Овации мгновенно стихли, когда начал говорить господин Гаиллан:

— Наша встреча, каждый год, в холле академии — это тоже своего рода ритуал, — у декана оккультистов оказался хриплый скрипучий голос. Я поёжилась, с недоверием наблюдая, как возле его головы что-то летало, — И этот ритуал принёс много успехов тем, кто стоял в этом месте, и внимал. Внимал атмосфере, внимал словам. Чувствовал, что сейчас он или она приобщены к чему-то большему, — и, подняв вверх свой посох, господин Гаиллан громко добавил: — Да хранят вас Боги!

У меня мурашки пробежали по телу. Я прислушалась к своим ощущениям. До меня вот только что, правда — только что! — стало доходить, в каком я нахожусь невероятном месте сейчас, среди каких исключительных людей. Я почувствовала, как горят мои щёки, как мои ладони тоже становятся горячими. Энергия. Она наполняла меня.

Пока я дрожала от происходящего, приветственное слово вышел сказать господин Тастрон. Выглядел он, надо сказать, очень внушительно.

— Здравствуйте, студенты ШАМиВ! — пробасил декан боевых магов, — Каждый из вас — это болтик в огромной системе защиты нашей страны и благополучия нашего государства. Кто-то из вас будет лечить, кто-то защищать, кто-то обращаться к Богам, чтобы найти нужные ответы. Каждый — подчёркиваю — каждый внесёт свой вклад. И этот вклад неизмерим! — серьёзным взглядом господин Тастрон обвёл, казалось, каждого из присутствующих, — Вы должны выкладываться на полную. Ведь однажды наступит тот момент, когда от вашего умения будет зависеть многое! Если двигаться — то только вперёд! — и декан чёрных магов воинственно поднял кулак вверх. Тут же все студенты его факультета повторили его жест, и поднялся шум.

Я восторженно наблюдала за происходящим. Прямо, братство какое-то. Невероятно.

И тут, моё сердце забилось, как бешеное. За трибуну встал Эвиас. В холле повисла гробовая тишина.

Глава 19

Я обратила внимание, как выпрямились все студенты «Колдовства». Я посмотрела вокруг — нет, не только наш факультет стоял в ожидании — абсолютно все, даже другие преподаватели.

Мои мысли прервал голос господина Шаилиона:

— Я хочу присоединиться к своим коллегам, — начал он, поправив прядь своих длинных волос. Потом он опёрся руками в трибуну и стал осматривать всех спокойным взглядом своих бело-красных глаз. Его белые волосы спадали с плеч блестящим водопадом. — От себя я хотел бы пожелать — никогда ничего не бойтесь. Не бойтесь быть героями. Не бойтесь пожертвовать собой, когда это будет необходимо. Каждый из вас, поступив в ШАМиВ — взял на себя обязательство быть сильным. Вы — будущие спасители. Будущие бойцы. Будущие герои. Хочу отдельно обратиться к студентам своего факультета, к тем, кто только что встал на этот путь — будьте готовы к сложностям и опасностям. Но знайте — мы с вами одна семья, и мы должны помогать друг другу, мы — чернокнижники, некроманты, колдуны — те, кто заглядывает в самые тёмные уголки всех миров. Те, кто рискует всем, те, кто трансформируются ради будущего. Те, кто не боится, — и на этих словах, я клянусь, Эвиас посмотрел на меня! — Удачи вам, студенты неповторимых пяти факультетов!

В холле поднялся шум — все хлопали и выкрикивали слова приветствия своим деканам. Энергия всех этих людей как будто пронизывала моё тело, каждую клеточку!

— Ну, что же, — сказал директор Колрон, снова встав за трибуну, — С новым учебным годом!

И в этот момент все деканы подняли вверх правую руку и выпустили мощный заряд энергии, окрашенный в цвет своего факультета.

— Ого-о-о! — у меня отвисла челюсть.

— Удивлена? — Альфред всё ещё стоял сзади меня, — Это капля в море из того, что могут эти люди.

— Я просто в шоке, — сказала я, повернувшись к Ветру, и засмеялась.

Директор сообщил, что всем студентам пора выдвигаться по своим факультетам, после чего гербы поднялись, и за ними оказалось пять проёмов.

— Пошли, я отведу тебя, — сказал Альфред, взяв меня под руку, и мы двинулись в наш проём.

Мы вошли в широкий коридор, выполненный полностью из блестящего чёрного камня. Чёрным было всё — и потолок, и стены, и пол. Не смотря на то, что источников света в коридоре не было — было светло. Удивительно!

В конце коридора была открытая дверь. Все вошли туда. Это была просторная комната со множеством диванов, столов, полок с книгами. Вообще, очень уютно, скажу я вам. Ковры, цветы, картины. Как дома. Из этой комнаты выходило ещё пять дверей, ведущие неизвестно куда. Перед ними стоял Эвиас и какая-то стройная красивая женщина в строгом синем костюме. У неё были серые глаза, спокойно глядящие через очки, а бордовые волосы были собраны в тугой пучок. На шее висел изящный амулет. Интересно, кто её фамильяр?

— Всё, кроме первокурсников, могут разойтись по своим комнатам, — сказал декан.

— Ну, всё, мне пора, — прошептал Альфред, и, отпустив мою руку, ушёл за одну из дверей. Я даже ответить ему ничего не успела.

— Первокурсники, — обратился к оставшимся четырём студентам Эвиас, — Это — Морена Клентрод, — и декан указал на женщину, которая стояла рядом с ним, — Она прикреплена к факультету, как руководитель.

— Здравствуйте, — нестройным хором поздоровались мы с руководительницей.

Та кивнула, в знак приветствия, улыбнулась уголком рта и сказала:

— Сейчас я раздам вам расписание уроков на завтра, дневник, в котором будет появляться домашняя работа после занятий (прошу смотреть в него каждый день, чтобы ничего не пропустить и не накопить долгов по учёбе) и ключи от ваших комнат. Прошу вас подойти ко мне, — и мы стали по очереди подходить к госпоже Клентрод, а она продолжала рассказывать: — Первокурсники заселяются в комнаты тех, кто окончил ШАМиВ в прошлом году. Ваша комната закрепляется за вами до конца обучения.

Я взяла в руки листок бумаги с расписанием и ключ с номером комнаты — « 2».

— Расписание занятий выдаётся на полмесяца, после чего оно остаётся таким до конца семестра. Необходимые учебники вы можете найти в вашей комнате. Так же прошу обратить ваше внимание, — продолжила Морена, — Что всего в общежитии для каждого курса по две комнаты — для молодых людей, и для девушек. Не переживайте, комнаты просторные и места хватит всем. Завтрак начинается в восемь утра, отбой в девять часов вечера. На листах, которые я вам раздала, есть полное расписание дня. Нарушать режим категорически запрещено. Опаздывать на занятия категорически запрещено. Три предупреждения, и вы исключаетесь из ШАМиВ без права на восстановление, — Морена была очень серьёзная сейчас. И даже, мне кажется, через чур строгая. — Не забывайте, в каком месте вы учитесь, и на каком факультете. Дисциплина должна быть превыше всего. Если у вас возникают какие-то конфликты — между вашей группой, между старшими студентами, или студентами из других факультетов — всё должно решаться через меня. Вопросы?

Но вопросов ни у кого не возникло.

— Вот и замечательно, — холодно улыбнулась Морена, — Прошу вас занять свои комнаты, после чего отправляйтесь в столовую на завтрак.

Мои одногруппники пошли в свою комнату, а я стояла, как вкопанная и пялилась на Эвиаса, который не замечал меня, потому что тихо переговаривался с Мореной. Руководительница всё же заметила меня, и, удивлённо подняв бровь, спросила:

— А ты чего стоишь?

— Ну, я… — я тут же покраснела и стала неестественно двигаться.

— Ты хотела что-то у меня спросить? — продолжала испепелять меня взглядом Морена.

— Нет, вообще-то я хотела…

— Ты хотела поговорить со мной? — голос Эвиаса раздался, как гром среди ясного неба и я нервно кивнула, — Госпожа Клентрод, — повернулся декан к женщине, — Встретимся на обеде, я немного задержусь.

Морена кивнула.

— Амалия, — обратился ко мне Эвиас, когда руководительница вышла, — Что ты хотела?

Да скажи ты уже что-нибудь, дура! Что ты стоишь, как вкопанная?

Я молчала, боясь сказать какую-нибудь глупость, но при этом всё равно я выглядела глупо. Замкнутый круг. Эвиас, как на зло, тоже молчал.