— Ты в порядке? — мягко спросил он.

— Ты плохой человек, Джим? — отозвалась она. Ее зрачки все еще были расширены от пережитого ужаса.

Он положил ладонь на ее руку и ласково, хотя и неловко погладил ее.

— Не думаю, хотя меня научили некоторым плохим вещам. Я делал… некоторые дурные вещи. Но только с очень плохими людьми.

— Да, — сказала она, и ее лицо немного просветлело. — Да. — Она посмотрела на него. — Желаю удачи.

— Возможно, когда я покончу с этим, мы сможем поговорить…

— Нет, — перебила она и отвернулась. — Нет. Лучше я попытаюсь забыть.

— Понимаю.

Она быстро обняла его, но Джентри чувствовал, что она делает это отвлеченно, как если бы после грубой вспышки насилия теперь принимала его за опасное животное. Ей явно хотелось убраться подальше от него и от этого безумия. Без единого слова она забралась на место водителя, а Джентри поднялся на капот автомобиля. Обезболивающее, которое она дала ему, пока он спал, приносило некоторое облегчение. Несмотря на это, подъем на стену был сущим мучением для человека с тяжелой раной в животе, не говоря уже о запястье, ноге и грудной клетке.

Джентри забрался на вершину каменной стены, свесил ноги вниз, спрыгнул в мягкую траву и услышал, как автомобиль на другой стороне стены дал задний ход и повернул на дорогу. Джентри посмотрел на часы: было 7:40 утра.

Плотный туман полностью скрывал замок. Он мог видеть только начало яблоневого сада перед собой. Ярко-красные фрукты валялись на земле, ряды невысоких деревьев с узкими стволами уходили вдаль.

Корт последний раз проверил снаряжение, сделал глубокий вдох, оценивая свой уровень боеготовности с учетом повреждений, и побежал через сад в густом сером тумане.

— Выключайте, — сказал Ригель.

Двое французов, которые двенадцать часов глядели на ряд мониторов в библиотеке, выполнили его приказ. Они стали щелкать переключателями слева направо, отключая изображения, поступавшие от инфракрасных камер во дворе.

— Что вы делаете? — спросил Ллойд, вошедший в комнату.

— Инфракрасные камеры предназначены для ночного наблюдения, Ллойд, — ответил Ригель. — Сейчас уже утро.

— Вы говорили, что он придет ночью.

— Да, говорил.

— Но он все-таки придет, верно?

— Не похоже на то, — произнес Ригель с унынием и растерянностью охотника, чья добыча в последний момент ускользнула от него.

— У нас есть еще пятнадцать минут, чтобы предъявить тело Феликсу. Что будем делать?

Ригель повернулся к молодому американцу.

— У нас есть вертолет и более ста мужчин и женщин, которые ищут его. Здесь, в замке еще тридцать бойцов, которые поджидают его. Мы подстрелили его. Мы воткнули в него нож. Мы сбросили его с горы, заставили спрыгнуть с моста. Мы убили его друзей, истощили его ресурсы. Что еще мы можем сделать?

Из портативных раций рядом с их мобильными телефонами послышался голос Техника.

— У нас появились проблемы.

— Какие? — спросил Ригель.

— Боливийцы вышли из игры. Они только что позвонили в Париж и сообщили об этом.

— Туда им и дорога, — отрезал Ллойд.

— А казахи не отвечают.

— Они никогда не отвечают, — буркнул Ригель.

— Саудовцы сообщают с вертолета, что не могут найти их на дороге.

Теперь заговорил Ллойд:

— Если бы они столкнулись с Серым Человеком, то мы бы услышали стрельбу. Так что не стоит беспокоиться. Наверняка, эти ублюдки сбежали, как и боливийцы.

Ллойд и Ригель поднялись по лестнице на третий этаж. Оба смертельно устали, но никому не хотелось показывать свою слабость другому. Вместо этого они обсуждали, что можно было сделать иначе, и какие действия еще можно предпринять.

Они вошли в центр управления и первым делом увидели Феликса, который стоял у окна с мобильным телефоном, поднесенным к уху. Через несколько секунд худой чернокожий мужчина в костюме завершил звонок и повернулся к ним. Он заговорил впервые за несколько часов:

— Мне жаль, джентльмены, но я должен сообщить, что ваше время вышло.

Ллойд с безумным взглядом подбежал к нему.

— Нет! У нас есть еще десять минут. Вы должны дать нам немного больше времени. Вы видели, как он упал в реку. Фактически, мы убили его. Нам всего лишь остается найти ту дыру, в которую он забился перед тем, как умереть. Скажите, Абубакиру, что вы видели…

— Вы получили инструкции предоставить тело, но не выполнили их. Я сообщил об этом моему президенту. Прошу прощения, но это моя обязанность. Вы должны понимать.

Широкие плечи Ригеля опустились, и он отвернулся. Он не мог поверить, что Серый Человек, если он жив, не придет спасать детей.

— Он может появиться в любую секунду, — сказал Ллойд. — Абубакир покидает должность только через час и может не подписывать другой…

— Теперь это уже бессмысленно. Я доложил президенту о вашем прогрессе… вернее, об отсутствии прогресса. Он подписал контракт с вашим конкурентом, пока мы говорили по телефону. Мне велели вернуться в Париж и ожидать дальнейших инструкций.

Ригель медленно кивнул и обратился к Феликсу:

— Вы можете улететь вместе с французскими инженерами. Они отправятся в Париж через час.

Феликс вежливо кивнул в ответ.

— Сожалею, что вас постигла неудача. Я высоко ценю ваш профессионализм и надеюсь, что наши интересы могут совпасть в будущем.

Немец и нигериец раскланялись друг с другом. Не обращая внимания на американца, Феликс вышел из комнаты, чтобы подготовиться к отъезду.

Ригель посмотрел на Техника.

— Оповестите ударные группы. Скажите им, что все кончено и они провалились. Дайте им знать, что во второй половине дня я свяжусь с главами их ведомств, чтобы обсудить некоторое… утешение.

Техник сделал так, как было велено. Потом он выключил мониторы, стоявшие перед ним, снял наушники, медленно положил их на стол и провел рукой по длинным волосам.

Трое человек, оставшихся в центре управления, несколько минут сидели наедине со своими мыслями. Утренний свет, сиявший за окном, как будто издевался над их поражением. К утру они должны были получить труп, а теперь утро смеялось над ними.

Ллойд посмотрел на часы.

— Без пяти восемь. Нет смысла откладывать.

Курт Ригель заглянул на дно кофейной чашки. Он ощущал крайнюю усталость.

— Что откладывать? — рассеянно спросил он.

— У нас еще остались обязанности на втором этаже.

— Вы имеете в виду сэра Дональда? — Ригель выпрямился. — Я сам займусь этим, а то у вас уйдет целый день.

Ллойд покачал головой.

— Не только Дональда. Всех четверых.

Ригель встал со стула.

— О чем вы говорите? Вы хотите убить женщину и детей?

— Я обещал Джентри, что они умрут, если он не придет. Он не пришел. Не надо изображать удивление.

— Он не пришел, и это значит, что он мертв. Зачем наказывать мертвеца, идиот?

— Он должен был лучше стараться, — Ллойд вытащил серебристый пистолет из кобуры на бедре и опустил руку с оружием. — С дороги, Ригель. Это все еще моя операция.

— Больше нет, — в голосе массивного немца прозвучала угроза.

— Как бы то ни было, у меня еще осталась работа, и я не вижу, как бы вы могли остановить меня, — сказал Ллойд. — Вы можете проявлять ханжескую снисходительность к членам этой семьи, но вы понимаете, что они могут сдать нас. Они должны умереть.

Он обошел Ригеля и направился к выходу в коридор.

Телефон Дональда Фицроя, лежавший на столе у Техника, внезапно зазвонил. Ллойд моментально обернулся. Молодой технический специалист быстро надел наушники. Феликс вернулся в комнату с чемоданчиком и бурым плащом, перекинутым через руку, и с любопытством прислушался.

Техник перевел звонок на громкую связь через навесные колонки.

— Алло? — сказал Ллойд.

— Доброе утро, Ллойд. Как дела?

— Ты опоздал, Корт. Мы потеряли контракт, и это значит, что ты проиграл. Мне больше не нужна семья Фицроев. Я как раз собирался пойти всадить в них несколько пуль. Хочешь послушать?