— Я сдержу узду, — упрямо заявила я, проглатывая боль и отправляя подальше мысли о тёплых объятиях демона.

— Милочка, — тепло улыбнулась мне Лэя, крутя в руках чашу, — у твоей проблемы есть ещё решение. Третье. Но — выбор за тобой. Помяни моё слово — мой сын свои обещания сдерживает, но я не буду на тебя в обиде, что бы ты ни выбрала. И Дэйорар тоже.

— После того, как я уйду, мы больше не увидимся. Лишь месяц…

— Вы оба с ума сойдете к тому времени! — совершенно серьёзно заявила мне Шэйралэйга, подавшись вперед. — И гадать не надо — Маэрри при первом удобном случае увезёт тебя от отца… А Дайо не собирается пока возвращаться на опостылевшую усадьбу.

— Но почему? — я не поняла, с чего вообще женщина так решила, но задавать слишком много вопросов за раз у меня не получилось.

— Дэйо приехал чтобы действительно проститься, с вами двумя — со своей невесткой и тобой, той, кто носит Её душу. И я тоже. А Маэрри не знает как ему поступить. Осторожнее. Он может потерять голову от вернувшегося горя.

— Простите меня…

Я всхлипнула от сдавившей сердце жалости к, взглянула на старую княгиню, на рисунок на её половине лица, такой же, как у меня, на плетение волос, чуждое мне. Они оба — Лэя и Дэйо прекрасно знали, что я не останусь! Да, действительно, будь я хоть родом из этих мест, меня бы раньше нашли, я бы раньше оказалась в Крепости… Просто гордость за положение не позволила бы не стать княгиней!.. Но я — другая. Мне тут не место.

— Так и должно быть, — успокоила меня Лэя, вдруг подняв весёлый взгляд куда-то в сторону, к краю балкона.

Я тоже посмотрела туда же — трио мужчин разных возрастов возвращались со своего общего полета. При этом Маэрор почти спокойно смотрел на то, как его сын и отец дурачатся вместе, получая удовольствие от общения. Я поскорее отвела глаза от Светлейшего, боясь на этот раз причинить ему боль. Краем глаза я заметила, как Хальвадор подошёл к своей бабушке, опустившись перед ней на колени и виновато нахмурившись.

— Княгиня, я был неправ. Помоги мне исправить ошибку. Позволь носить знак Рода, — глухо произнёс юноша, почти сразу получив крепкий подзатыльник, после чего всё ещё сильные узловатые пальцы нелии прошлись по волосам внука, вцепившиеся в темные пряди.

— Вот так бы сразу, неразумное дитя! — Шэйралэйга усмехнулась, поднявшись с места. — Как маг нужен — так сразу ко мне бежишь! Идём. У меня нет с собой гребней, но, я уверена, что в комнате твоей матери найдется парочка…

Мой осторожный взгляд пересёкся с тёмно-карими глазами Хальвадора. Он было хотел нахмуриться, но княгиня резво потащила его за собой прямо за волосы, начав снова ворчать. Лэя свободной рукой поманила меня, выталкивая паренька внутрь крепости. На пороге мы трое чуть было не столкнулись с вернувшимся Сарконом, спешившим к своему Господину. Торопясь, я быстро покинула балкон.

И в коридоре княгиня не дала и слова сказать своему наследнику. Она только со мной разговаривала, причём довольно отстраненно, будто разговаривала сама с собой. А я только ловила злые взгляды «Хали», с сожалением улыбаясь в ответ.

— Вот как так можно было воспитать сына, а? Уже большой, отца перерос, а ни невесты не привёл, ни научился быть князем! Ну, как так можно? — княгиня последним, уже игривым тычком загнала юношу в мою комнату. Шарик встретил гостей недовольным лаем, умудрившись удивить сына Маэрора. Я сгребла щенка в охапку, усевшись в дальний угол комнаты, чтобы не мешать магии демонессы. Та сама отыскала гребень у большого зеркала, силком посадив внука прямо на пол, на ковёр.

— Ну, почему? — отбивался Хальвадор, посылая теперь злобные взгляды через зеркало, получая за это снова тычки и лёгкие подзатыльники от женщины. Я вовсе отвернулась, поневоле слушая их разговор. Я уселась за рабочий алхимический столик, посадив щенка у ног. — У меня есть очень милая знакомая, моя девушка, с которой я бы познакомил вас, если бы она не была в Столице, в отъезде. Через пару месяцев она вернётся, и тогда ты, княгиня, увидишь её! Она замечательная!..

— Не мели чепухи! Девушка! — нелия сначала расчесала волосы юноши пальцами, а потом только запустила в них гребень, который застрял в густых прядях Хальвадора. Шэйралэйга же, уперев руки в бока, растолковывала внуку простые истины, заставив меня и взгрустнуть, и улыбнуться. — Ты — будущий князь крепости! Какая ещё девушка⁈ В твоем возрасте твой отец уже тебя нянчил! А твой дед — твоего отца! Позорище! Чтобы мой внук Зова не слышал⁈

— Ба, — парень перестал звать Лэю княгиней, более-менее расслабившись. — Это пережитки лет. Ну, какой Зов? Нравится девушка — женись!

— Ага, только докажи ей, что не бросишь через день!.. — Лэя вытащила гребень из головы юноши, с трудом расчесывая кончики прядей. — Зов — это иное! Ты точно знаешь, что жить не сможешь без своей любимой… А она — без тебя… О, когда твой отец ушёл в Лес в Полночь Зова… Я была счастлива, и твой дед…

Улыбнувшись на такой комментарий, я потянулась к спиртовым таблеткам, разводя огонь и доставая свои нехитрые ингредиенты и чашки для смешивания, украдкой поглядывая на эту парочку.

— Дылда! Недоросль! Знаешь, сколько твоему отцу было, когда он стал князем? Двадцать! Через полгода после того, как он услышал Зов и вернулся. Твоей маме, совсем девчонке, едва пятнадцать стукнуло, когда ты, семейное недоразумение, появился на свет! А сколько твоей крале? Восемнадцать? Двадцать? Вторая дылда! А ну не вертись!

— Взрослая и умная девушка! Зачем ты так? Ай! — я испуганно замерла, оглянувшись — Шэйралэйга без жалости орудовала гребнем, но я уже заметила, что чёрная смоль волос паренька коснулась плеч. С улыбкой вернувшись к своему занятию, я перемешала несколько щепотей купленных порошков, достала припрятанную бутыль с соком ягод, начавшую, по запаху, понемногу бродить, развела им порошки и кинула несколько цветков из свертка, начав всё неторопливо измельчать.

— Взрослая и умная⁈ Врёшь и не краснеешь. Наверняка дурнушка, от которой зеркала сбегают. Или умная, как твой Пересмешник! — я уже слышала, как гребень расчёсывает звенящий шёлк, поэтому поторопилась, нагрев свою смесь и снова начав всё перемешивать, когда к возражениям добавился кашель парня, перебиваемый разговором.

— Напротив! Красива, умна… Её отец один из советников Императора… — Хальвадор закашлял, но веселье осталось в голосе.

— Да хоть дочь самого Императора! — хмыкнула Лэя, по звуку откладывая гребешок. Я же уже заканчивала работу, вымешивая ставший совсем жидким состав. В ящике столика отыскалась небольшая бутылочка, в которую я осторожно перелила содержимое, уместившееся с невероятной точностью. Пара-тройка глотков, но что-то подсказывало, что такое питьё — очень противное и от него наверняка вывернет наизнанку или сожжёт горло горечью. Поскорее затушив угольки, я заткнула бутылочку пробкой.

— У Императора нет дочерей, — довольный знанием, усмехнулся Хальвадор. Вскоре он облегченно вздохнул, кашлянув. — Что, уже готово?

— Готово. Фарэ, погляди на своего красавца! — я чисто машинально обернулась, встретив сразу два взгляда — счастливый, от княгини, и острый, как нож, от парня. Пряча пузырёк в руках, я медленным шагом приблизилась к представителям княжеской семьи.

Хальвадор теперь был просто копией Маэрора — тот же яростный взгляд, изгиб бровей и гордое лицо. Даже его злость не напугала меня. Только одного не хватало — выбритых дуг над ушами и огня в глазах, карих, как мои.

— Прекрасен, — я неловко, следом за словом, протянула сидящему на полу пареньку бутылочку.

— Что это? — брезгливо скривился он, но не отодвинулся.

— Это… для твоего горла, — я прикусила губы, жестом указав на свое горло. Чувство — желание защитить этого нахального гаденыша — пробудилось, согревая грудь.

— У меня просто недолеченная… — с иронией юноша усмехнулся, но я резко прервала его, позвав новый гнев во взгляде.

— Это остатки яда! Очень давние, глубокие, как ожоги, — я разозлилась сама, да так, что чуть не раздавила пальцами приготовленное нечто. От злости стало трудно дышать ровно. Случайно я взглянула на Шэйралэйгу — нелия смотрела на меня с испугом и удивлением. — Когда у тебя твоя простуда началась? Когда твоя ненавистная мама на себя руки наложила, верно? Ты заболел от переживания?..