Ранимая и беззащитная.

Я недопустимо рисковал, оставляя брак без консумации.

Простая проверка безбрачия невесты — и её понесло силой Истока к другому стихийному магу.

Любой стихийный маг кинет на неё заклятие проверки — и сразу станет очевидно, что обряд не завершён. Что невеста без защиты мужа.

Велия совершенно беззащитна перед любым, даже самым слабым стихийником.

Вчерашнее нападение Ромалуччи это подтвердило.

Ромалуччи — один из древнейших кланов королевства. А трое внуков старейшины Рикарро, обучаемые совместному бою с раннего детства, были крайне опасны.

Они вступали в бой, точно зная, что победят. И готовы были жертвовать даже истинной невестой, лишь бы расквитаться со мной.

Будь я в полной силе, всё было бы иначе. Но уже после первой минуты боя стало ясно: с пустыми магическими каналами после обряда бракосочетания и «разговора по душам» с Истоком, шансов выжить у меня не было.

Я уже был готов продать свою жизнь дороже, но вдруг что-то изменилось.

Перепуганная невеста, никчемная помеха, связывающая руки в бою, вдруг стала двигаться иначе. Я помнил её взгляд. Прекрасные голубые глаза, сверкающие силой и решимостью.

Что Велия сделала в тот момент, мне было не постичь. Она вдруг стала продолжением меня. Предугадывала малейшее движение. Я не только смог вылезти из глухой обороны, лишь оттягивающей нашу гибель, но и атаковать.

Я потёр глаза, в очередной раз поражаясь: я победил в бою тройку карателей Ромалуччи, будучи пустым почти до дна.

И всё же смог, обнимая Велию, перенести нас в безопасное место, в замок. Несмотря на неснимаемую жгучую боль от задевших меня боевых заклятий, которая недопустимо сбивала концентрацию и мешала сосредоточиться на полёте.

Вчера на размышления не было времени, да и сил. Но сейчас, окидывая взглядом всё произошедшее, я понимал, насколько близка была смерть.

Моя смерть. И её.

Я погладил каменную кладку крепостной стены, будто проверяя её прочность. Прикрыл глаза, думая о Велии.

О той, что сейчас спала в моей спальне.

Холодный порыв ветра рванул мой плащ, и я запахнул его, скрестив руки на груди.

Велия. Она казалась неженкой. Пустышкой. Её хотелось встряхнуть, обругать, вывести из ступора, в котором она была, позволяя водить себя за руку, подчиняясь обстоятельством, делая всё, что говорят.

Хотя в ней был едва тлеющий протест, но он тут же гас, стоило немного надавить.

Вся эта покорная обречённость пробуждала гнев. И то, как она в страхе шарахалась от меня, злило до темноты в глазах.

Раздражали немота и напуганные взгляды. Я изо всех сил старался не грубить, но с каждым разом это давалось всё труднее.

Я смягчал голос, сглаживал жесты, контролировал лицо. Постоянная необходимость держать себя в руках — при том, что её следовало всё время трогать, чтобы привыкала — пробуждала лютое испепеляющее бешенство.

Но в те короткие моменты, когда она забывалась и тянулась ко мне… Предки! Я таял как кусочки льда под жарким солнцем.

А вчера, когда её ладонь легла на мою щёку… Даже боль в ноге, что никак не мог убрать Луиджи, прошла.

Снова с удивлением пошевелил ногой. Прошлогодняя рана после дрянной сватки с чёрными колдунами, когда я потерял десяток магов и сам едва уцелел, больше не тревожила.

Я закрыл глаза, думая о Велии в своих руках.

Сдерживаться было всё труднее. Необходимо было признать: я желал её с той силой, как не желал никого прежде.

Я привык к любви женщин, к их горячим ласкам и готовности мне услужить. Они меня всегда желали. С готовностью ложились под меня. Искали возможности отдаться, хоть на всю ночь в покоях, хоть в закутке за лестницей.

Меня всё устраивало. Я брал женщин, меняя их удовольствие на утоление своего голода. И тут же забывал.

Пара магических пассов предотвращения беременности, десяток ласк по телу и несколько движений пальцев между женских ног, чтобы понять, что нравится именно этой — и дальше всё шло, как я хотел.

Очередная длинноволосая красавица содрогалась в удовольствии, и я получал своё. Хоть быстро сзади, задрав юбку у стены с охапкой волос в кулаке. Хоть поставив на колени с моим членом в её горле. Хоть на всю ночь в кровати, грохочущей о стену, и её криками под магическим заклятьем тишины.

Да и с девственными я постоянно имел дело. По королевству десяток лет назад пустили в шутку слух, что девицы, познавшие близость в первый раз именно со мной, хороши в постели и горячи с мужьями.

Шутка зашла слишком далеко — мне пытались отдать в обучение невинных девушек со всего королевства. Я посмеивался и иногда соглашался. Неважно, насколько девица оказывалась запуганной. Моё желание, настойчивость и ласки достигали цели всегда — стеснение исчезало словно дым.

Что с Велией пошло не так?

Я раз за разом прокручивал в памяти её реакции на прикосновения.

Как она дёрнулась от руки на плече в лавке, когда я забирал её под видом командира гвардейцев. Как отодвинулась и не приняла руки при выходе из фургона. Как старалась держаться от меня и моих спутников подальше на привалах.

Я поневоле сжал кулаки, припоминая взгляды стихийных магов моего отряда на Велию. Да и сам не мог не признать, от одного её присутствия кровь вскипала тут же.

Ромалуччи вчера тоже пожирали Велию глазами. Даже Теодоро не стал исключением — а уж кто-то, а король был явно попресыщеннее меня.

Сосредотачиваясь, я тряхнул головой. Мне нужно понять, как действовать.

В том, что Велия рано или поздно станет всецело моей, я не сомневался. Начиная с природной тяги невесты Истока к силе стихийного мага. Заканчивая тем, что я — это я.

Без шансов.

И всё же крайне желательно не торопиться, раз она у меня такая дёрганная.

Я поморщился от сравнения, пришедшего на ум: чистокровные породистые кобылы — тоже нервные создания. Семь потов сойдёт, пока приучишь.

Дервила я объезжал пятнадцать дней — своенравный скакун всю душу вымотал. Но там был азарт. И торжество от осознания: я сделал то, что считалось невозможным, этих чёрных зверюг до меня никому не удавалось поставить под седло.

А Велия… Да и пусть с ней.

Снова разобрала злость.

Сколько у меня времени?

Полгода даёт Исток — если избранная им невеста за это время не зачнет наследника, дух расторгнет брак, и я буду вынужден её отдать новому мужу.

До того, как океан заберёт этот замок и прогонит нас в горы, есть около двух месяцев.

Когда старейшина Рикарро придёт мстить за убитых внуков?

Я криво усмехнулся. Зная старика, он будет у моих стен уже сегодня вечером. Соберёт всех стихийных магов клана, и они будут кидать проверку в окна, пока невеста к ним не бросится сама.

Или что похуже, вариантов у изворотливого мудреца найдутся сотни, один изощрённее другого.

Злость душила, требовала выплеска. Я сжал кулак, ударил в верхний ряд камней ограды крепостной стены. Здоровенный валун вылетел из кладки и упал вниз. Три соседних булыжника пошли трещинами.

Я сделал шаг назад, оглядывая стену. Поднял взгляд на лучника на башне, который с непередаваемым выражением ужаса и восторга пялился на меня.

Ухмылка против воли поползла у меня по лицу.

Теперь я знал, что делать.

Я Дарио Иерральди, верховный маг Анийи. На моих плечах не только ответственность за жителей плато, которых я поклялся защищать, но и сверхзадача уберечь от гибели всё королевство.

Не мне бежать от прелестей собственной жены.

Я подошёл к краю и поднял руку. Выбитый валун поднялся в воздух, пролетел весь внушительный путь на высоту крепостной стены и встал на прежнее место.

Тихий шёпот — земля откликнулась, хоть и с трудом. Я больше водник, но верховному магу подвластны все стихии. Песок поднялся и заполнил, плавясь, пустоту. Несколько мгновений, и об ударе более ничто не напоминало.

Я всмотрелся — на трёх соседних камнях оставались едва заметные трещины.