— Элеонора! Эла! — выглянула с балкона мама Марта. — С кем ты там разговариваешь? Быстро домой!

— Эла, значит? Красивое имя, в первый раз знакомлюсь с Элой. А меня Вадимом зовут. Дашь телефончик?

— Не дождёшься, — засмеялась она, нырнула в подъезд и, хлопнув подъездной дверью, взбежала по ступенькам.

Эла внезапно замолчала. Коротко глянув на дочь, она достала из куртки пачку сигарет и, не спеша, закурила. Внимательные глаза Лины увлажнились и блестели от нетерпения.

— Вот, значит, какой он был… мой папочка… — прошептала она нараспев, будто пробовала на вкус каждую букву этого необычного для неё словосочетания. — Мой… па-па… — мечтательно повторила она. — А… что было дальше? Пожалуйста, пожалуйста, расскажи!

На улице светало, где-то вдали пели соседские петухи, в форточку влетал влажный бодрящий ветер и морозил босые щиколотки ног. А сна у Элы и Лины ни в одном глазу.

— Хочешь знать, что было дальше? Тогда слушай, — Эда озадаченно вздохнула и Лина, подперев лицо ладонями, подалась вперёд.

***

Май 1993 г., Москва

— Надо же, какой настырный. — Беренцвайг прилипла к окну и без стеснения разглядывала Вадима.

Каждый вечер, как по расписанию, тот приходил во двор Элы, садился на детской площадке и караулил её подъезд. С момента их необычного знакомства прошло три дня. Элу забавляло его упорство и в то же время, подглядывая за ним из-за кухонной занавески, она удовлетворённо улыбалась.

— А он ничего такой, симпотный, — щёлкнула жвачкой Тоня Беренцвайг, подружка и соседка по дому. — Эл, ты меня удивляешь, я бы на твоём месте не стерпела, давно бы выскочила к нему.

— И не собираюсь даже. Он мне не нравится, — слукавила Эла, возведя глаза к потолку.

— Вот и здорово! Отдай его мне! — Беренцвайг рассмеялась тоненьким голоском, разве что в ладоши не захлопала.

— Странная ты, Тоня. Как я могу отдать тебе то, что мне не принадлежит?

— Да стоит только захотеть! А… давай проведём эксперимент? — Беренцвайг заговорщически понизила голос: — Сейчас я выйду на улицу и попробую его закадрить, может, на свидание позовёт?!

Эла на секунду задумалась. Тоня была видной девчонкой, с женственной фигурой и рыжей копной волос. Может, и правда провести эксперимент? Интересно, как он себя поведёт? Однако мысль о том, что парень вмиг переключится на подругу, отчего-то напрягала.

— Ну давай, Эл, он такой классный, жаль упускать, — ныла та, сложив на груди ладони, будто в молитве.

— Ой, да делай что хочешь, — как можно безразличнее улыбнулась Эла, решив, что проверка на прочность ему не помешает.

Прошёл ровно час, как Беренцвайг отправилась охмурять парня, и Эла занервничала. Похоже, эти двое нашли-таки общий язык, да и немудрено — такой любую уговорит.

Спустя ещё четверть часа Эла услышала торопливые шаги по лестнице и вышла навстречу подруге.

— Какой наглый! В гости напрашивался, представляешь? — Тоня шумно ввалилась в прихожку, задыхаясь от смеха и быстрой ходьбы. Похоже, про существование лифта она внезапно забыла.

— К нам? — ужаснулась Эла.

— Ко мне. Собирался подняться, пришлось дать твой телефон.

— Тоня, при чём тут мой телефон?! Он же к тебе собирался, не ко мне.

— Ой… — растерялась та, внезапно прозрев. — И правда, выходит, он уболтал меня, а я и не заметила.

Однако после последнего визита подруги Вадим не звонил… ни в понедельник, ни во вторник и, кажется, совсем позабыл дорогу к её дому. Эла ощущала укол сожаления. Неужели и правда повёлся на Беренцвайг? Хотя, если верить Тоне, они не встречаются. Грановский тоже пропал. Эла увиделась с ним в клубе во вторник. Женя выглядел подавленным и раздражённым, и на вопрос, что произошло в трамвае, отмалчивался и прятал глаза. Только в конце тренировки решился рассказать.

— Знаю, я сбежал как последний трус. Но … тот хулиган, что ехал с нами в вагоне, представляешь, он ткнул мне шило в бок. Я испугался, думал, он вскроет меня, — раскраснелся Грановский.

И Элу внезапно осенило:

— Это были мои ключи, Жень. Точно. Это были мои ключи от квартиры! Он блефовал! Как они оказались у него, я ума не приложу. Он ничего бы не сделал тебе, поверь. — Эла ощутила горький осадок в душе. Как она могла повестись на болтовню этого шута! Тяжко вздохнув, она заглянула в глаза Грановскому и тихо произнесла: — Жень, а давай обо всём забудем?

Всё же интуиция её не подвела. Надо же, каков пройдоха этот Вадим, размышляла Эла в вагоне метро по дороге домой. Тут же в памяти всплыли фрагменты их уличного знакомства и связка ключей на его ладони. Выходит, он с лёгкостью забрался к ней в сумку. Что он там говорил? Нужно быть внимательнее?! Ещё и поучать вздумал! Оригинальный способ знакомства.

Дни тянулись медленно. Эла томилась ожиданием, выглядывала в окно и злилась на собственную глупость, а внезапные звонки телефона казались ей пронзительными и даже болезненными. Вздрагивая, она как пуля неслась в прихожку и первая снимала трубку, лишь бы только мама ничего не заподозрила.

К концу недели Эла немного успокоилась и включилась в режим тренировок. Всю свою энергию и шальные мысли она направляла в работу. Тренер и сам партнёр отметили её рвение и даже похвалили. Грановский оттаял и перестал грузиться по поводу недавнего конфликта.

— Эла, ты настоящий друг. Я рад, что ты простила меня. Я бы хотел встретиться с тобой на выходных. Давай прогуляемся.

Чем дольше Эла общалась с партнёром, тем больше убеждалась — Грановский не герой её романа! Но карьера есть карьера. И Эла согласилась.

Субботний вечер выдался тёплым и солнечным. Эла с Женей встретились в Сокольниках. Болтая как добрые приятели, они побродили по парку, перемыли косточки конкурирующим парам, покатались на колесе обозрения, полакомились мороженым. Грановский снова стал прежним: улыбался с превосходством, отпускал двусмысленные шуточки и слишком манерно смеялся.

Каково же было удивление Элы, когда в самый разгар прогулки по парку они с Грановским повстречали его. Недавний преследователь Элы — Вадим — выяснял отношения с какой-то смазливой девицей. Прохожие сторонились, но некоторые останавливались на громкую перебранку пары и даже пытались вмешаться в спор, однако эти двое были настолько поглощены друг другом, что совершенно не обращали внимания на замечания.

— Отвали, я никуда с тобой не пойду! — визжала вульгарно одетая и размалёванная малолетка.

— А я сказал, пойдёшь, и будешь делать то, что скажу! — наезжал на девчонку Вадим, довольно грубо притягивая её за руки.

— Вадик, ну пожалуйста! — чуть не плача взмолилась она, пытаясь вырваться из жёсткой хватки.

— Куда намылилась? В клуб собралась?

— А если и в клуб, то что?! Отпусти меня, отпусти! — истошно закричала она. — Я не обязана быть постоянно с тобой.

— Ещё как обязана! Непослушание отработаешь, поняла? — пригрозил он девчонке, и Элу возмутили собственнические интонации его голоса.

Заметив трамвайного хулигана, Грановский остановился как вкопанный, покрылся пятнами и вспотел.

— Эл, нам лучше уйти отсюда! — проговорил он глухим голосом и потянул её к выходу. — Ты видишь, у них тут целая шайка орудует, кажется, он ещё и сутенёр.

— Жень, что ты несёшь?! — возмутилась Эла и, отцепившись от Грановского, двинулась к орущей парочке. В душе взыграло чувство справедливости и какая-то дикая отчаянная злость. Она вдруг почувствовала себя обманутой и обиженной. Обиженной за всех обманутых девчонок. Какой же он ушлый!

— Эл, остановись. Ты чего? — прокричал ей вдогонку Грановский, но она уверенно шла к Вадиму и его малолетней подружке, а в груди нестерпимо жгло огнём.

— Оставь её в покое, отпусти девчонку! — вскричала Эла, от бессилия сжав кулаки. — Ты совсем офигел? Ко всем девчонкам так клеешься? Извращенец… маньяк! Чудовище!

Оба — и обидчик и «жертва» — оторопели и уставились на Элу. Девчонка захлопала ресницами, Вадим невесело хмыкнул и ослабил хватку.

— Отпусти, отпусти. — Малолетка оттолкнула Вадима и без оглядки побежала по дорожке. Несколько секунд он смотрел ей вслед, потирая запястья, и как только та скрылась за кустами, медленно обернулся к Эле.