— Сивиля Будо, вы обвиняетесь в колдовстве! — скрипучим голосом произнёс узкоглазый старичок. — Приговор — смерть!
Кто-то из толпы радостно закричал, но большая же часть людей стояла молча, опустив головы. Никому не нравилось происходящее. Приговорённая женщина не могла ничего сказать. Мракобесы отрезали ей язык, чтобы она не могла произнести «заклинания».
В этот момент Скифар понял, что не хочет смотреть на то, что должно случиться. Он развернулся, и быстрым шагом начал удаляться от этого ужаса. Но это не помогло ему скрыться от тех кошмарных звуков, донёсшихся до его ушей. Палач выбил табуретку из-под ног осуждённой. Послышался страшный хрип. Горло женщины пережала верёвка, сломала трахею, перекрывая дыхательные пути.
Скифар чуть ли не бежал оттуда. Он пытался уйти от этой ситуации, от этих жутких событий на маленькой площади. В голове заиграла какая-то старая мелодия. Мозг пытался оградить себя от такого стресса. Это должен был быть вечер наслаждения, а не ужаса.
Ноги привели Скифара к парку. Это было одно из тех мест, которые по-настоящему очаровало парня. Деревья росли ровными рядами, обрамляя аккуратные тропинки, выложенные камнем. Но посреди этого парка было нечто ещё более необычное, чем деревья. Это был искусственный водоём. Посреди водной глади стояла статуя какого-то человека. Небольшие птички копошились в воде, ныряли туда. Бродячие собаки жадно лакали живительную влагу.
Скифар сел на скамейку, облокотился на деревянную спинку. Он созерцал это прекрасное творение, и вспоминал детство. В пустынях были только три источника воды: сборщики росы, подземные источники и оазисы. Племена строят свои поселения именно возле таких источников. Весь народ Дандо обустроился в холмах, где в неглубоких пещерах через камни просачивалась вода. Но вот оазисы находились далеко на востоке, в песчаный пустынях. Один единственный раз в его жизни, отец Скифара повёл всю семью в восточные пустыни. Поход длился несколько недель. Однако, это того стоило. Истощённые люди добрались до большого поселения, построенного вокруг оазиса. Это был первый и единственный раз, когда Скифар с головой окунулся в воду. Ощущение было непередаваемое. И теперь, сидя подле водоёма, парня одолевало то самое желание. Однако он знал, что делать этого не стоит, ибо это место — общественное. Он был достаточно осторожным и наблюдательным, чтобы заметить, что люди не купаются в этом озере.
Огненный шар приближался к горизонту. Это послужило знаком для Скифара о том, что ему пора возвращаться в казарму. Он знал, что может гулять до самого утра, но что-то подсказывало ему, что эту прогулку можно растянуть, просто изучив район, прилегающий к военной части.
С заходом солнца город преображался. На улицах зажигали фонари и факела. Количество народа стремительно увеличивалось, на улицу выходили группы друзей, влюблённые пары, и люди, которые занимаются бизнесом в это время. Город оживал на закате. Свет луны и звёзд не был так заметен, как на холмах, но он здесь и не был так нужен.
Скифар добрался до квартала, в котором находилась его военная часть, и решил, перед возвращением в родные казармы, ещё пару часов погулять по окрестностям. Вдруг он заметил, что один из переулков выглядит немного необычно. Он был тускло освещён, и как будто горел красным светом. Парень решил посмотреть, что же там находится. На практически каждом крыльце сидели девушки. Они были очень красивые, но практически не одетые. Их тела прикрывала лишь лёгкая ткань. Это поражало Скифара. Он смотрел на этих прекрасных дам, но не мог до конца понять, что происходит на этой улице, хотя и догадывался в глубине души.
— Заходите, заходите! Прекрасные девушки всего за один серебряный в час! — зазывал какой-то усатый мужчина, сидящий на балконе.
Улицу потихоньку начали наполнять солдаты из той самой военной части. Скифар удивился тому, насколько много желающих появилось сразу после захода солнца. В одном из лиц он распознал того самого младшего офицера, который давал им утром деньги, и рассказывал о правилах поведения в городе. Этот похотливый мужчина знал, куда ему надо. Он пришёл не в дешёвый бордель, а к уже проверенной женщине. Были на улице не только солдаты, но ещё и гражданские мужчины, и даже женщины. Так же, как и кроме девушек, подле домов сидели и накачанные парни.
В племенах вопрос половых связей обстоял остро, но неоднозначно. Официально, любые «взаимодействия» между молодыми людьми до брака были запрещены. Сами же браки могли быть заключены двумя способами: по взаимному согласию и по «праву мужчины». Каждый человек, достигший шестнадцатилетнего возраста, мог предложить своему возлюбленному создать семью. Однако, парни, прошедшие обряд посвящения в «мужчины» могли выбрать себе любую девушку, не дожидаясь её согласия. Но при всех этих условностях ничего не мешало подросткам уединяться в укромных местах, где они могли предаться утехам. Чаще всего, это происходило между друзьями, которые хотели попробовать такой запретный плод. Благо, с давних времён было известно о свойствах «цветов Азиза»[3], поэтому предохранение не было проблемой. Свой первый раз Скифар разделил с Аминой, когда ему было шестнадцать лет, а девушке — пятнадцать. Это был странный, но интересный опыт. Они повторяли этот «эксперимент» ещё несколько раз, и с каждым новым разом он становился всё приятнее. А потом жизнь парня начала разрушаться из-за смерти отца…
Скифар не знал, что ему делать. Всё это казалось каким-то неправильным с моральной точки зрения, но в то же время — естественным. Даже офицеры ходили в подобные заведения, не говоря уже о простых солдатах и рабочих. «Была не была», — подумал он, прохаживаясь по улице красных фонарей. Парень не мог решить, пойти ему в дешёвый бордель, или же к «частнице». В кармане оставались ещё две серебряные монеты. Однако, Скифар не собирался растрачиваться по чём зря.
— Заходите! — говорила женщина, выглядывающая из окна. — У нас — не тот дешёвый клоповник. Всего на пять медняков дороже, но можешь быть уверен, что не подцепишь никакую болезнь, и обслужат хорошо!
Такое предложение понравилось парню. Он зашёл в здание с низкими потолками. Перед ним предстали четыре девушки. Одна и них была обычным кассиром, и «не продавалась», но вот любую из трёх остальных можно было выбрать. Скифар был уверен, что за двойную цену можно было бы выбрать даже саму кассиршу, но он не мог так раскошелиться, да и не имело это смысла. Из соседней комнаты раздавались звуки, означавшие то, что ещё одна девушка уже занята клиентом. Первая из трёх жриц любви была чистокровный жительницей пустынь, а остальные две — с примесью имперской крови. Скифар сразу решил выбирать именно из двух последних вариантов.
— Она! — указал он пальцем на одну из двух девушек, и положил в руку кассирши полторы серебряные монеты.
Тело девушки было упругим, но в то же время имело неплохие формы. Низенькая и чуть-чуть полная фигура. Тёмные волосы до лопаток. Парень не желал слишком сильно растягивать удовольствие, хоть и заплатил по стандартному тарифу за «один полный раз», который мог длиться хоть всю ночь, пока клиент не кончит. Скифар был возбуждён, но не хотел делать ничего сверх необходимого, ничего извращённого. Поэтому просто поставил девушку на четвереньки, и за десять-пятнадцать минут завершил своё дело.
В казарму Скифар вернулся полностью удовлетворённый. Он увидел то, ради чего он бежал из своего племени. Город, полный жизни. Место, где человек не скован постоянной нуждой, не удерживается железной хваткой традиций. Именно так он видел Империю Восхода.
Но стоило ему хоть на секунду закрыть глаза, как розовая пелена спадала, обнажая те самые уголки памяти, что были закрыты всё это время. Замученная женщина с петлёй на шее… Четыре десятка новобранцев, разрубленных на куски… Именно эти образы не давали бойцу спокойно заснуть этой ночью, и всему последующими. Глубоко в сердце начало зреть презрение к этой «великой» стране.
[1] Армет — закрытый шлем, часть латного доспеха. Плотно облегает голову, в нижней части забрала есть отверстия для дыхания.
