Скифар задумался. Он был счастлив, что сможет поскорее выбраться из этого ада. Ситуация тотальной анархии усугублялась тем, что скоро начнётся эпидемия. Оставаться в столице было смертельно опасно. Однако в его мыслях было кое-что ещё. Он знал, что у него есть одно незаконченное дело. Память об этом не утекла и спустя год.

Воин пустынь проснулся позже, чем планировал. Когда его тело восстановилось, а разум отдохнул, был уже полдень. Правда, это было совсем не заметно. Небо заслоняли массивные тучи. Дождь уже прекратился. В воздухе витала смесь запахов гари и озона. На улице царил настоящий хаос. Мощёные дороги были покрыты грязью, смешанной с кровью. Богачи и преданные Империи граждане были убиты на этих улицах. Роскошный особняк какого-то чиновника был сожжён дотла. Пламя перекинулось на соседние здания, и загорелся уже целый район. Огонь распространялся слишком быстро, несмотря на проливной дождь. Скифар уже смотрел на тлеющие руины, появившиеся посреди столицы. Пожары охватили ещё несколько районов города. Разозлённые граждане выплёскивали всю ту ненависть к режиму, что накопилась у них за десятилетия угнетений. Две трети армии присоединились к восстанию, и позволили протестующим разграбить оружейные склады. Остальные солдаты были задавлены и линчёваны своими же сослуживцами.

Выходить на улицу в окровавленных латах было бы слишком опасно. Воин скинул свою броню, наспех разрезав кожаные ремешки и вырвав металлические заклёпки. Благо, на дне сумки нашёлся плащ, который парень заготовил давным-давно, когда ещё только отправлялся в столицу.

Скифар медленно продвигался по улицам Минграда. Он старался избегать центральных дорог и площадей. Эти места были слишком опасными. Воин чётко понимал, что оружие досталось не только революционерам, но и бандитам, которые к этому времени уже должны были сколотить группировки. Город, охваченный анархией, был настоящим пастбищем для всякого рода криминальных элементов. Скифар помнил трущобы того безымянного поселения, где стояла их воинская часть. Теперь их роль играла столица крупнейшего государства.

«Интересно, переворот произошёл только здесь, или по всей стране?» — размышлял Скифар. Он понимал, что в отдалённых регионах ещё какое-то время будет неведение, пока гонцы не донесут вести до народа. Вопрос оставался лишь в том, сделают ли там граждане то же самое, что и в столице. Ответ напрашивался сам по себе. Ренессанс готовился к этой операции годами, и должен был продумать такие детали. В том, что реки крови имперцев захлестнут улицы городов, сомнений не оставалось. Такие регионы, как южные пустыни и северные леса обретут независимость очень быстро. Скифар это знал, как прописную истину. Парень мог представить, как солдаты, лишившись командования свыше, начнут покидать свои посты, организовывая большие банды наёмников, или беря власть в регионе под свой контроль. Воображению было куда разгуляться. Но всё это казалось лучшим, чем подчинение поехавшему императору.

Из головы парня вылетело то, что случилось прошлым вечером в императорских покоях. Его мозг ограничил доступ к этим воспоминаниям, оставил их заблокированными до лучших времён. Однако, уведенное в переулке, срочно достало из глубин те самые события. У стены лежал человек. С первого взгляда казалось, что он ранен. Мужчина лет тридцати пяти лежал в крови, рубашка на груди была разорвана, будто кто-то пытался оказать первую помощь при коло-то резаном ранении. Но это было не так. Кожа незнакомца была покрыта многочисленными разрывами. Они были небольшие, размером с виноградную косточку. Из каждой такой ранки медленно текла красная жидкость. Изо рта заражённого текла слюна, а глаза были воспалёнными. Лимфоузлы — увеличены. Скифара покорёжено от увиденного. Мужчина в самом расцвете сил беспомощно лежал на улице, пытаясь перевести дух. Его одолевал жар. Парень никогда не мог подумать, что болезнь так быстро проявит свои симптомы.

Чем дальше от центра отходил воин пустынь, тем плачевнее была ситуация. На дорогах лежали перевёрнутые телеги, убитые люди лежали прямо там, лицами в грязи. Некоторые тела были растоптаны толпами граждан, которые пытались покинуть город или наоборот — атаковать императорские владения. Улицы были не безлюдны. Кто-то выходил из своих домов, чтобы, по старой привычке, отправится по своим обыденным делам. Некоторые люди были заняты мародёрством. Прямо перед глазами Скифара толпа каких-то подростков забралась в один из домов через окна, и, уже через минуту, начали вытаскивать оттуда всё, что смогли унести. Больных, пока что, было мало, хотя люди с кровящими язвами встречались на пути не редко.

Скифар двигался с максимальной осторожностью. Он старался избегать любых прохожих, и при этом — держаться подальше от тёмных переулков. К счастью, ему это удалось. Парню не хотелось проливать ещё больше крови. Слишком много людей уже умерло, и умрёт в скором времени.

К ночи воину удалось добраться до восточных ворот. Сначала Скифар никого не увидел. Встречающий не торопился показываться. Парень предположил, что здесь что-то не чисто, и схватился за рукоятку катаны. Он был готов отбить атаку в любой момент. Однако сердце билось в нормальном темпе. Воин пустынь уже перестал волноваться, мысли о предстоящей битве почти не вызывали возбуждения или серьёзного волнения. Лишь — обострение чувств, и ничего более.

— Скифар? — послышался робкий голос.

Воин резко повернулся в сторону шума, высвободив клинок из ножен. Как оказалось, бояться было нечего. Из-за стены выглядывала худощавая фигура. Это была женщина лет сорока. С виду она походила на типичную имперку: узкие глаза, бледноватая кожа, маленький рост. Волосы, сплетённые в тугой пучок, уже тронула седина.

— Да, — ответил парень, отправляя меч обратно в ножны.

— Нам пора убираться отсюда, — произнесла женщина. — Я открою портал, мы окажемся прямо в Ренессансе, в саду Алдуса.

Женщина не хотела задерживаться. Он сразу начла делать какие-то движения руками, проводя ритуал открытия разлома.

— Постой, — остановил её Скифар, коснувшись плеча.

Колдунья вопросительно посмотрела на воина.

— Я никуда не иду. У меня есть незаконченные дела, — говорил он, снимая с пояса ножны с двумя катанами. — Передай это Алдусу. Сверхострые, неразрушимые клинки. Собственность императорской семьи. Думаю, наше государство разберётся, что с ними делать.

— Тогда тебе придётся добираться домой самостоятельно, перебираясь через перевал. Ты понимаешь, что, отказываясь от моей помощи, ты берёшь сам на себя ответственность? Действительно хочешь задержаться в этом аду?

Скифар клонил голову в раздумьях. На самом деле, это решение было принято резко и бесповоротно. Воин пустынь знал, что у него осталось одно незаконченное дело.

— Я всё решил. Спасибо за помощь, — произнёс парень, протягивая ножны с двумя катанами.

Взяв мечи подмышку, женщина начала ритуал. Она связала себя с космическими потоками, и одним вертикальным движением руки открыла пространственный разлом. Сделав шаг в белую трещину, колдунья растворилась.

Скифар не хотел оставаться в этом проклятом городе ни секунды дольше. Восточные ворота были распахнуты настежь, решётки подняты. Никаких стражников не было видно, все были убиты или разбежались по домам. Столица ещё никогда не была так открыта для посетителей и беглецов. Проходя по мосту, перекинутому через один из множества защитных рвов, Скифар размышлял о судьбе Минграда и всей Империи Восхода. Он понимал, что эта страна перестанет существовать в своей привычной форме, а столица превратится в чумные руины. Думая об этом, воин не испытывал никаких сожалений. Разве что, ему было печально из-за того, что болезнь убьёт много людей. Но вот по этому государству он никогда не будет скучать.

Скифар шёл на юг. Заходящее солнце скрывалось за Великим Хребтом. Мощёная дорога шла через поля и лесные рощицы. Где-то вдалеке виднелись крестьянские домики. К счастью, никто не додумался сжигать пшеницу. То тут, то там встречались бездыханные тела людей. Ночная прохлада начинала подниматься с сырой земли. Воин пустынь вдыхал в себя этот влажный воздух. Путь предстоял не близкий. Парень прикидывал в голове, где можно будет достать коня, чтобы хоть как-то ускорится. Опасности его не пугали. В любом случае, в конце дороги его ждал дом. Ему нужно было вытащить из этих бесплодных земель свою мать и Амину. Он обещал им, что вернётся, принеся с собой лучшую жизнь.