— У Фицроя есть своя сеть поддержки, в том числе изготовители документов. Зачем вам возиться с Ласло?

— Мне нужна быстрая и качественная работа. Всем известно, что вы лучший.

Венгр снова кивнул.

— Может быть, это чистая лесть, но вы совершенно правы. Ласло лучший в своем деле, — он заметно успокоился. — Я сделаю для вас отличные документы, и возможно, вы поговорите с Фицроем об оказанных услугах. Замолвите словечко за Ласло, вы же понимаете.

Корт терпеть не мог людей, которые говорили о себе в третьем лице, но при необходимости он умел быть вежливым.

— Выпустите меня отсюда с чистыми документами меньше чем через час, и я обязательно сделаю это.

Сабо выглядел довольным.

— Недавно ко мне в руки попала партия бельгийских паспортов. Новые серийные номера, не числятся в розыске. Совершенно законные.

Корт выразительно покачал головой.

— Нет. Две трети краденых паспортов на черном рынке являются бельгийскими. Даже чистые документы гарантированно подвергнутся самой тщательной проверке. Мне нужно что-то менее очевидное.

— Я уважаю осведомленных клиентов. — Ласло встал, опираясь на трость, и направился к другому столу. Он побарабанил пальцами по маленькому блокноту, исписанному карандашными пометками, потом поднял голову. — Да. Полагаю, вы можете сойти за уроженца Новой Зеландии. У меня уже долго хранится несколько новозеландских паспортов. Большинство моих нынешних клиентов — африканцы или арабы, а с ними такой фокус не проходит. Как я сказал, эти паспорта какое-то время пролежали без дела, но Ласло может подправить серийный номер, когда я буду вставлять вашу информацию, не испортив голограмму. Такой паспорт нельзя будет отследить до пропавшей когда-то партии.

— Отлично.

Сабо опустился на скамью и испустил протяжный вздох; это показывало Джентри, что движение было утомительным и неудобным для него.

— Пять тысяч евро, — объявил он.

Джентри кивнул, достал деньги из маленького рюкзака и показал их Ласло, но не стал отдавать.

— Как насчет вашей внешности? Я могу сфотографировать вас в нынешнем виде, или мы можем придумать нечто более профессиональное.

— Сначала мне хотелось бы вымыться.

— У меня есть душ. И бритвенный прибор. Есть галстучный костюм, который будет вам впору. Можете подготовиться, пока Ласло будет работать с документами.

Корт прошел по коридору и по запаху обнаружил ванную, где воняло мужским потом и плесенью. В душевой нашлось мыло, бритвы и ножницы; все было разложено по полочкам для наемников, нелегальных иммигрантов и преступников, которым требовалось на несколько минут замаскировать свою подлинную сущность для фотографии, на которой они предстанут перед полицейскими и сотрудниками таможенного контроля маленькими лордами Фаунтлероями[10]. Впервые за три месяца Джентри сбрил бороду. Он положил маленький «Вальтер» на полочку рядом с шампунем и бритвами. Когда он закончил, пистолет был покрыт мыльной пеной.

Джентри тщательно смыл сбритые волосы. Каждый волосок являлся уликой для опознания по ДНК, поэтому Корт провел больше времени, собирая остатки бороды, а не сбривая ее.

Он посмотрел на себя в зеркало, расчесал каштановые волосы и сделал слева пробор, который должен был исчезнуть, когда они высохнут. Его лицо несколько постарело, морщины от ветра и солнца глубже врезались в кожу. Он чувствовал, что сбросил вес после начала сирийской операции, и под его глазами образовались бледные мешки.

Однажды, когда ему было двадцать шесть лет, он провел без сна четыре дня подряд. Он выслеживал вражеского агента в Москве и проследовал за ним на загородную дачу, когда его дерьмовая прокатная «Лада» окончательно вышла из строя посреди метели. Серому Человеку пришлось совершить пеший марш-бросок, чтобы не замерзнуть до смерти.

Теперь, в возрасте тридцати шести лет, он выглядел гораздо хуже после четырехдневной работы, чем в тот раз, когда эвакуационная группа вытащила его, наполовину замерзшего, из сугроба и посадила в вертолет.

Обтеревшись, Корт натянул влажные от дождя штаны. Он был осторожен, чтобы не сорвать подмокшую повязку на бедре. Потом застегнул ремень, надел носки и ботинки. Нацепил белую парадную рубашку со слишком узким воротничком, оставленную Ласло, и повязал дешевый галстук. Синий пиджак, который чувствовался как картонная коробка, оттопыривался на плечах, и он даже не попытался застегнуть его. Корт убрал пистолет в кобуру на бедре, сунул в карман запасные обоймы и многофункциональный складной нож и вернулся в лабораторию Ласло.

Сабо сидел в кресле-каталке за чертежным столом, нагнувшись над раскрытым паспортом с бритвой в руке. Он окинул клиента долгим взглядом.

— Удивительная метаморфоза.

— Да.

— Прошу устраиваться для фотографирования, — маленький пластиковый стул стоял на подиуме перед широкой голубой портьерой, свисавшей с потолка. Цифровая камера на треноге, подключенная к настольному компьютеру, находилась в нескольких метрах.

Корт ступил на полый внутри деревянный подиум и опустился на стул. Он немного поправил пиджак и галстук, пока Сабо подкатил свое кресло и занял позицию перед фотоаппаратом.

— Нам нужно придумать имя для паспорта, — сказал он. — Хорошее новозеландское имя.

— Оставляю это на ваше усмотрение. Мне сойдет любое.

Сработала вспышка, и Джентри начал подниматься.

— Еще пару снимков, пожалуйста.

Он опустился обратно.

— У меня есть имя для вас. Хотя не думаю, что оно вам понравится.

— Я же сказал, все…

— Оно пафосное. Театральное. Загадочное.

— Думаю, мне совершенно не нужно…

— Почему бы не назвать вас Серым Человеком?

Джентри тупо уставился в камеру, когда вспышка на мгновение ослепила его.

Вот дерьмо.

Сабо смотрел на него.

Джентри начал вставать. Он почувствовал, как стул сместился под ним. Он успел вскочить на ноги, но пятки уже провалились вниз. Прежде чем отреагировать, он машинально раскинул руки в стороны. Его пиджак сбился к шее, колени взлетели перед глазами. Он падал назад, и пластиковый стул скользил вместе с ним. Свет внезапно исчез, и он провалился в темноту, а затем приземлился на бок; его падение было смягчено чем-то мягким и влажным.

Хотя удар оказался не слишком болезненным из-за мягкой обивки, он выбил воздух из легких Джентри. Он рефлекторно вскочил, выхватил пистолет и стал разворачиваться во все стороны в поисках любой угрозы.

Это был кирпичный колодец, сделанный в виде резервуара. Посмотрев вверх, он увидел, что упал с высоты примерно четырех метров, где подиум раскрылся, чтобы поглотить его. Прежде чем он смог дотянуться до стула, тот поднялся в воздух на тонкой цепочке, стукнулся о край подиума и исчез. Над ним закрылся плексигласовый люк, запечатавший его в темном контейнере.

Сабо медленно нагнулся над краем люка, посмотрел вниз и улыбнулся.

— Да ты издеваешься! — раздраженно крикнул Джентри.

— Предполагаю, ты вооружен. Дикие животные обычно готовы к бою. Но тебе стоит подумать, прежде чем стрелять, — Сабо постучал тростью по прозрачной крышке люка. — Здесь два дюйма закаленного плексигласа, и тебе придется побегать, чтобы уклониться от рикошетов, — он постучал себя по лбу костлявым пальцем. — Так что не дури.

— У меня нет времени на эти игры, Сабо!

— Наоборот. Все, что у тебя осталось, — это немного времени.

Сабо попятился и скрылся из виду.

Джентри сорвал пиджак, галстук, рубашку и огляделся по сторонам темного провала. Он был круглым, примерно два метра в диаметре, и выглядел как старый водосточный колодец. Цилиндрическая каменная стена была слишком отвесной и скользкой от плесени, чтобы карабкаться вверх. Матрасы, на которые он упал, были гнилыми и вонючими. Несомненно, здесь были проблемы с канализацией. Заглянув под матрасы, он обнаружил старую водопроводную трубу из литого железа. Труба была горячей на ощупь. Термальные купальни в Будапеште были туристической достопримечательностью; вероятно, по этой трубе ключевая вода из термального источника перекачивалась из одного места в другое. Труба протекала; вода капала и немного па́рила в месте стыка трубы со стеной.