Труп на экране ответил покорным вздохом. — Как видишь, годы не были ко мне благосклонны.

— Они не были благосклонны ни к одному из нас.

— Даже не пытайся быть милосердной, Диана. Твои усилия очевидны.

Он знал ее слишком хорошо, и это было прискорбно. Карма, как она начинала понимать, была не просто абстрактным понятием. Она оглядела переполненное интернет-кафе. Даже в полночь оно был битком набито туристами, печатающими на клавиатурах. Кондиционер не справлялся со всеми этими теплыми телами, и в комнате пахло потом и кокосовым маслом. Все остальные посетители были сосредоточены на своих экранах; никто не обращал внимания на ее разговор.

— У меня… проблема, — тихо сказала она.

— Чего ты хочешь от меня?

— Убежища. Всего на несколько недель, пока я не смогу разобраться, что происходит.

— А что происходит?

— Двое мужчин преследовали меня в Париже. Они вломились в мою квартиру, но я пристукнула их первой. Это может быть ответный удар с Мальты. И если это так, то я не единственная, кому нужно будет прикрыть спину.

На экране лицо Гэвина оставалось каменным. Он практиковал это невозмутимое выражение лица целую вечность; возможно, бесстрастная маска стала постоянной. Или это из-за болезни его лицо оставалось таким неподвижным? Она могла видеть зеленый кислородный баллон за его плечом, но, судя по резной декоративной панели на стене позади него, он находился не в больничной палате.

— Агентство спрашивало о Мальте, — сказал он.

— Что? Когда?

— Они связались со мной на прошлой неделе. Похоже, операция "Сирано" снова попала в поле их зрения. Они анализируют то, что произошло на Мальте, и спросили меня, что я помню о том, как там все было.

— После стольких лет? Но почему?

— Я предполагаю, что до их сведения дошла какая-то новая информация. Они, вероятно, с тобой тоже будут разговаривать.

Только если они смогут найти меня. — Ты говорил с Мэгги? — спросила она.

— Наверное, следовало бы. Я никогда не рассказывал ей всей истории целиком, Диана. Может быть, мне стоит сделать это сейчас. Может быть, пришло время ей узнать обо всём.

— Какой смысл рассказывать ей сейчас?

— Если они охотятся за тобой из-за Мальты, то у нас у всех неприятности. А у Мэгги, прежде всего. Ты знаешь, кто послал за тобой этих людей?

— Я предполагала, что это была Москва.

— Ну, возможно, ты захочешь рассмотреть другие возможности.

Она нахмурилась. — Что вы имеете в виду? Что ты слышал?

— Хардвик.

Она уставилась на него. — Это невозможно.

— Агентство так не думает.

Она потрясенно выдохнула. Оглядела комнату с туристами, стучащими по клавиатурам и пялящимися в мониторы. Она понизила голос. — Мне нужно время, чтобы разобраться в этом, Гэвин. Если бы ты мог предоставить мне место, где я могла бы спрятаться, пока…

— Я не могу.

— Не можешь? Или не хочешь?

— Выбирай сама, Диана.

Его хладнокровный отказ был не тем, чего она ожидала, но в этом тоже не было ничего удивительного. После Мальты они расстались в плохих отношениях, и она никогда не была из тех, кто вызывает благосклонность у своих коллег. Она никогда не видела в этом необходимости.

До сих пор.

— Тебе не нужна моя помощь, — сказал он. Ты выживешь. Ты всегда в этом преуспевала.

— Ты тоже можешь оказаться в списке подозреваемых.

— Я могу сам о себе позаботиться, спасибо. И Мэгги тоже, я уверен.

Несмотря на то, что ее глаза были прикованы к экрану, покалывание в затылке заставило ее обернуться и посмотреть на других посетителей. Именно тогда она заметила мужчину: каштановые волосы, потрепанная футболка, коричневые брюки-карго. Его можно было бы принять за любого другого западного туриста в Бангкоке, если бы не его реакция на ее взгляд. Он тут же отвел взгляд и снова сосредоточился на своем компьютере. Наблюдал ли он за ней, потому что увидел заманчивую перспективу для интрижки на одну ночь, или у него была другая причина для интереса?

Она посмотрела на Гэвина. — По крайней мере, сделай для меня хоть это. Выясни, почему Агентство интересуется Мальтой.

— Спроси их сама. Просто возьми телефон.

— Я не уверена, что это безопасно.

Первый намек на эмоции промелькнул в его глазах. Тревога. — Ты же не думаешь, что за этим стоит Агентство?

— После Парижа я никому не доверяю. Кто-то хочет моей смерти, и если это связано с операцией "Сирано", это означает, что наши имена просочились наружу. Твое. Мое. Мэгги.

Она искоса взглянула и поймала на себе взгляд мужчины в брюках-карго, который снова наблюдал за ней. Деталькоторой необходимо заняться прямо сейчас. — Мне нужно идти, — сказала она и вышла из системы.

Она вышла из интернет-кафе и не удивилась, когда через несколько секунд за ней последовал мужчина в брюках-карго. Она шла неторопливо, играя роль очередной туристки, но время от времени останавливалась, чтобы заглянуть в витрину и рассмотреть отражение улицы вокруг себя. Краем глаза она видела, как мужчина останавливался всякий раз, когда это делала она, всегда сохраняя дистанцию, но явно следя за ней.

Пора положить конец этой утомительной игре.

Несмотря на поздний час, на главной улице все еще было слишком много свидетелей, поэтому она свернула за угол в более тихий переулок.

Он тоже.

Здесь было меньше людей, и она больше не могла скрывать тот факт, что ее преследуют. Теперь он делал это нагло, в открытую, его внимание явно было приковано к ней. Либо он был новичком в этом деле, либо считал ее такой легкой добычей, что мог позволить себе быть беспечным. Она заметила переулок справа от себя. Узкий, неосвещенный, заваленный ящиками.

Она свернула в переулок и нырнула в дверной проем. В темноте она ждала, пока его шаги не последовали за ней и не приблизились. Теперь он был так близко, что она слышала шорох его брюк из полиэстера.

Он совершенно не предвидел ее нападения.

В мгновение ока она оказалась у него за спиной, откинула его волосы назад, обнажая горло, прижав нож к сонной артерии. — Кто ты? — спросила она.

— Я просто… я хотел…

— Кто ты такой?

— Дэйв. Дэйв Барретт. — У него вырвался панический вздох. — Прошу вас, я только хотел…

— Кто тебя послал?

— Никто!

— Агентство? Москва?

— Что? Нет, я…

— Не строй из себя придурка или я мигом тебе морду располосую.

Запаниковав, он схватил ее за запястье с ножом и попытался вывернуться. Это был неуклюжий прием, который ни к чему не привел, но ему удалось окончательно вывести ее из себя и не оставить ей выбора. Ею уже руководили инстинкты, и то, что произошло дальше, было одновременно эффективным и жестоким. Она скользнула своим ножом вниз к его груди и воткнула кончик лезвия ему под грудину, целясь прямо в сердце. Все его тело содрогнулось от неожиданности. Несмотря на то, что лезвие остановило его сердце, сознание сохранилось на несколько секунд. Он сознавал, что умирает. Сознавая, что этот темный переулок — последнее, что он когда-либо увидит.

— Кто тебя послал? — спросила она в последний раз.

— Никто, — просипел он.

Его голова медленно откинулась назад, и она позволила его безвольному телу упасть на землю.

Быстрый взгляд по сторонам сказал ей, что поблизости не было свидетелей, больше никого в переулке не было. Она включила фонарик и быстро обыскала его тело. В карманах его брюк-карго она нашла паспорт, бумажник, мелочь, но никакого оружия. Даже перочинного ножа нет. Она открыла паспорт и увидела, что его действительно зовут Дэвид Барретт, двадцати трех лет, из Сент-Луиса, штат Миссури.

Она убила гребаного туриста.

"Когда ты убиваешь невинного, ты создаешь десять новых врагов", — сказал один из ее инструкторов на Ферме, но годы работы в полевых условиях научили ее, что иногда с этим ничего нельзя поделать. И этот человек был не совсем невинен. Он явно преследовал ее, думая либо о грабеже, либо о сексе. Просто обычный повседневный хищник.