Пятый пропустил все веселье боя. Он выругался вслух под снегопадом. Его «Скорпион» по-прежнему находился в боевой готовности.

Внезапно он услышал кашляющий звук заработавшего двигателя, доносившийся из хижины. Нет, не из хижины. Когда его взгляд метнулся к двери сарая, в лесу раздался грохот, навесной замок отлетел в сторону, а двери распахнулись настежь. Пятый только начал поднимать оружие, когда взревел мотор, и темный силуэт вылетел в воздух из темных глубин сарая.

Молодой ливийский солдат еще никогда не видел снегохода.

Пулеобразная машина приземлилась в нескольких метрах перед ним, и он нырнул в сторону, покатившись по снегу и сильно ударившись спиной о пенек. Он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть человеческую фигуру в маске и с большой сумкой на спине в задней части снегохода. Образ промелькнул в его очках ночного видения, словно размытое пятно.

Ливиец принялся шарить вокруг в поисках оружия, но он потерял его среди сосновых иголок и сугробов. Когда он поднял пистолет, темная фигура уже исчезала за маленьким взгорком, пригибая в стороны кусты и молодые ростки своими полозьями.

— Пятый, докладывай! — рявкнул голос Первого в наушнике.

— Он здесь, сзади! Поехал в гору!

— Застрели его!

Пятый побежал по склону.

— Помогите мне! Он на мотоцикле с лыжами!

Серый Человек знал, что ему понадобится развернуть снегоход и проехать обратно через боевую группу. Лес резко обрывался у огромной каменистой стены на вершине холма. Возможно, он мог бы какое-то время скрываться в лесу, но знал, что вся Гуарда уже на ногах, и встревоженные жители названивают в местную полицию. Им понадобится время, чтобы добраться до места, и больше часа на то, чтобы получить реальное подкрепление из Давоса. Но у Корта не было в запасе даже лишних минут, уже не говоря о часах.

Кроме того, он находился в ярости, так как понимал, что на свете есть только один живой человек, кроме него, знавший о существовании швейцарского тайника. Дональд Фицрой, мать его. Сэр Дон предложил Корту старый и надежный тайник вскоре после того, как Серый Человек присоединился к его команде. Тогда достопочтенный английский куратор признался, что человек, построивший и содержавший тайное укрытие в лесу, больше не нуждался в нем, так как его обнаружили расчлененным в неглубокой могиле на окраине Владивостока.

Джентри не беспокоился о дурных знамениях и принял этот подарок от Фицроя. Ему понравилось уединенное расположение деревни и долины, а тем более то обстоятельство, что любой приближавшийся колесный транспорт можно было услышать за сотни ярдов, а воздушный — за несколько миль.

Это было хорошее убежище. Джентри не сомневался, что оно сохранило бы этот статус, если бы Фицрой не выдал координаты людям, которые теперь изо всех сил старались убить его.

Снегоход выехал из снежного покрова через сорок секунд подъема в гору, прочь от убийц. Джентри резко свернул в сторону, уклоняясь от трехметровой гранитной стены, поднимавшейся с обеих сторон. Он тормозил педалью и регулятором подачи топлива, чтобы развернуть машину обратно к лесу, хижине и деревне внизу. Сейчас он был защищен невысоким пригорком. Он не мог видеть людей с огнестрельным оружием и гранатами, а они не могли видеть его. Но в этот момент они, несомненно, пробирались вверх по обледенелой тропе. Он понятия не имел, сколько их. Успел увидеть одного за хижиной, но остальные, судя по всему, принимали активное участие в заварушке у двери.

Корт быстро рассмотрел варианты. Он оказался в бедственном положении и попал в ловушку, несмотря на все меры предосторожности. Наверное, он мог бы уложить нескольких, но они пойдут широко, и это — главное их преимущество. Если они разойдутся в стороны по замерзшему лугу и начнут одновременно приближаться по широкой дуге, то целей окажется слишком много для эффективного подавления.

Возвышенное место всегда считалось тактическим преимуществом, но Корт был готов признать, что эта возвышенность только мешала ему.

Справа находился другой спуск с холма. Пастушья тропа не более полутора метров шириной и невероятно крутая, более или менее идущая прямо через лес к лугу на другой стороне. Но крутизна была непосильной для снегохода. Даже попытка была бы самоубийством.

Корт услышал голоса внизу. Крики мужчин в пылу охоты.

Они приближались к нему, лишая возможности к бегству.

— Ему некуда бежать! — крикнул Первый. Он не стал возиться со своим радиопередатчиком. Грохот взрыва и перестрелки притупил слух его бойцов на ближайшее время. Он выкрикивал приказы троим подчиненным, бежавшим трусцой рядом с ним по скользкой тропе. Третий остался в хижине. Он перевязал свою рану и оставался в сознании и на ногах, хотя и выбыл из боя.

Четверо ливийцев, приблизившихся к вершине подъема, быстро извлекли магазины «Скорпионов» и проверили оставшиеся боеприпасы, а потом отработанными движениями вернули их на место. Они снова надели очки ночного видения, и снегопад превратился в мельтешение зеленых искр. Замедлив шаг, они тихо рассредоточились вокруг дороги, не дожидаясь указаний.

Внезапно где-то рядом снова взревел двигатель снегохода. Затем впереди и сверху над четырьмя ливийцами показалась единственная фара, сиявшая как зеленый призрак в их оптических приборах и быстро приближавшаяся к ним.

— Огонь! — завопил Первый. Четверо убийц присели и стали поливать очередями надвигавшийся транспорт. Двадцать экспансивных пуль в секунду вылетали из каждого вскинутого ствола. Трассирующие пули описывали дуги, ударялись в обшивку и отлетали в небо, как обезумевшие светлячки.

На расстоянии тридцати метров снегоход утратил контакт с землей. Он пролетел пять метров, жестко приземлился, снова подлетел в воздух и на этот раз опрокинулся на бок. Фара продолжала светить, пока машина скользила вниз по склону холма мимо четырех ливийцев и остановилась в двадцати метрах за ними.

Первый перезарядил оружие и бросился к снегоходу. Он поскользнулся на льду и упал на колени. Второй пробежал мимо, пока тот поднимался на ноги. Быстрый взгляд на дорогу подтвердил их худшие подозрения.

— Его там нет!

Был момент, когда Корту показалось, что он скользит вниз со скоростью шестьдесят километров в час. Разумеется на уровне земли все выглядело стремительнее, чем на самом деле; снег, лед и смерзшиеся травинки, летевшие в лицо, усиливали ощущение скорости.

Но какой бы она ни была, Корт понимал, что он слишком быстро съезжает по пастушьей тропе.

Трудно было расстаться со второй сумкой с ценным снаряжением, но он не видел альтернативы. Ему пришлось оставить на льду легкое вооружение, гранаты и бинокль. Он привязал обрез к рулю снегохода, чтобы удерживать его в фиксированном положении, а потом воспользовался куском шнура, чтобы дроссельная заслонка оставалась открытой. Он видел, как машина перевалила через гряду и шлепнулась на дорогу, а потом как можно быстрее побежал по снегу вдоль каменного карниза и гранитной стены, туда, где начиналась пастушья тропа, ведущая под уклоном в двадцать градусов через лес, нижний луг и все еще темный маленький поселок. Оставался еще час до того, как первые проблески рассвета окрасят горные склоны на востоке.

На полном бегу Джентри подпрыгнул, вытянув вперед раненую ногу и держа сбоку большую брезентовую сумку, и приземлился в снег. В начале тропы склон был особенно крутым. Он почти сразу утратил контроль над движением, но восстановил его на более пологом участке, который оказался слишком коротким.

Слева на склоне холма он слышал выстрелы и замечал вспышки света, но продолжал смотреть на вытянутые ноги прямо перед собой.

Около ста метров все шло по плану. Он быстро эвакуировался из зоны огневого поражения. По правде говоря, это был неплохой план, только исполнение вышло не очень удачным. Когда Джентри въехал в лес, сосновые корни зазмеились по тропе, а скольжение было слишком быстрым для остановки.