— Нет, — ответ был настолько жёстким и коротким, что я даже не поняла — проговорил ли его демон или вытолкнул сквозь сжатые зубы. Боль перелилась в тяжесть на плечи.

— Прости, — повторила я, поняв, что хочу, чтобы Маэрор снова меня обнял и сказал… Нет, мне было бы достаточно, чтобы он просто молча меня обнял. Обнял и согрел своим нынче скупым теплом. — Прости меня, пожалуйста…

— Пообещай, — откликнулся Светлейший. Его голос стал спокойнее, а я, поддавшись этому изменению, с надеждой подняла на мужчину глаза. — Пообещай, что больше не будешь готовить ни одну из своих отрав.

«Хали рассказал?» — от неожиданности я даже назад отступила, чуть не врезавшись в массивный стол. Ну, уж это совсем ни в какие ворота не лезет! От этой наглости я не находила слов, приоткрыв рот и то закрывая, то вновь его открывая. Недоумение попрыгунчиком скакало в голове, пытаясь найти хоть какую-то логику в словах и просьбе князя.

— И это всё, что ты хочешь сказать мне, не видя меня почти четыре дня?

Психоз перетаптывался с одной ноги на другую, успев вытереть обувь о дорожку перед входом. Я чувствовала, что мои губы начинают нервно дергаться в глупой улыбке. Всё это время меня не покидала мысль, что я точно что-то пропустила или минимум сошла с ума. То, что радости от встречи со мной Маэрор не испытывал, я не сомневалась, но то, что он нашёл меня и пришёл ради такой странной просьбы!.. «Странно» — совсем не то слово, которое охарактеризовало бы его поступок.

Впрочем, «программа минимум» о подтверждении его нетерпимости к моей персоне подтвердилась пару секунд спустя в виде приподнятой брови и брезгливого выражения на губах. Мой психоз в тот же момент задумался стучать ему или лучше не стоит.

— С какой стати меня должно интересовать кто из твоих воздыхателей нынче в особом почёте? — сильные плечи не менее брезгливо передернулись.

Наверное, мне тогда стоило сесть. Ну, или во всяком случае найти снова опору в столе, ибо стояла я уже с трудом. Нет, Маэрору окончательно промыли мозг. Качественно и с гарантией. На услышанное я даже не находила что ответить.

— Воздыхателей? — я нервно дернула плечом, чувствуя, как у меня по спине холодок пробегает. — У меня их никаких нет!

— Один дарит роскошный наряд, а другой отводит покои. Или они меняются? — нелий усмехнулся, в победной улыбке искривив губы. — Знаешь, мне всё равно, даже если он один. Или больше двух.

— Если тебе всё равно, то зачем ты тогда сюда пришел? — червячок обиды расправил крылья гнева после кокона неуместного обвинения. — Зачем требуешь с меня обещаний, если попросту мне не доверяешь?

Ярость разгоралась только сильнее. Мне не хотелось грубить и ругаться с Мэрором, я пыталась держаться, сжав зубы. Однако, оскорбления были слишком уж изощренные, на пустом месте и без должных аргументов. Впрочем, с моей стороны тоже не было защиты, так что Светлейший мог праздновать.

— Зачем? Зачем просить об этом? Зачем мне вообще варить яд? — я запоздало вспомнила, что из-за Нефритовой Рыбки супруга Маэрора как раз и погибла, однако, мысль, что Светлейший беспокоится, будто я сама эту гадость пить буду… Ну, это уже совсем перебор. Поступок Княгини мне понятен — она пыталась вывести из себя принятый от Хали яд, Слезу Императора. Но опоздала, выпила ядовитое противоядие слишком поздно, скрыв наличие главного — Слезу — и замаскировав её под Рыбку. В итоге и получили «самоубийство налицо». Но самоубийство на пустом месте?.. Впрочем, кронпринц и Хали упоминали какие-то разногласия между Светлейшими, но в то же время открытая угроза со стороны неизвестного…

— Ты что, думаешь, будто я приготовлю яд для Хали? — от догадки, а после от самого вопроса у меня волосы на затылке приподнялись. — Поэтому ты запретил мне видеть его? Ты боишься, что я отравлю сына?

— Хальвадор не твой сын. Ты ему никто, — Маэрор перестал улыбаться и немигающим взглядом уставился на нижнюю половину моего лица. Мне почему-то на миг показалось, что он боится смотреть мне в глаза, но до белизны сжатые челюсти разубедили меня.

— Да, никто, хотя ты совсем недавно убеждал меня в обратном. И, тем не менее, ты боишься творения моих рук, — его ярость глушила моё буйство. Мне казалось, что я иду по тонкому-тонкому льду, и один-единственный неверный шаг грозил неминуемой катастрофой. — Ты боишься, что я посмею отравить кого-то? Кого-то, кто дорог тебе или мне?

Наверное, я умудрилась сказала что-то не то. Скорость, с которой моё лицо оказалось зажатым в ладони Маэрора могла бы поразить даже прыткую кобру. Но осознала я факт его действия вместе с пришедшей болью. Мужские пальцы сжались сильнее, и мою голову повернули на свету чуть в бок, открыв для князя разрисованную половину лица. Мышцы скул стало сводить. Я тихим ужасом наблюдала, как поднималась вторая рука Светлейшего. Да, я боялась, что ударит меня за известную лишь ему дерзость. Мысль о новой боли, осмысленно нанесённой, была хуже её ожидания, но нелий не ударил. Указательный палец лишь скользнул по княжескому рисунку. Мне показалось, это только сильнее разозлило Маэрора. Настолько, что у меня язык будто прилип к нёбу.

— Не княжеская метка тут стоять должна, не она, — хриплый раздраженный голос демона промораживал насквозь. Пусть он медленно повернул мою голову другим боком, но чувство, что мне хотят оторвать её, не проходило не на миг. Всё тот же палец ткнулся в правую скулу. — Не зли меня. Если ты считаешь, что моей власти недостаточно, чтобы навечно пририсовать сюда три чёрных слезы, то ты ошибаешься. Язычок-то у тебя змеиный, да. Следи за ним и не капай ядом!

Презрительно скривив губы, князь оттолкнул меня на стол. Склянки на нём звякнули, а я довольно ощутимо приложилась спиной, но сползти на пол, принизив себя перед мужчиной и физически, не позволила. Маэрор, отступив на несколько шагов назад, не сводил с меня глаз, в чём я отвечала ему взаимностью, поправляя на себе одежду. Скосив глаза на стол, я взяла колбу и кусок полотна. Ткань впитала много влаги, поэтому я без задней мысли плеснула на неё немного своего варева, отходя за металлическим стаканом. Пользуясь его способностью отражать, я приложила ткань к княжеской отметке и следила за тем, что останется после того, как я вытру её. Эффект был похож на действие косметического молочка, пусть и отдавал слабым жжением. Рисковать неразбавленным протирать я бы не стала — чужое воспоминание, подаренное ненавязчиво, было ещё свежо. Да и боязнь оставить незаживающий ожог — тоже.

Отражение было немного искаженным, но я смогла стереть основные завитушки, оставив полосу подводки на верхнем веке и на нижнем, единственном — с небольшим «усиком» прежнего рисунка. Остальной след не затёрся полностью, оставаясь тонкой красноватой полосой, которая, как мне показалось, уйдет после пары-троки умываний. Главное, что основное дело было сделано — знака Светлейшей на моем лице как такового больше не присутствовало, по крайней мере, если сильно не присматриваться. Я смочила в фонтане чистый угол полотна и ещё раз протёрла им лицо, под конец вздохнув спокойнее.

Возвращаясь к столу, я искренне надеялась, что Маэрор ушёл, но нелий продолжал стоять на прежнем месте. Поднимая на него глаза, я испытывала сильное раздражение, прочитав на лице князя через секунду лёгкое недоумение.

— Можете не волноваться, Светлейший Князь. Более мои поступки не очернят честь Вашей персоны и Крепости, — четко, но негромко произнесла я, складывая приготовленные пузырьки в кошель на поясе. Сожаление из-за исчезновения хоть какой-то связи с ним выплеснулось ответной брезгливостью. Услышав в ответ приближающиеся шаги, я обернулась, чтобы мужчина всецело увидел моё презрение к нему, даже если и получу за это пощечину.

Но и в тот раз Маэрор не опустился до этого — крепкая смуглая ладонь вцепилась в ворот безрукавки, притянув меня к демону. Ярость моя не проходила, как и недоумение Светлейшего, цепким взглядом изучающего мою работу. Взгляд скользнул от лица вниз, и лик мужчины расслабился.