По моим понятиям, Цыган был самой обыкновенной дворняжкой. Впрочем, эту породу собак как будто называют южнорусской овчаркой. Но уж поскольку данный вопрос для меня мало известен, я лучше опишу внешность собаки, предоставив решать самим читателям – дворняжка Цыган или овчарка.

Представьте себе черного кудлатого пса среднего роста, с висячими ушами. Хоть шерсть у него вьется, как у барана, но она неопределенного, не то черного, не то бурого, цвета, без блеска и такая жесткая, как щетина. Посмотришь на невзрачного пса – нет в нем ничего замечательного: кудлата, и только! Одно привлекает внимание – глаза. Сквозь завитки и клочья грубой побуревшей шерсти блестящие выпуклые карие глаза смотрят на вас как будто из глубины самого собачьего сердца. Проходя мимо, вам вдруг захочется сказать собаке несколько ласковых слов, потрепать ее грубую шерсть, и за это кудлатый пес проводит вас теплым благодарным взглядом.

С Цыганом я столкнулся на Дамчинском участке Астраханского заповедника. Он сам избрал себе хозяйку в лице доброй и симпатичной пожилой женщины. Звали ее Марусей. Она готовила обеды для сотрудников и гостей заповедника. Около кухни, в тени мостков, ведущих к столовой, и протекала незатейливая жизнь Цыгана; здесь его можно было найти в течение большей части суток.

– А где же Цыган? – однажды, закончив ужин, спросила приехавшая на практику девушка. В руке она держала тарелку с остатками жареной рыбы.

– Ой, не знаю, где наш Цыган,– разведя руками, ответила с улыбкой Маруся.-Вчера Саша из винтовки стрелял – так после этого Цыгана дня два не увидишь. Отсиживается где-нибудь.

– Почему же это, Маруся? –вмешался я в разговор. Меня заинтересовали слова женщины.

Ужин был кончен; все разошлись из столовой. Сгустились вечерние сумерки. Пользуясь свободной минуткой, Маруся присела у столика и рассказала мне историю жизни своего любимца – кудлатого пса.

У Цыгана не было хозяина; вместе с другими дворнягами он принадлежал Дамчинскому кордону Астраханского заповедника. В общем собакам жилось неплохо. И вдруг случилась беда. В тростники Дамчинского участка из прилегающих степей забежал волк. Однажды в окрестностях кордона он набросился на шедшую по дороге женщину; каким-то чудом ей удалось отбиться от серого хищника. В тот же день волк ворвался в группу жавших тростник рабочих и при этой схватке расстался с жизнью. Убитый зверь оказался бешеным. Несколько дней спустя из Астрахани пришел страшный приговор. На всякий случай, чтобы предупредить распространение опасной болезни, предлагалось уничтожить всех собак заповедника, и собак на Дамчинском кордоне не стало.

Но как же остался Цыган, почему он и сейчас здравствует?

Чудом каким-то уцелела эта собака. Направленные в пса четыре выстрела не отняли у него жизни. Быть может, только напуганный, но возможно и раненый Цыган исчез из селения. С этого страшного дня его больше никто не видел.

«Погиб, наверное, бедный раненый пес среди тростниковых зарослей»,-решили в поселке и вскоре перестали об этом думать. И только впечатлительным детям в непогожие вечера, когда под порывами ветра стонали потемневшие ветлы и шуршал тростник, как-то жутко было выходить из дому. Им казалось, что в глубине тростниковых зарослей, далеко от кордона, жалуясь на свое одиночество, тоскливо воет собака.

С тех пор прошло около полугода.

Однажды наблюдатель участка обратил внимание на следы какого-то зверя, удивившие его своими размерами. «Крупнее лисицы, крупнее енотовидной собаки – не волк же это?» – ломал он голову.

Прошло еще несколько дней, и в одну лунную ночь удалось убедиться, что крупный черный зверь – собака, которая посещает кордон, подбирает близ жилых построек рыбьи головы и другие отбросы.

Неужели это Цыган?

Но скрип двери и мужской оклик отпугнули Цыгана. На время он перестал посещать поселок.

– Ни в коем случае не трогать собаку,– распорядился директор, узнав об этом случае.

– Цыган, Цыганушка, подойди сюда, ну иди же ко мне, не бойся,– в другую ночь манил отверженного пса ласковый женский голос.

Виляя хвостом и повизгивая, собака осторожно подползла к Марусе и лизнула ей руку. С тех пор пес возвратился в Дамчинский поселок.

С этого времени никто не обижал Цыгана. Он поселился под мостками у столовой, где целыми днями суетилась Маруся. И поняв своим собачьим умом, что ему простили какую-то большую вину, помиловали его, он ласковым, благодарным взглядом провожал каждого прохожего человека. Пес старался не мешать людям, перестал лаять, чтобы не навлечь на себя новой невзгоды. Но больше всего он боялся ружейных выстрелов, скрываясь на день, на два, когда кто-нибудь стрелял на кордоне.