- Какого черта?! - Навигатор ворвался в рубку. - Кто брал и не закрыл мою “золотую темную”?

- Так, спокойно! Что стряслось? - Капитан даже не обернулся, занятый своими делами.

- “Золотая темная” высохла! А я всегда ее плотно закрывал.

- Объяснил бы сначала, что за темное золото, - сказал без тени сочувствия бортинженер.

- Не темное золото, а “золотая темная”! Краска! Уникальная причем! Что я буду теперь делать? Что? - Навигатор так и стоял, держа на раскрытой ладони баночку краски. Можно было подумать, что он сейчас расплачется от обиды.

- Нам только уникальных красок не хватало, - возмутился инженер.

- Этой краской, и только этой, можно добиться точной имитации генеральских пуговиц. А теперь она засохла! Кто-то открыл и бросил на столе баночку!

- Дима, подумай, кто мог в твою каюту зайти? Без тебя? - попытался успокоить его капитан. - Да и ничего страшного, что-нибудь придумаем. С Землей свяжемся, спросим, какой нужен растворитель. Просто бронзой нельзя?

- Да-а, конечно. - Навигатор махнул рукой и покинул рубку. Его спина выражала сожаление о безнадежно засохшей краске.

Войдя в свою каюту, Дмитрий с силой швырнул баночку о переборку.

- Пижоны! Как мне все это… - прошипел он.

- Что, неужели психологи ошиблись? - пробормотал капитан.

- Да почему ошиблись? - возразил инженер. - Вон как время пролетело! Почти два года, а никто не впадает в депрессию, не нервничает. Ну, разве что вот эта краска…

- А что твой, ходить уже научился?

- Да вот-вот! Скоро покажу! Он у меня вприсядку пойдет.

- Смотри, чтобы он мебель не поломал. Между прочим, - спросил капитан, - как там реактор? Может, внеочередной тест запустить?

“Реактором” команда Первой межпространственной миссии “Ермак” называла хранящийся в огромном грузовом отсеке одноименного корабля термоядерный заряд с полууправляемым синтезом. Именно этот заряд должен был породить первую искусственную сверхновую.

- Можно, конечно, - без особого энтузиазма произнес инженер.

- Андрей, а что так уныло?

- Да прогонял я уже сегодня этот тест! Сколько можно?

- А зачем прогонял? Что-то беспокоит?

- Ну… - протянул Андрей, - то же, что и тебя. Ничего конкретного, устал, наверное. Но все-таки согласись, мы бы тут взбесились, не будь психологической разрядки. Кстати, ты когда опять нам концерт устроишь?

- Я “Чакону” учу, - сказал капитан. В его голосе звякнули горделивые нотки. - Сложнейшее гитарное произведение Баха. Думаю, уже ближе к дому подготовлю. У нас работы-то на днях, ой, как прибавится.

“Это хорошо, что не скоро, как это его бреньканье надоело…” - подумал инженер.

Навигатор был свободен от вахты. Трехмерная модель генерала Груши была закончена. Сегодня модель будет сделана в пластике, и можно приступать к любимой работе - раскраске. А потом итог многомесячной работы - сбор панорамы битвы при Ватерлоо. На легком стеллаже уже выстроилась целая армия. Еще раз оценив картинку на мониторе, навигатор кликнул мышкой на иконке “render”. Ловкий резец, не толще цыганской иголки, заплясал вокруг пластикового цилиндра - будущего наполеоновского генерала. Каким фантастическим сюрпризом был для Дмитрия этот компьютерный гравер. Навигатор был уверен, что сам по старинке, штихелем и скальпелями, будет ковырять пластик. Но чтобы такое! Надо было видеть довольные лица комиссии, когда он чуть не захлопал в ладоши, увидев впервые модельный станок в действии.

Работа гравера окончилась, и навигатор, откинув защитный колпак, извлек фигурку. Полюбовался, как всегда, точностью воспроизведения. Осторожно, боясь повредить хрупкую игрушку, он поставил пока еще розового, как пупс, генерала на стол. Рядом с таким же миниатюрным барабаном. На этот барабан он посадит Наполеона. Навигатор еще долго мог смотреть на солдатика, но необходимо было покрыть модельку специальной жидкостью, которая превратит пластик в сверхпрочную керамику. Пульверизатор находился на полке, там же, где краски. Однако, вернувшись к столу, навигатор обнаружил, что генерал сидит на барабане в императорской позе. Как на поле боя.

Инженер, облачившись в разовый комбинезон, бахилы и маску, обязательные в зоне реактора, вошел через шлюз в грузовой отсек. Кроме реактора там был еще зонд, который нырнет за “горизонт событий” черной дыры. Той самой черной дыры, рожденной сверхновой. Беглый осмотр - все в порядке. Да и что сделается с грузом в трюме корабля, уже два года движущегося прямолинейно и равномерно? Пробежав по клавишам контрольного пульта, он получил обычный ответ: “ОК” - все системы в порядке.

- Шкот тебе в глотку, раз ты капитан. - Здесь, в одиночестве, инженер дал волю эмоциям. - Неймется ему. Пионер пустотный. Как меня все достало…

Пока шел тест, инженер стал вспоминать подготовку к полету. В команду отбирали только тех, кто имел помимо

работы серьезное увлечение. Как говорили в комиссии: “Людей с повышенной гибкостью сублимации”. В общем, он никогда даже и не задумывался, что это хобби. Увлекся роботистикой еще студентом. Хотел сделать сказочного робота, как в кино. Слугу и собеседника. И именно андроида. На комиссии Андрей слегка разволновался, наговорил что-то про кучу чертежей, что никогда не мог найти нужных деталей и достаточно мощного компьютера. В итоге его взяли в основной состав. И кроме того, для завершения работы над своим роботом ему разрешено было взять с собой на борт все необходимое. “В пределах весовых ограничений”, - как злобно предупреждала инструкция. Сигнал зонда отвлек его от воспоминаний. Ну, естественно, все отлично.

- А зачем тебе твой робот?

- Бутылки будет открывать и закрывать, - ответил инженер. - Как в старом рассказе про… - И испуганно оглянувшись, подумал: “Я что, сам собой уже говорю?”

Контроль уже окончен, и можно возвращаться к себе в каюту. Вахта через день.

Этот пассаж Стасу никак не давался. И вроде пальцы шли куда надо, и ноты он видел, даже закрыв глаза, но… музыки не было. Гитарой капитан стал увлекаться лет в двадцать, не имея никакого музыкального образования. И поэтому тратил на элементарные вещи уйму времени и сил. В свои почти сорок он так и не научился подбирать на слух, для игры ему всегда требовались ноты. Капитан боролся со своей бесталанностью целеустремленно, как упорный больной с недугом. Нота за нотой выучивая сложные классические пьесы, сонаты, канцоны… Вот теперь вершина его увлечения - “Чакона” Баха. Иногда он сомневался, что сможет осилить ее до конца. “Все, на сегодня хватит”, - решил капитан. Сегодня особый день - впервые за многие месяцы предстоит маневр. Положив гитару, капитан открыл шкаф - он привык в ответственные моменты соблюдать даже внешние формальности. Свежая рубашка, галстук. Надо подавать пример команде, а то вон навигатор на вахту в трусах однажды пришел. И тут неожиданный звук отвлек капитана. Как будто струны гитары ожили, тихонько завибрировали. Показалось даже, что они еле слышно повторили последний сыгранный пассаж. “Какая нудятина!” - подумал капитан. И сам удивился этой мысли. Повозившись еще немного с галстуком, он вышел из каюты.

“Ермак” готовился к маневру. Для плавного изменения траектории и торможения нужно было развернуть световой парус. И хотя наполнит его свет не Солнца, а совокупности здешних светил, все равно парус называли “солнечным”. Вся небольшая команда была на своих местах. Капитан отметил про себя, что не только он на кокпите при полном параде.

- Ну что, готовы? - не совсем строго начал капитан.

- Да, вполне, - кивнул инженер.

- Навигация готова.

За два года экипаж научился работать почти без слов. Слаженность была безупречная.

- Дима, сбрось в ЦУП свой файл.

- Уже закачиваю.

Ждать ответа из ЦУПа никто не собирался - для этого не меньше двенадцати часов потребуется. Но ритуал - есть ритуал.