Литмир - Электронная Библиотека
A
A

С верхнего этажа раздавались крики и звуки спора. Несколько сопливых детей на нижнем этаже принялись ныть.

– Неужели похоже на рай? – спросила она наконец.

– Нет, – призналась я. – Не очень.

Она фыркнула.

– Ну и странное у тебя представление о рае, Френсис, если ты думаешь, что рай – это таскаться на ржавом драндулете по всему миру в поисках мелюзги, которая так и не научилась манерам при жизни и, по-видимому, считает, что теперь уже поздно начинать. Некоторым провожатым выпадает возможность объездить весь свет с Патриком Суэйзи[3] – вот так я представляю себе рай, – но нет, на бедняжку Джилл с острова Канви повесили малолеток, а это уж точно никак не вяжется с вечным миром и покоем, поверь мне.

– Но… почему? Если это не… почему я всё ещё здесь? Я могу ходить, говорить, думать…

Моргнув несколько раз, она вперила в меня свои уставшие глаза.

– А вот это тебе объяснят в автобусе. Мы подготовили специальное слайд-шоу. Нечего здесь стоять. Сядь в автобус и посмотри, неужели так трудно?

Я выпятила подбородок.

– Я вас не знаю. А меня учили никуда не ходить с незнакомыми людьми.

Джилл вздохнула.

– Ну пожалуйста!

– Я не сяду в автобус, пока вы не ответите на мои вопросы.

Она закрыла глаза, её плечи поникли.

– Ладно, – сказала она. – Твоя взяла.

16

Производственный брак

– Ну и? – сказала я.

Джилл поправила очки, но они тут же снова сползли на кончик носа.

– Послушай, – вздохнула она, – существует масса причин, по которым люди не умирают по-настоящему. Но самая частая из них – хвост.

Я чуть не рассмеялась.

– Что, простите?

– Хвост. Который висит на тебе.

– Не поняла.

– У тебя осталось незаконченное дело, – сказала она строго.

– А?

– Ты не сделала что-то важное, что тебе обязательно нужно сделать. Это называется «хвост».

– Ясно! – сказала я. – Важное дело.

– А я что говорю, – кивнула она.

– Например?

– Вот те раз, Френсис, откуда мне знать? Это может быть какая-нибудь мелочь. Не поверишь, как часто люди забывают выключить кухонные приборы. Может, ты газ оставила включённым?

– Мне одиннадцать.

– А, ну в таком случае ты забыла сдать домашнее задание?

Я задумалась. На верхнем этаже автобуса я заметила мальчика, которого знала по школе. Мы помахали друг другу.

– Возможно.

Моя странная собеседница тяжело вздохнула.

– Ясно, ну ты подумай хорошенько. Потому что как только ты это сделаешь, то сможешь умереть по-настоящему.

– А если я не знаю, что это за хвост? А если его нет? А если я всё сделала?

– Тогда, вероятно, ты задержалась здесь по другой причине. Может, ты – кривая пуговка.

– Кривая пуговка?

– Да, слишком упрямая, чтобы полностью перейти на другую сторону. Вообще-то довольно частый случай в этой возрастной группе.

Она бросила сердитый взгляд на автобус, рявкнула «ТИХО!» в ответ на ожесточённый спор, разгоревшийся на верхнем этаже (там спорили, чья очередь сидеть у окна), и сверкнула на меня глазами.

– Всё это есть в слайд-шоу, – сказала она с надеждой.

– Неа.

В её глазах отразилось безграничное страдание.

– Да, точно пуговка.

– Пуговка? – переспросила я.

– Представь, что жизнь – рубашка, а отверстия для пуговиц – смерть.

– Гм.

– Обычно, когда пуговица, то есть человек, умирает, он довольно легко проходит через отверстие для пуговиц, проскальзывает без проблем и выходит на другой стороне, то есть умирает по-настоящему. Или, как мы говорим между собой, он «мертвее мёртвого». Всё исчезает: сознание, дух, душа, – весь набор. Его хоронят, устраивают поминки, плачут, затем угощаются сандвичами, да? Вот так должно быть. По правилам.

– Ясно.

– Но если ты кривая пуговка, ты не пролезаешь в отверстие. Ты застреваешь посередине – одной ногой в смерти, другой в жизни, создавая административную проблему. В общем, обычно именно упрямые, твердолобые, проблематичные личности… – она многозначительно посмотрела на меня, что мне совершенно не понравилось, – не умирают как все нормальные люди. Они не покоряются смерти. Другими словами…

На мгновение я вспомнила, как убеждала себя, что волна отступит, что она не снесёт прибрежный мол. Даже когда вода вырвала мамину руку из моей, внутренний голос не сдавался: «Этого не происходит, этого не…»

– … они сопротивляются. В самый важный момент кривые пуговки не признают смерть, и их сознание каким-то образом втягивает их в это промежуточное состояние. Существование, лишённое настоящей жизни, – Джилл покачала головой. – Поэтому они и застревают в отверстии для пуговиц. Чему вас только в школах учат, непонятно.

– Так кто же я? Из-за чего я осталась? Из-за хвоста? Или я кривая пуговка?

Джилл покосилась на свой планшет, затем перевела взгляд на меня.

– Пока неясно. Может, и то и другое. Между нами говоря, эти отчёты из управления не стоят даже бумаги, на которой написаны. Уверена, скоро всё выяснится. А пока тебе нужно сесть в автобус. Ты несовершеннолетний ребёнок без сопровождения, а значит, тебе нельзя быть мёртвой в одиночку. Тебе нужен опекун, и это я, а ещё тебе нужно новое местожительство, и это автобус.

– Мне нельзя быть мёртвой в одиночку? Кто так решил?

– Тот, кто главный, – сказала она сухо, но твёрдо. – Мы должны строго соблюдать процедуры, правила и инструкции. Может, ты и мертва, Френсис, но безрассудство ещё никому не приносило пользы.

У меня появилась ещё одна тревожная мысль.

– Так значит, вы… Бог? Или… – я сглотнула, – тот, другой?

На мгновение мне показалось, что её зрачки как-то странно пожелтели, точь-в-точь как фары автобуса. Но улыбка оставалась доброй и мудрой. Или это лунный свет отражался на её лице?

В моей голове вспыхнули тревожные безумные мысли, будто я листаю чужой дневник, сую нос не в своё дело, и мне стало страшно. Она смотрела на меня с минуту, затем кашлянула. Сейчас она снова выглядела как самая обычная женщина средних лет в бесформенном костюме, и я даже удивилась, какое облегчение это мне принесло.

– Успокойся. Я Джилл. Опекун в загробной жизни. Не начальство, а рядовой работник. Тридцать три года на службе, между прочим, с тех пор, как меня доконал рак лёгких. Сигареты… – она бросила на меня тоскливый взгляд, – действительно убивают, как оказалось.

– А… куда идёт этот автобус?

– Куда хочешь, – сказала Джилл просто. – По крайней мере туда, где есть детские развлечения. С этим автобусом ты объездишь весь мир, хотя и без шика, как видишь. – Она бросила печальный взгляд на свой транспорт. – Но работу свою он выполняет. У нас запланировано множество остановок на пути, то есть ты сможешь выйти и размять ноги и, конечно, совершенно бесплатно покататься на аттракционах. Тематические парки, водные горки, ну и съёмочный кинопавильон Гарри Поттера, он пользуется огромной популярностью…

– А ехать долго?

– Это может занять всего несколько месяцев, если ты выполнишь своё незавершённое дело, или значительно дольше, если ты кривая пуговка и не можешь покориться смерти. Бывает, что дух разлагается намного дольше, чем тело. Тот, кто создал человеческий род, плохо продумал этот момент, и я уверена, что этот производственный брак до сих пор вызывает у него глубочайшие сожаления. А теперь, может, сядешь в автобус, птенчик мой?

Я поглядела на искорёженный автобус. Затем всмотрелась вдаль, туда, где лунный свет освещал развалины деревни. Если моя сестра не в автобусе, значит, она может быть только в одном месте.

– Нет.

Джилл устало посмотрела на меня. Глянула в свой планшет. Поправила очки на носу и смерила меня своим устрашающим взглядом.

– Знаешь что, Френсис, искренне надеюсь, что ты не была такой при жизни. Это слишком утомительно.

17

Ноги и другие проблемы

– Ну, хватит, – сказала Джилл. – Не усугубляй своё положение. Я тебе не враг, а опекун, и моя работа – проследить за тем, чтобы ты провела дни своей смерти под присмотром ответственного взрослого. Живо в автобус!

вернуться

3

Американский актёр, популярный в конце ХХ века. Один из его самых известных фильмов – «Привидение» (1990 г.).

10
{"b":"865604","o":1}