Безусловно, Элинэе польстило такое сравнение, но она сомневалась. Разве способна столь юная ведунья, как она, помочь такому умудренному старцу, как Лорни? Все же архивариус посвятил всю свою жизнь изучению прошлого. Он долгое время собирал факты, перечитывал сотни книг и рукописей, а она только и знала известную всем легенду.

— Ну же, Элинэя, соглашайтесь.

Она взглянула на старика, взирающего с надеждой.

— Хорошо, господин Лорни, я помогу вам.

— Вот и прекрасно! — не скрывая облегчения и радости в голосе, воскликнул архивариус. — Тогда, если вы не против, приступим к изучению прошлого, как можно скорее, вернемся в библиотеку и…

— Господин Лорни, — поспешила она остановить воодушевленного старика, — боюсь, сегодня у меня не получится прийти в библиотеку. После прогулки я должна вернуться вместе с друзьями в дом господина Брама.

Лорни попытался скрыть разочарование за учтивой сдержанностью и согласно закивал.

— Да, конечно, Элинэя. Простите меня, я совсем не подумал, вы ведь не принадлежите себе.

— Вы правы, — спокойно ответила она, — я обязана своим друзьям и лорду Ренальду, который пригласил нас в Велебу.

Лорни не стал спорить, он проговорил что-то извиняющимся тоном, и они договорились встретиться в библиотеке следующим утром до открытия турнира.

После прогулки с друзьями Элинэя вернулась в дом Орана Брама и застала там странную делегацию.

— Господин Брам сейчас занят, — тут же доложила встречающая их служанка и указала на дверь, которая вела в гостиную. Оттуда доносились незнакомые голоса: — Он принимает важных гостей и не может выйти. Если пожелаете, я распоряжусь подать обед в малой столовой.

Эла с Гартом поблагодарили ее и перед обедом поднялись в свою комнату, а Элинэя, словно предчувствуя неладное, решила остаться и подслушать разговор.

Дверь в общую гостиную была неплотно прикрыта. Из-за нее доносились голоса недовольных гостей. Говорили на повышенных тонах и, порой, не скупились в словах и выражениях. Элинэе даже почудилось, что Орана Брама отчитывали как какого-то сорванца, пойманного за шалостью. Пару раз в разговоре прозвучало «книги», и она не смогла пройти мимо, сделав вид, что происходящее в этом доме ее не касается.

Она тихонько прокралась к двери и, осторожно прикоснувшись к ручке, постаралась приоткрыть ее шире.

Конечно, Элинэя понимала, что поступает неправильно, но не дознаться правды и не разобраться, в чем дело, не могла. Ее интуиция кричала, что этот разговор очень важен. А потому Элинэя еще раз проверила не возвращается ли служанка и не спускается ли кто из домочадцев и снова прокралась к двери.

У растопленного слугами камина стоял хозяин дома. Выглядел Оран Брам жалко. Бледный, понурый, с видом виновного, пойманного обвинителем. Он смиренно молчал и не смел поднять на присутствующих глаза. В тот миг он и правда напоминал дитя, которое отчитывали старшие. И Элинэе стало жаль этого несчастного уставшего человека.

Она догадывалась почему при первой встрече он показался ей больным. Его что-то сильно тревожило, не давало покоя. Что-то, что лишило сна и здоровья. От нервного напряжения у бедолаги тряслись худые руки, и сам он, казалось мгновение, пошатнется и упадет.

Но в отличии от хозяина, трясущегося из-за навалившихся невзгод, его гости выглядели куда лучше. Их переполняли гнев и недовольство. Две богатых горожанки, одна — высохшая, как тростник на палящем солнце, старая матрона и другая — полная дама с покрасневшим лицом, поочередно отчитывали Орана Брама. Можно подумать им было это позволено…

— Неслыханно! Просто неслыханно, Оран! — старая матрона в тяжелом парчовом платье с расшитым золотыми нитями воротом трясла костлявой рукой и возмущалась громче остальных.

На ее исхудавшем морщинистом лице сменяли друг друга раздражение и досада.

— При Петриусе подобного бы не случилось, — помянула она предшественника Брама, отслужившего городу почти тридцать лет.

Господин Брам, похоже, был согласен с нею. Он неопределенно мотнул головой, покаянно вздохнул, но и рта не посмел открыть, возразить ей. Элинэя, ставшая свидетельницей этого неприятного разговора, на мгновенье зажмурилась.

— Какой прок говорить об этом снова? — устало всплеснула руками другая гостья.

Эта дама необъятных форм заняла высокое кресло у книжных шкафов и возложила на обитые тканью подлокотники пухлые руки. На пальцах у нее поблескивали массивные кольца с вишневыми рубинами, а толстую шею перетягивали бусы из граната. В тон камням был и ее бордовый, как драконья кровь, наряд. На какой-то миг Элинэе почудилось, что и глаза у этой полной дамы опасно блестят бордово-красным. Ведунья тряхнула головой и вновь взглянула на притихшего Орана Брама. Он по-прежнему стоял у камина и все время, что ему высказывали пришедшие господа, помалкивал, не смея и слова вставить, чтобы оправдаться.

— Я согласен с леди Катриной, — поддержал один из мужчин, сидевших за большим обеденным столом, — сокрушаться о том, что произошло, не имеет смысла. Мы пришли не для этого.

Он обвел собравшихся в гостиной пристальным взглядом и остановился на державшемся в стороне от остальных Оране Браме.

— А для того, чтобы узнать, какие меры предпринял наш уважаемый голова.

Он произнес последние слова с нажимом, и Оран Брам заметно вздрогнул. Он посмотрел на собравшихся господ. Те молчали, ожидая ответа.

— Вы ведь и так всё знаете, — устало промолвил он, — я нанял ищеек…

— Это мы уже слышали! — стукнула по подлокотнику жирной ладонью леди Катрина. Ее терпению подходил срок.

Оран Брам лишь развел трясущимися от нервного напряжения руками и произнес:

— Они обещали разыскать воришку в кратчайшие сроки.

— Оран, — совсем тихо проговорил еще один мужчина, тон его голоса был обманчиво мягок, — в прошлый раз ты говорил то же самое. Но оказалось, что то был ложный след.

От голоса этого мужчины у Элинэи мурашки побежали по спине. Она прекрасно понимала, что Орану Браму не следует ждать ничего хорошего. Но тогда отчего все эти господа собрались в его доме? За что спрашивали с него?

Дослушать, о чем говорили собравшиеся в гостиной, она не успела, по лестнице спускалась леди Элвира. Сегодня на ней было пышное платье из расшитой саржи, насыщенного синего цвета. В ушах блестели сапфиры, а в волосах, собранных в высокую прическу, сверкали шпильки с небесно-голубым горным хрусталем. Она была подобна царице — прекрасная, блистательная, вызывающая восхищение.

— Я вижу, вы уже вернулись с прогулки, — заметила она надменным тоном.

— Да, вернулась, — как можно спокойней ответила Элинэя.

Она в последний момент отскочила от приоткрытой двери и попыталась придать себе безмятежный вид. Элы с Гартом рядом не было, и Элинэе нужно было срочно придумать причину, по которой она задержалась внизу.

— В городе мы встретили господина Лорни, — тут же выдала она первое, что пришло на ум, — он рассказал о своей работе и здешней библиотеке. И я только сейчас вспомнила, что просила у него одну книгу, — она стала выдумывать на ходу, но Элвира Креван, похоже, не очень-то ей и поверила. — Вот и решила пройтись до библиотеки и забрать ту книгу.

Брови Элвиры в изумлении приподнялись.

— Вы умеете читать?

Она спросила об этом таким тоном, что можно было подумать, ей сказали, что коровы научились летать.

Элинэя кивнула.

— Меня учили в детстве.

Леди Креван с подозрением оглядела Элинэю и о чем-то задумалась. Она хотела еще что-то добавить, но ее прервали доносившиеся из гостиной голоса. Собравшиеся там не особо заботились о сохранности разговора, и до слуха Элвиры и Элинэи донеслись обрывки фраз:

—… эти книги часть нашего общего наследия… Как, по-вашему, будет проходить следующая церемония?

Эти слова заставили леди Элвиру вздрогнуть. Она отшатнулась от приоткрытой двери, как от проклятого предмета, и поспешила уйти. Ее поведение привело Элинэю в замешательство. С чего вдруг леди Креван сбегать от чужого разговора? Да еще и в собственном доме? Она проводила хозяйку задумчивым взглядом, а после и сама отправилась в отведенную ей комнату.