Лорисса все-таки нашла одну лавку с приличной одеждой, но неприличными ценами. Тут началось представление, в котором Лорисса рылась в предложенном ассортименте и периодически вопрошала:

- А как насчет этого, миледи? Может, вот это?

Вскоре к ней присоединилась и хозяйка лавки, понявшая, что миледи изволит прикупить себе гардероб и деньги у нее есть.

На самом деле Лорисса хорошо рассчитала средства и решила, что вполне может позволить себе одеть Линн как полагается и купить еще немного хорошей косметики, чтобы научить девушку краситься.

Апофеозом представления стала примерка туфель на каблуках, на которых Линн могла стоять только с помощью колдуньи.

На удивленную реплику хозяйки лавки, относящуюся к этой странной особенности "благородной госпожи", Лорисса "по секрету" ответила, что Линн в детстве свалилась с лошади и сломала ногу. С тех пор ей тяжело стоять на каблуках, но она пытается научиться. Лориссу так и подмывало сказать, что Линн сломала еще и голову. Причем в нескольких местах. Но она сдержалась и успокоила себя сознанием того, что ей придется учить Линн ходить на этих самых каблуках, что будет очень и очень занятно.

Они вернулись в гостиницу только к вечеру. Лорисса зашла на конюшню проведать Кокетку, где обнаружила, что конюх слег с неожиданной и странной хворью, о которой в приличном обществе говорить не принято. Потом пошла на кухню распорядиться об ужине и послушать, как слуги судачат, что Линн не иначе, как страшная колдунья, которые, хоть и встречаются редко, но гораздо страшнее мужчин-магов. Вот эта самая колдунья и наслала порчу на конюха, и поделом ему, окаянному, а то ни одной девке проходу не давал.

Они поужинали и легли спать пораньше, думая о том, что надо будет покинуть гостиницу и деревню как можно раньше. Расплатились они с вечера и ранним утром выехали их деревни. Впереди опять лежали проселочные дороги, поля и леса.

До следующей деревни было около полутора дней пути. Лорисса с удивлением заметила, что Линн приноровилась спать в седле. Вообще, Линн держалась хорошо и почти правильно играла свою роль. Лориссе и самой хотелось надеяться, что она неплохо сыграла безродную дурочку. Только одно настораживало колдунью. На кухне в деревенской гостинице судачили, что Линн - колдунья. Это было очень некстати. Конечно, Линн всего лишь Линн и ничего больше. Но те, кто ищет колдунью со служанкой, могут пойти по ложному следу и наткнуться на настоящих беглянок.

Лорисса на каждом привале мучила Линн переодеваниями. Хотя девушка уже стала огрызаться на замечания колдуньи по поводу своих манер, она была благодарна Лориссе за то, что той не приходит в голову поставить ее на каблуки.

Все-таки Линн в силу своего неуемного любопытства спросила Лориссу, почему та не спешит этого делать. Лорисса честно ответила, что не хочет испачкать атласные туфли зелеными пятнами от травы и дорожной пылью. К тому же на такой дороге проще простого сломать каблук, а туфли были куплены не для того, чтобы Линн испортила их после первого одевания.

В тот день они должны были наконец-то доехать до очередной деревни и переночевать там. Линн ничего не имела против спанья на земле, потому что ночи были теплыми, а все остальное ее не интересовало. Лорисса же начинала тихо ненавидеть дорогу и все, что с ней связано.

Они проснулись утром и увидели, что все небо затянуто плотной пеленой туч. Это были даже не грозовые тучи, которые имеют обыкновение уходить довольно быстро, а то и проходить стороной, так и не уронив ни капли дождя на головы несчастных путешественников. Тучи были грязно-серыми и покрывали небо от горизонта до горизонта. Такие тучи не просто повисают надолго. В них много, очень много воды, которую они изливают вниз с завидным постоянством.

- Вот тебе и солнцестояние… - буркнула Линн, пялясь в серое небо. - Солнца-то нет никакого…

- Не ной, - оборвала ее Лорисса. Ей самой очень хотелось завыть от тоски. Но нет ничего хуже, чем осознавать бренность существования, находясь при этом посреди поля во время дождя.

Дождь не заставил себя долго ждать. Он начался ливнем, и путешественницы вымокли до нитки за считанные минуты, потом поутих и превратился в непрерывную морось, докучающую своим постоянством. И ни просвета на небе, ни лучика солнца. Только тучи и падающая сверху вода.

Лорисса и Линн с досадой сообразили, что добраться до деревни смогут только к вечеру. Дорогу развезло, и лошади шлепали по грязи, понурив головы. Путешественницы почти не разговаривали. Лорисса даже забыла про свои нравоучения во время привала, поскольку была занята попытками развести костер, чтобы хоть немного согреться.

Они ехали до темноты. Лорисса решила, что лучше им попытаться добраться до деревни во что бы то ни стало, пусть даже придется провести в седле всю ночь. Потому что спать под непрекращающимся дождем, посреди поля, где негде укрыться, - совершенно невозможно. Даже маги не застрахованы от банальной простуды. Линн не стала возражать против решения колдуньи. Она старалась не жаловаться и, стиснув зубы, качалась в седле, понимая, что кутаться в промокший плащ бесполезно - будет только холоднее.

Стемнело гораздо раньше, чем они рассчитывали, а деревни все не было. Лорисса пыталась не думать о том, что они все-таки могли заблудиться. Она была готова призвать Кеннета сюда и героически сложить голову в поединке с ним, только бы не мотаться по полям еще несколько дней в надежде отыскать человеческое жилье.

Дождь очень хорошо деморализует армии. Что уж говорить о двух промокших женщинах, над которыми висит вероятность того, что они не доживут даже до августа…

Линн сначала подумала, что ей мерещится. Но оказалось, что она и вправду видит перед собой огни, которые сияли ярче по мере приближения к ним. Вожделенная деревня была прямо по курсу. Девушка не преминула сообщить об этом Лориссе. Колдунья лишь злобно выругалась и поддала каблуками в бока бедной лошади, чтобы та шустрее передвигала ногами. Измученные животные и сами припустили быстрее, почуяв впереди кров, теплую конюшню и вкусный овес.

Они въехали в деревню, понимая, что все нормальные люди уже спят. Огни горели только в некоторых домах. Выбрав дом, в котором слышалась возня, они постучались. Промокшая Линн не хотела брать переговоры на себя, но ей пришлось сделать это, чтобы быстрее попасть под крышу. Она согласилась бы ночевать даже на сеновале. Главное, чтобы там было сухо.