Если высадятся. Однажды всё уже пошло не так. Диллон надеялся, что на этот раз всё будет иначе, но жизнь никаких гарантий не даёт. "Плохо, блин", - подумал он.

   - Рота, за мной! - выкрикнул около соседнего автобуса капитан Брэдфорд. - Пакуемся на корабль.

   Поскольку между Диллоном и капитаном находился автобус, он не понял, какой корабль тот имел в виду. Транспортники были похожи друг на друга, как горошины, только уродливее.

   Брэдфорд снова махнул рукой и Лес его увидел. На корме судна было большими белыми буквами написано "Вальдоста Либерти". Оно могло оказаться и "Аламогордо Либерти", или "Миссула Либерти" или множеством других судов класса "Либерти", ютившихся в заливе Коронадо.

   Диллон поднялся по трапу. На палубе уже толпились одетые в комбинезоны моряки торгового флота. Сержанту это не понравилось, но поделать он ничего не мог. Флот едва набирал экипажи для новых боевых кораблей, не говоря уж о транспортниках. Случись чего, знают ли эти гражданские, как обращаться с зениткой, установленной на носу "Вальдосты"?

   "Да, похер, - подумал сержант. - Если не знают, наши справятся. Япошки зубы обломают, но корабль не получат".

   Как офицеру, капитану Брэдфорду предоставлялась каюта среди равных ему по социальному статусу. Диллон же, будучи младшим командиром, спустился в трюм вместе с прочими морпехами. Внизу было душно. Могло быть и хуже. Они направляются на юг, значит, будет жарче. Шансов на ванну у бойцов практически нет. А из еды, скорее всего, будут давать консервированные бобы. "Кажется, надо было оставаться в Филадельфии", - подумал Диллон.

   На его мнение всем было плевать. Он разместил свой взвод в тесном пространстве отведенного участка трюма. Колоды карт затрещали раньше, чем все бойцы успели закинуть вещмешки на койки. Двигатели "Вальдоста Либерти" ожили. Диллон не только слышал их, но и чувствовал по дрожи под ногами. Дрожал весь корпус судна. Затем он пришёл в движение.

   - Ну, поехали, - сказал кто-то.

   Лес кивнул. Лучше и не скажешь.

   Кензо Такахаси передвигался, словно старик. Ближе к вечеру он ощущал каждую ссадину, каждый синяк, оставленный на нём японскими солдатами. Но он продолжал идти. Нужно было удостовериться, что с Элси всё в порядке.

   Проходя мимо отделения японских солдат, Кензо начал дрожать. Он им поклонился, и солдаты его не заметили. Может, он и избит, но алую букву* на одежде не носит. Кензо усмехнулся, осознавая, что в подобных обстоятельствах размышляет о классике американской литературы. К тому же, они на службе, а не в увольнении и не пьяные. А сам он не шёл под руку с девушкой, что, конечно же, важнее всего.

   Подходя к двери дома Санбергов, он вновь начал дрожать. Если Элси дома не окажется... Если её там не окажется, миссис Сандберг начнёт на него кричать, и Кензо не мог её в этом винить.

   Открылась дверь. На него смотрела мать Элси. Затем она сказала:

   - Кен! Слава богу! - после чего она обняла его и поцеловала в щёку. Она втащила его в дом и крикнула: - Элси! Кен пришёл!

   Где-то в задней части дома завизжала Элси. Она подбежала к Кензо и бросилась ему на руки, практически, сбила с ног и поцеловала. Этот поцелуй, впрочем, разительно отличался от того, каким одарила его мать девушки. Он был настоящим. А миссис Сандберг, стоявшая в метре от них, не сказала ни слова. Она смотрела на них с Элси.

   После поцелуя, Элси осмотрела Кензо.

   - О, Кен! Тебе больно! - воскликнула она.

   - Не так уж и сильно, - ответил тот. Из-за поцелуя он уже не казался самому себе таким уж лжецом, каким был бы пару минут назад.

   - Рад, что тебе удалось уйти от тех козлов.

   Он поклонился матери Элси.

   - Прошу прощения.

   - Не переживай, - мягко ответила женщина. - Элси рассказала, что ты сделал. Благодарю тебя. От всего сердца благодарю.

   Она его осмотрела.

   - Льда принести?

   - Наверное, поздно уже, - ответил Кензо. - Через пару дней пройдёт. Зубы они мне не выбили, а рёбра просто болят. Ничего не сломано.

   - Мне так жаль!

   Элси взяла его за руки.

   Он пожал плечами.

   - Ты не виновата. Эти придурки...

   Называть солдат так, как ему хотелось, Кензо не стал, особенно в присутствии матери Элси.

   - Точно, придурки.

   Когда миссис Сандберг говорила о японских солдатах, голос её уже не звучал мягко. Она обратилась к Элси:

   - Скажу соседям, что Кен тоже в порядке. Скоро вернусь. Вижу, вам нужно многое, эм, обсудить.

   Кензо понял, что, наконец, заслужил своё американское имя. Миссис Сандберг вышла за дверь. Кензо кивнул Элси.

   - Хэйя.

   Девушка не смеялась. Казалось, наоборот, она была готова расплакаться.

   - Они же могли тебя убить, - сказала она.

   - Да, ну...

   Он снова пожал плечами. Больно.

   - С тобой они могли поступить не менее жутко, - добавил он.

   Её лицо искривилось.

   - Часто приходится слышать подобные истории, но никогда не приходит в голову, что это может случиться с тобой. Только, когда они случаются. Или, почти случаются.

   Она опустила взгляд на коврик.

   - Про героев тоже часто рассказывают, но встречаешь их нечасто.

   - Так поступил бы каждый, - сказал Кензо.

   - Не думаю, - почти рассерженно произнесла Элси. - И скромничать тоже не нужно. Тебя могли убить.

   Не то, чтобы она была неправа. Скорее, наоборот.

   - Не хочется думать об этом так, как ты. Об этом и, эм, прочем, - неуверенно произнес Кензо.

   - Ладно, - согласилась Элси, словно эти слова имели для неё какой-то смысл. - А о чём ты бы хотел подумать? Об этом?

   И она снова его поцеловала.

   Поцелуй оказался ещё более страстным. Кензо крепче обнял девушку. Она прижалась к нему. Он обхватил её пониже талии и прижал к себе сильнее. Элси не стала сопротивляться. Вместо этого она удовлетворённо застонала.

   Наконец, они разомкнули объятия, правда, ненадолго.

   - Элси... - начал Кензо и запнулся.

   - Знаю, милый. Всё хорошо. Более, чем... хорошо.

   Она ещё раз нежно его поцеловала.

   - Ты рисковал жизнью ради меня. А это многое значит. Что бы я ни сделала, я не смогу достойно отплатить тебе за сделанное.

   - Тебе не нужно ничего делать. Я поступил так не ради награды.

   - Знаю. Так будет лучше. К тому же, я сама этого хочу.

   На этот раз, Кензо сам её поцеловал. Он положил ладонь ей на грудь, и Элси не стала её убирать. Вместо этого, она снова тихонько застонала. Он тоже глубоко задышал. Через какое-то время, он спросил:

   - А как же мама?

   Элси рассмеялась.

   - Она не скоро придёт. Мама - не дура. И ушла она не просто так. Не переживай.

   - Да я вообще не переживаю, - сказал Кензо, явно преуменьшая действительность.

   - Тогда, идём.

   Она взяла его за руку и провела в спальню.

   На кровати лежал плюшевый мишка размером с трёхлетнего ребенка. Элси переложила его на пол рядом с кроватью. Затем она кивнула каким-то своим мыслям и сняла платье через голову, после чего села на кровать, сняла бюстгальтер и трусики.

   Кензо старался не таращиться так уж откровенно.

   - Ты прекрасна, - прошептал он и тоже начал быстро раздеваться.

   - О, Кен! - воскликнула Элси, увидев на его теле ссадины и синяки.

   Она привстала и принялась нежно, едва касаясь губами, целовать их один за другим.

   - Так лучше?

   Кензо не знал, лечили ли её поцелуи ссадины, но ему определенно полегчало. Элси хихикнула.

   Они легли на кровать. У Кензо это был уже не первый раз, но он впервые ложился с женщиной, которая много для него значила, с женщиной, которая не желала, чтобы он уходил сразу же, как закончит свои дела. Когда он поцеловал её розовые соски, Элси вздохнула.