Как бы то ни было, надо что-то делать. Отвлечься, попытаться не замечать холод на коже и не поддаваться желанию раздраконить все, на что упадет взгляд. Раз уж поспать не удастся, поскольку даже если ей удастся уснуть, то сны, порожденные ее собственным беспокойством, вряд ли поспособствуют безмятежному отдыху, стоит придумать какое-то дело. К сожалению, у Лориссы не было с собой ничего, что бы могло занять ее хотя бы на время. Колдунья вздохнула: если б только Линн была здесь… Лорисса ощутила нехарактерную для нее ранее тоску и волнение: как она там, где-то далеко, куда ее занесло вместе с Кеннетовым братом? "Надеюсь, Линн еще отыграется за все и устроит проклятому магу веселую жизнь!" - гневно подумала колдунья, но тут же осеклась, иначе это могло плохо кончиться - в первую очередь, для комнаты. Переселят ли ее, если от этой ничего не останется? Колдунье не хотелось проверять.

Решение нашлось само собой: пройтись по дому (не наткнуться бы на хозяина - разговаривать с ним хотелось меньше всего) и спросить слуг, где можно раздобыть книг. Чем еще можно заняться в этом доме? Колдунья быстро зашнуровала ботинки, также заботливо найденные и принесенные слугами, мимоходом снова вспомнила Линн, чья обувь тоже осталась в Моинаре, и вышла из комнаты, оставив незастеленную кровать и распахнутое окно. Женщина оглядела коридор и закрыла дверь.

"Ох! - Лорисса повисла на дверной ручке. По дому волной прокатилась и исчезла непонятная сила, чуть не сбившая колдунью с ног. Это было похоже не просто на легкий сквознячок, но на порыв ветра, происхождение которого она разгадала без труда. - Кеннет, тварь ты такая! Приспичило магией побаловаться?! Самое время, нечего сказать! Я и так тут готова на все, лишь бы ты избавил дом от своего присутствия. Пошел бы, прогулялся по окрестностям, что ли, если не спится!" Ярость поднималась в ней, как лава, хотя вряд ли Кеннет мог ощутить чужую ауру, управляя такими энергетическими потоками. Лорисса от души пожелала ему на секунду оказаться на ее месте и вернулась в комнату за плащом, понимая, что теперь в доме делать нечего.

Колдунья пошла по галерее, прикидывая, где может быть конюшня. Еще пару раз ее окатывало магическим ветром, но она была настороже и не поддавалась. На лестнице она столкнулась со старушкой, которую, казалось, ничуть не беспокоили фокусы Кеннета. Та поднималась, шаркая, кряхтя и являя собой образец невозмутимости и преданности хозяевам.

- Почтенная, не подскажешь ли, как мне найти конюшню? - промолвила Лорисса, надеясь, что старуха, прожив столько лет в этом сумасшедшем доме, все же не страдает слабоумием.

- Ой, это вы, что ли, к нам вчера ночью приехали, деточка? И уже уезжать хотите? А милорд Кеннет сказали, что вы погостить останетесь…

- Останусь, останусь, почтенная. Просто хочу немного прогуляться. - Лорисса глянула на подслеповато щурящуюся бабку и поняла, отчего заслужила обращение "деточка". Никакой косметики на лице, коса и простенькое платье даже без вышивки. Интересно, сколько ей дали лет?

- Вы погуляйте, деточка, погуляйте. Погода-то вон какая хорошая. - Лорисса опять пошатнулась от накатившей силы. - Экая вы бледная… Пойдемте, провожу.

Меньше всего женщине хотелось гонять сердобольную старушку в такую даль, да еще тащиться нога за ногу с ее скоростью, но та уже бодро шаркала вниз по лестнице.

Ветер в поле был самым обычным, чему Лорисса, уже пару часов пускавшая Кокетку то галопом, то шагом, была несказанно рада. Она сочла бы свой выезд из ворот Моинара бегством, если б не устала сверх меры от беготни и опасностей. Само поместье было теперь далеко - не меньше, чем в паре миль, - и Лорисса не имела никакого желания возвращаться туда в скором времени.

Свежий воздух вымел из головы мрачные мысли, а день действительно был чудесным. Она не сразу заметила, что давление, так мучившее ее в поместье, исчезло и осталась только невероятная легкость - как будто с колдуньи сняли груз, равный ее собственному весу. Хорошее настроение разогнало и сонливость, но Лорисса понимала, что уже к сумеркам захочет спать, и радовалась, что не стала закрывать окно в комнате. За день нафталин, конечно, весь не выветрится, но вонять будет меньше. Только одно беспокоило женщину - останется ли в доме так опротивевшая ей аура Кеннета. Создавалось впечатление, что он отлит из стали, холодной и бездушной, и не способен чувствовать что-либо, кроме злости, но должен же он хоть иногда спать? Впрочем, был ли смысл думать об этой проблеме уже сейчас? Вернется в Моинар, тогда и подумает. Лорисса снова пустила Кокетку в галоп, подставив лицо солнцу и прочитав короткое защитное заклинание. Не хватало еще, чтобы ее кожа благородного золотистого оттенка покрылась вульгарным загаром, более присущим мужчинам и крестьянкам, с утра до ночи работающим в поле.

Кстати, о крестьянах. Деревня располагалась ближе, чем Моинар, и Лорисса жалела, что не взяла с собой ни монетки, потому что голод проснулся, как только она перестала чувствовать Кеннета в опасной близости от себя. Вряд ли у местных принято задаром кормить всех проезжающих мимо благородных господ, и без пары медяков в кармане нечего и думать о пропитании.

Колдунья объездила все окрестные поля, заглянула даже в ту рощицу, где они с Линн оставляли лошадей. Не побывала она только в деревне. Лориссу одолевало безумное любопытство: как живут эти люди, находящиеся под протекцией ее бывшего - хм, бывшего ли? - врага. Хотелось поговорить с ними, посмотреть, каков их достаток и состояние домов. Сомнительно, однако, что там она увидит нечто необычное. И Моинар, и окрестности отличались ухоженностью и опрятностью - так что в деревне, скорее всего, все было так же. Все же она направила кобылу шагом в ту сторону, где виднелись соломенные и деревянные крыши и тянулся еле видный в голубом небе дымок печных труб.

В деревне было немноголюдно. Вероятно, большинство жителей как раз занималось пресловутыми полевыми работами, о которых Лорисса предпочитала иметь довольно смутное представление. На улице играли две маленькие девочки, возясь в траве и дергая какие-то желтые цветы - кажется, лютики, - пытаясь сплести из них один венок на двоих. Рядом мирно беседовали две женщины, приглядывавшие за малышками. Женщины завистливо покосились на проезжающую Лориссу, хотя колдунья хоть тресни не понимала, чему тут завидовать. Если б она одета поприличнее и элегантно причесана, то с гордостью приняла эту зависть, понимая, что кажется селянкам чем-то совершенно недосягаемым. Она уже подумала воспользоваться этим (тема разговора женщин наверняка поменялась, и они уже обсуждали появление в деревне незнакомки на красивой лошади) и попросить чего-нибудь пожевать - тем более что из одного дома доносился головокружительный аромат свежевыпеченного хлеба. При других обстоятельствах Лорисса вряд ли обратила на него внимание, но, привыкнув за время своих скитаний к простой еде и оголодав, не могла не соблазниться запахом. Однако легкий переполох, случившийся в следующую минуту, отвлек колдунью от мыслей о еде.