одном древнерусском селище.
В 1986 году на селище Монастырщина-V (левый берег Непрядвы) археологами был обнаружен гончарный горн XIII — первой половины XIV века. Это массивное сооружение из обожженной глины достигает двух с половиной метров в длину и примерно полутора метров в ширину. Полностью сохранился под и частично сушильная камера для обжига керамической посуды. Следы деревянных опор близ горна свидетельствуют, что он находился под специально сооруженным навесом. Эта интересная находка определенно указывает на развитие керамического производства в районе Непрядвы до эпохи Куликовской битвы. На высокий уровень хозяйственной деятельности древнерусских земледельцев края указывают также обнаруженные на том же селище следы металлургического производства.
В районе Непрядвы открыто несколько грунтовых могильников. Один из них раскопала в 1957 году археологическая экспедиция исторического факультета Московского государственного университета на восточной окраине села Монастырщина, в слободке Грызловка. Эти по существу первые профессиональные раскопки на Куликовом поле выявили 15 погребений, залегающих на глубине около одного метра. Здесь найдены серебряная серьга, стеклянный бисер, стеклянные городские браслеты XII–XIII веков. Обнаружены остатки воротника из византийского шелка. Среди обнаруженных позднее грунтовых могильников в долине Непрядвы обращает на себя внимание погребение вятичской женщины, похороненной по смешанному, христианско-языческому обряду.
Все эти археологические открытия неопровержимо свидетельствуют о заселении и освоении района Непрядвы древнерусским населением в XIII–XIV веках.
Находки пыльцы растений из отложений соответствующего времени показывают, что на Куликовом поле существовали влаголюбивые остепненные луга с небольшими дубравными перелесками. Следы антропогенного изменения растительности становятся все более ясными и многочисленными. Резко возрастает количество растений, связанных с выпасом скота, таких, как василек (луговой, шероховатый, фригийский), щавель (малый и кислый), короставник полевой, мак и другие виды, не поедаемые животными.
Однако наибольшее значение имеют находки пыльцы культурных злаков. Они начинают встречаться в пойменных отложениях Непрядвы несколько ниже средневекового культурного слоя XIII–XIV веков, т. е. несомненно раньше эпохи Куликовской битвы. Здесь была обнаружена пыльца ржи, пшеницы и ячменя, а также пыльца сорной растительности, сопутствующей пашенному земледелию. Посевы были сильно засорены вьюнком посевным, горцом вьюнковым, представителями семейства крестоцветных. Наиболее часто встречался василек синий — типичный сорняк озимой ржи.
Вся эта «пашенная» пыльца появляется как бы внезапно и в довольно большом количестве. Это указывает на то, что земледелие здесь не развивалось постепенно, на местной основе, а было принесено русским населением, уже хорошо владевшим навыками сельскохозяйственной обработки земли и распахавшим значительные территории. Пашня этого времени располагалась, вероятно, на пойме и прилегающих участках долины Непрядвы, где находились плодородные и легкие в обработке почвы, дававшие хорошие урожаи зерновых культур.
На высокий уровень пашенного земледелия указывает находка железного плужного ножа, обнаруженного в 1985 году М. И. Гоняным на крупном селище, расположенном на левом берегу Непрядвы, к западу от села Монастырщина. Наряду с этим прогрессивным методом обработки земли, сохранялись элементы древней, подсечно-огневой системы земледелия. Об этом свидетельствуют частые находки спор папоротника-орляка, споровое возобновление которого активизируется после пожара, по золе.
Подсечное земледелие осуществлялось следующим образом: «Деревья сначала подрубались (подсекались) топором и сохли на корню несколько месяцев. Затем высохшие деревья на этом участке сваливались на землю и поджигались, древесина прогорала, превращаясь в золу, верхний слой почвы разрыхлялся. В результате земля оказывалась хорошо удобренной золой, относительно рыхлой, а семена сорняков погибали. Поэтому урожай первого года был очень высоким, гораздо выше урожаев при переложной или трехпольной системах земледелия. Однако уже на второй-третий год сбор зерна резко падал, почва «спекалась», ее структура была резко нарушена. При таком хищническом методе земледелия повое поле могло служить не более нескольких лет, а затем его забрасывали, и лишь через несколько десятилетий можно было после проведения подсечных работ сжигать выросший за это время лес и вновь засевать этот участок. Подсечная система требовала огромных трудовых затрат, обширных массивов леса, она не способствовала улучшению обработки земли и росту техники»[47].
Эта малоэффективная система земледелия вряд ли получила широкое распространение в лесостепных ландшафтах района Непрядвы, богатого плодородными черноземными почвами. Однако существование здесь в XIII–XIV веках очагов подсечной системы свидетельствует, что в это время не произошло еще «полного отказа от подсеки» за счет повсеместного перехода Северо-Восточной Руси к пашенному земледелию[48].
Впервые отдельные участки целинных степей края были вспаханы, вероятно, в XII веке. Об этом свидетельствуют радиоуглеродные даты, полученные в разрезе упомянутого ранее Березовского болота. Первое появление пыльцы культурных злаков фиксируется здесь в отложениях, имеющих возраст 930 ± 30 лет. В течение сравнительно короткого времени, предшествовавшего монголо-татарскому нашествию, долина Непрядвы интенсивно заселялась и осваивалась древнерусскими хлеборобами.
Время опустошительного набега орд Батыя отмечается по исчезновению пыльцы культурных злаков. Пашня на короткое время забрасывается, но затем снова восстанавливается. Не исключено, что она просуществовала вплоть до эпохи Куликовской битвы. Во всяком случае некоторые древнерусские селища существовали еще в 60-х годах XIV века, о чем свидетельствует находка на одном из них ордынской керамики этого времени.
Комплекс археологических и палеогеографических данных ясно показывает, что район Непрядвы в XIII–XIV веках нельзя относить к «дикому полю», как считали раньше. Более того (судя по находкам), можно говорить не о каком-то захолустье, а о высокоразвитом — по тому времени — крае с широкими экономическими и культурными связями. Новые археолого-палеогеографические свидетельства дополняют историю заселения южных окраин Северо-Восточной Руси в XII–XIV веках. Они служат примером возможности восполнения «пробелов» в летописных и иных письменных материалах.
