— Я никогда этого не говорила.

Ее отец повернулся и посмотрел на нее поверх свисающих с носа очков. — Ты недооценила этих призраков, да?

— Ты знал, что они были призраками?

Оуэн рассмеялся и вернулся к своей шипящей сковороде. — Понятия не имел. Может быть, поэтому их называют призраками.

— Все эти новые люди переезжают в город, и я ничего о них не знаю. Все так быстро меняется. — Она наблюдала, как ее отец готовит свои ежедневные пять полосок бекона. Несмотря на все эти жиры и холестерин в его рационе, в шестьдесят семь лет Оуэн оставался худощавым и жилистым, как все мужчины Тибодо, в то время как женщинам Тибодо, казалось, было суждено иметь широкие бедра и мускулистые ноги фермерских девушек. Если бы только Джо унаследовала гены худобы своего отца. Вместо этого эти гены достались ее счастливому брату Финну, который постоянно питался пиццей и чизбургерами и не набрал ни грамма веса.

— Бетти Джонс считает, что было ошибкой устанавливать эту новую индукционную плиту, — сказала Джо. — она говорит, что это снизит стоимость твоего дома при перепродаже.

— Я не собираюсь продавать этот дом.

— Она думает, что люди все еще предпочитают пропан.

— Мне в общем-то все равно, что думает Бетти Джонс. — Он поставил тарелку с яичницей-болтуньей перед Джо. — Люди никогда не готовы от чего-либо отказаться. Как ты думаешь, почему твоя мать так долго меня терпела? — Он сказал это с улыбкой, и было приятно снова увидеть намек на его прежнее чувство юмора, которое исчезло после смерти ее матери два года назад. Это был еще один недостаток того, чтобы быть женщиной Тибодо: все они, казалось, умирали слишком молодыми, в то время как мужчины продолжали жить.

— Когда меня станет, я оставлю этот дом тебе. Индукционная плита и все такое.

Она нахмурилась. — А что насчет Финна?

— Твоему брату достанется лагерь на Хоббс-Понд. Бетти считает, что они стоят примерно столько же, так что все сходится.

— Перестань говорить об этом, папа. Ты будешь жить вечно.

— Я только хочу прожить достаточно долго, чтобы увидеть вас обоих женатыми и с детьми. — Он сел за стол с двумя яичницами-глазуньями и пятью полосками бекона. — Когда это произойдет, Джо?

— Когда прекрасный принц переедет в город.

— Может быть, он уже здесь.

Она фыркнула. — Значит, он все еще замаскирован под лягушку. — Она принялась за омлет с жареным картофелем — то же самое блюдо, которое отец всегда готовил для нее, когда она присоединялась к нему за завтраком, но этим утром он добавил к картофелю болгарский перец, и ей пришлось выбирать его и перекладывать на край тарелки.

— Тебе это не нравится? — спросил он.

— Просто это, гм, по-другому.

Он рассмеялся. — Тебе никогда не нравилось, когда что-то менялось. Я помню, когда тебе было четыре года, ты орала во все горло, когда твоя мама купила новое покрывало на кровать.

— Со старым покрывалом все было в порядке.

Зазвонил ее сотовый. Она подняла трубку и увидела имя Майка на определителе номера.

— У тебя сегодня выходной. Тебе действительно обязательно отвечать на звонки? — сказал Оуэн.

— Майк не позвонил бы мне сегодня без крайней необходимости. — Она ответила на звонок. — Привет, как дела?

— Я думаю, ты нужна нам здесь, Джо. — сказал ее офицер.

— Зачем? Где ты?

— Возле дома Лютера Янта. Пропала его внучка.

Когда она подъехала к подъездной дорожке, обе патрульные машины Пьюрити уже были там. Майк также вызвал следующую смену, и четверо полицейских стояли во дворе перед домом, пытаясь успокоить Лютера Янта. Когда Джо вылезла из своей машины, Майк бросил на нее взгляд, полный глубокого облегчения от того, что теперь здесь появился кто-то другой, чтобы разбираться с Янтом, который рыдал и кричал, чтобы они, черт возьми, что-нибудь сделали! Майк отошел от других офицеров и отвел Джо в сторону.

— В последний раз он видел свою внучку сегодня около семи утра, когда она вышла из дома и направилась в сарай, чтобы позаботиться о животных. Когда она не вернулась в дом, он вышел проведать ее и обнаружил…

— Вы зря теряете время! — закричал Янт. Он сосредоточился на Джо. — Вы! Предполагается, что вы новый шеф полиции. Так какого черта вы стоите здесь, как истуканы?

Джо подошла к нему, вытянув руки ладонями вниз, словно пытаясь успокоить опасное животное. — Сэр, сначала нам нужно выяснить, что произошло. Возможно, что она просто отошла и…

— Нет. Нет, все было не так. Они забрали ее!

— Откуда вы знаете, что ее кто-то забрал?

— Джо, — тихо сказал Майк. — тебе нужно посмотреть амбар.

— Извините меня, мистер Янт, — сказала она и последовала за Майком. Еще до того, как она добралась до амбара, она увидела, что все было не так. Корова свободно бродила по двору, ее поводок волочился по земле. Она могла спокойно покинуть территорию, но оставалась поблизости, настороженная и наблюдающая за ними. Прошлая ночь была ясной и холодной, и земля промерзла до блестящей глазури, так что на снегу не было никаких следов, и невозможно было определить, кто недавно проходил по этой тропинке между амбаром и хижиной. Дверь сарая была широко открыта, и она слышала шумное кудахтанье кур, блеяние коз. Они звучали не радостно, а тревожно.

— Это внутри, — сказал Майк.

Зловещий тон его голоса заставил ее замешкаться в дверях сарая. Она вошла внутрь и увидела свободно разгуливающих цыплят, снующих по соломе, хлопая крыльями. В угловом загоне дюжина коз со встревоженными мордами сбилась в спасительную кучку и дико озиралась.

Она уставилась на стену и поняла, почему они боялись.

Забитый козел лежал кучей серого и белого меха, один мертвый глаз смотрел прямо на нее. Его горло было перерезано, и кровь из перерезанной артерии забрызгала сосновые доски. Она медленно направилась к нему, ее сапоги шуршали по соломе, в горле пересохло, но ее внимание было приковано не к козлу. К стене над мертвым животным был прибит лист бумаги с сообщением, написанным печатными буквами:

МАЛЬТА

ЖИЗНЬ ЗА ЖИЗНЬ.

— Что это значит? — Тихо спросил Майк.

Она сглотнула. — Понятия не имею.

— Жизнь за жизнь. — Майк посмотрел на нее. — Они просят кого-то взамен?

— Или, может быть, речь идет о мести, — сказала Джо. — Расплата за то, что сделал Лютер Янт? Ты забрал мое, теперь я забираю твое.

Они услышали шум снаружи. Хлопанье автомобильных дверей и крик одного из ее офицеров: — Вам нельзя здесь находиться! Это место преступления!

Джо вышла из сарая и увидела, что Ллойд и Ингрид Слокум стоят у дома и спорят с ее офицерами.

— Что здесь происходит? — Требовательно спросила Джо, направляясь к паре.

— Эти люди только что приехали, — сказал ее офицер. — они настаивают на разговоре с вами.

— Мы услышали это по полицейскому радио, — сказала Ингрид. — Возможно, произошло похищение?

— Зачем вы здесь? — спросила Джо.

— Мы можем помочь. Это может быть связано.

— Связано с чем? — спросил Майк.

— Шеф Тибодо знает, о чем я говорю.

Все посмотрели на Джо.

— Я просто хочу вернуть мою Келли! — сказал Лютер. — Мне все равно, как вы это сделаете. Если они могут помочь, позвольте им!

Джо посмотрела через поле на ферму Блэкберри. Вот тут-то все и началось, с мертвого тела на подъездной дорожке, за которым последовало покушение на жизнь Мэгги Берд. Теперь пропала четырнадцатилетняя соседка, и Джо почти не сомневалась, что похищение было частью той же головоломки. Слокумы, с их связями и уникальным набором навыков, могли бы помочь ей собрать все воедино.

— Пойдем со мной — сказала она.

Она повела их в сарай, где выжившие перепуганные козы все еще жались в углу своего загона. Какое-то мгновение ни Ингрид, ни Ллойд не произносили ни слова. Они просто молча уставились на записку, прибитую к забрызганной кровью стене.

— Конечно, не тонко, — сказала Ингрид.

— Что-то, что могла бы сделать СВР? — спросил Ллойд.