Неизвестно, как насчет машин, а о самоубийстве Светланы Щелоковой москвичи судачили много. Причем народная молва гласила: жена Щелокова, обиженная снятием мужа с должности, сначала стреляла в Андропова, тяжело ранив его в почку, а потом сама застрелилась[1713]. Так в народе объясняли отсутствие Андропова на публике в феврале 1983 года и его последующую тяжелую болезнь почек. А что? Складно получалось. Ведь Брежнев, Андропов и Щелоков жили в одном подъезде дома по Кутузовскому проспекту, только на разных этажах[1714]. Более правдоподобным объяснением отсутствия Андропова на публике может служить факт его зимнего отпуска. Решением Политбюро от 29 января 1983 года Андропову был предоставлен зимний отпуск с 31 января. На время его отсутствия ведение заседаний Политбюро, рассмотрение и подготовку вопросов к заседаниям Политбюро и Секретариата ЦК возложили на Константина Черненко[1715].
Высказались на заседании и другие секретари ЦК: Долгих о морали коммуниста и «прямом перерождении этого человека»; Зимянин: «Вы, т. Щелоков, не тот человек, за которого мы Вас принимали»; Русаков: «Дело не только в проступках Щелокова. Дело в том, как он относится к этим проступкам, как он их оценивает». Черненко подвел итог — вывести Щелокова из состава ЦК на ближайшем пленуме.
«Горбачев. Это как минимум. А надо было бы еще указать на беспринципность и отступление от норм нашей морали и неискренность.
Щелоков. Исключить меня из партии — это все равно, что расстрелять. Я прошу оставить меня в партии.
Черненко. Центральному комитету, членам ЦК надо объяснить, что с Щелоковым, что он совершил. Секретариат ЦК выяснил этот вопрос. О партийности мы сейчас не говорили, с этим вопросом мы спешить не будем.
Прошу высказаться по предлагаемому решению.
Секретари ЦК. Надо его поддержать.
Черненко. Тогда будем считать это решение принятым и внесем его на рассмотрение Политбюро ЦК КПСС»[1716].
Политбюро, конечно, согласилось. А как же иначе, ведь Андропов хорошо помнил, как люди Щелокова вставляли палки в колеса следствию по делу об убийстве милиционерами сотрудника КГБ на Ждановской. Тогда за следователями прокуратуры открыто следила служба наружного наблюдения МВД, сопровождали их машины, совершали провокации. Дошло до того, что Щелоков в разговоре с Циневым и приехавшим с ним заместителем начальника 2-го главка КГБ, между делом, бросил зловещую фразу: «Как бы мои архаровцы не убили следователя. Пусть будет поосторожней»[1717]. Так чем руководил Щелоков — Министерством внутренних дел или бандой преступников, состоявшей из готовых на все «архаровцев»?
Через неделю, 5 апреля, на таком же закрытом заседании Секретариата ЦК разбирали Медунова. Вел заседание Черненко. Медунов оправдывался, признавал наличие многочисленных преступлений в крае и упирал на то, что он сам уже 41 год в партии и «корыстных проступков не допускал, умышленно ничего не делал»[1718]. Заместитель председателя Комитета партийного контроля Густов дал подробную справку, с которой Медунов не согласился: «Я с такими резкими заявлениями т. Густова не могу согласиться. Ни одного жулика я не брал под защиту». Ему напомнили, как год назад он во всем винил работников прокуратуры, а сейчас на заседании Секретариата вроде должен был все понять, но «начал вилять, размениваться на мелочи»[1719]. Медунов взывал к милосердию.
Н.А. Щелоков с женой Светланой Владимировной
[Из открытых источников]
Листки из календаря-блокнота Ю.В. Андропова
Апрель 1983
[РГАНИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 54. Л. 23, 24]
«Медунов. Я все же прошу понять мое положение.
Черненко. Мы-то понимаем Ваше положение, а Вы-то почему не понимаете свое положение. Вам было оказано величайшее доверие. Вы были избраны первым секретарем крайкома, членом Центрального Комитета партии. И этим огромным доверием Вы не дорожили. Где-то грехопадение у Вас, Сергей Федорович, все же произошло.
Конечно, сам Медунов не взяточник. Когда мы его посылали работать в Краснодарский край, мы ему доверяли, верили в его честность. Но жизнь сама по себе ставит много вопросов. Где-то он оступился, оступился и не одумался. Потом, расхрабрившись, он пришел в Секретариат ЦК выступать против прокуратуры, защищать своих взяточников. Шестьсот взяток за три года в одной только организации. Ведь это страшнее любого невыполнения плана. И все это произошло благодаря попустительству бюро крайкома и в первую очередь Медунова. Все дело в сумме фактов, а не в отдельных правонарушениях… То, что Вы восстали против прокуратуры, не делает Вам чести».
И, перейдя на совсем уж доверительный тон Черненко подытожил: «Ты, Сергей Федорович, не уловил того момента, и в этом твоя огромная вина»[1720].
Сама по себе показательная экзекуция на заседании в ЦК была новым словом в партийной процедуре, но она не привела к развитию действия. О сути предъявленных Медунову и Щелокову обвинений не было никаких сообщений в печати, а в опубликованном в газетах сообщении о решении июньского (1983) пленума ЦК КПСС туманно говорилось о допущенных ими «ошибках в работе»[1721]. С этой мотивировкой их вывели из состава членов ЦК КПСС. Тайное голосование провели на первом же заседании пленума, еще до рассмотрения основных вопросов. Из числа присутствовавших 303 членов ЦК за исключение из ЦК Медунова и Щелокова проголосовали 302 человека при одном голосе против — это был сам Медунов. После оглашения Алиевым результатов голосования Андропов попросил исключенных покинуть зал заседаний. Медунов вышел, а Щелокова на пленуме не было[1722]. Любопытная картина. Среди членов ЦК присутствовал пенсионер Кириленко, который наверняка с интересом наблюдал за этой сценой.
Похоже, Андропов полагал достаточным этим ограничиться и не открывать уголовных дел. По крайней мере, лишившись членства в ЦК, ни Медунов, ни Щелоков не были лишены депутатских полномочий, им позволили досидеть в креслах депутатов до новых выборов Верховного Совета СССР 4 марта 1984 года[1723]. Возможно, Андропов просто откладывал основной удар, накапливал материалы.
В.И. Долгих
[Из открытых источников]
Ш.Р. Рашидов
[Из открытых источников]
А в народе активно подхватили новость о том, как решительно Андропов борется с «брежневским кланом», изгоняя его представителей с высоких постов. В 1983 году ряд министров и первых секретарей обкомов потеряли свои посты. По стране было заменено 20 процентов первых секретарей обкомов и крайкомов и 22 процента членов Совета министров СССР[1724]. Казалось, это было только начало. Всем уже грезился грядущий конец «днепропетровской мафии». Всколыхнулось партийное болото! А в народе, похоже, андроповское закручивание гаек многим даже понравилось.
