Зоуи

К концу игры у меня пропадает голос.

Mostly Grays в основном возвращаются и выигрывают со счетом 145:17, а Акеа набрал более половины очков. Каждый человек на трибунах вскакивал на ноги и кричал, вопил и умолял его продолжать. Но он боролся только за то, чтобы произвести впечатление на одного человека на сорокатысячном стадионе…

На меня.

С каждым разрушительным подкатом и сильным игроком, которого он выставлял, мои крики становились все громче, пока в горле не охрип настолько, что голос вообще пропал.

Я спешу в раздевалку с широкой улыбкой на лице. Моя походка подпрыгивает, и я не могу не улыбнуться всем празднующим фанатам, мимо которых я прохожу.

Может быть, регби не так уж и плохо.

На этот раз я собираюсь действовать более профессионально. Я не собираюсь поддаваться очарованию Акеа. Я собираюсь отказаться от чего-либо сексуального.

Я говорю себе все это, но я уже такая мокрая.

Этот поцелуй потряс меня до глубины души, и он до сих пор сотрясает меня.

Я показываю свой пресс-пропуск охраннику и проскальзываю в заднюю часть стадиона, куда болельщикам вход воспрещен. Здесь тише, и я могу немного легче думать. Мне приходит в голову идея.

Мир не знает Акеакамаи. Он не дает интервью. Он не общается с журналистами.

Но он поговорит со мной.

Я познакомлю мир с легендой, с великим человеком, скрывающимся за всем этим. Мир хочет знать. Я хочу знать.

Я хочу знать все об этом человеке, который превратил меня в настоящую фанатку Акеа.

Поднимаясь в раздевалку, я достаю телефон из сумочки и начинаю записывать свои мысли.

— Стадион выкрикивал его имя. Акеа! Акеа! Акеа! Сорок тысяч человек — все в гармонии. И все благодаря ему. Салуни установил рекорд по количеству очков в тот день, став первым игроком в истории, набравшим более пятидесяти очков на стадионе "Маркус". Это было потрясающее зрелище, и у меня было…

— Мисс Эллис. — Голос застает меня врасплох, и я испуганно бросаю телефон в сумочку.

— Мистер Рейнольдс. — У меня кровь стынет в жилах, когда я снова вижу его. Комиссар лиги. Человек, который застукал меня в сауне с Акеа. Старый придурок-членобойщик.

— Пожалуйста, пройдемте в мой кабинет, мисс Эллис. Я хотел бы перекинуться с вами парой слов.

— Со мной? — Мой голос звучит еще хриплее, когда я заглядываю через открытую дверь в его кабинет. — Почему вы хотите поговорить со мной?

Он выдавил улыбку. — Зайдите в мой кабинет, и вы узнаете.

Я хватаюсь за свою сумку и бросаю взгляд в конец коридора в том направлении, куда направлялась. Двери в раздевалку скоро откроются, и я не хочу, чтобы Акеа был разочарован тем, что меня там нет.

Но это комиссар лиги. Я далеко продвинусь в Новой Зеландии, если буду на его стороне. Итак, я вхожу внутрь.

Он улыбается, закрывая дверь, и предлагает мне сесть перед его столом.

Это великолепный офис с окном, выходящим на стадион. Наземная команда находится на поле, убирая с травы все серпантины и конфетти.

— Я хотел бы извиниться перед вами, мисс Эллис, — говорит он, садясь напротив за большой письменный стол.

— Извиниться? За что? — Я нервно тереблю свою сумочку, пока слушаю. Во всем этом есть что-то не так, и у меня появляется нервное ощущение внизу живота.

— Тебе не нужно быть застенчивой со мной. На днях я зашел в сауну. Я видел, что Акеа делал с тобой.

— Он ничего не делал со мной, — говорю я, защищаясь. — Мы проводили частное интервью. Он был настоящим профессионалом.

Он качает головой, наблюдая за мной. — Я видел полотенце на полу. Я видел, как… он был очарован тобой.

— Полотенце упало, когда открылась дверь и он встал. Это был безобидный несчастный случай.

— Вам не нужно оправдываться перед нападавшим, мисс Эллис.

— Нападавшим? — Я удивленно вскидываю голову. Акеа из тех мужчин, которые берут то, что хотят, но в глубине души я знаю, что он никогда бы на меня не напал. Он никогда бы не причинил мне вреда.

— Все видели, как он лапал тебя во время игры, — говорит он твердым голосом. — Ради всего святого, ты была на большом экране. Добавьте к этому инцидент в душе, когда он напал на вас, и я не удивлюсь, если у вас останутся стойкие эмоциональные шрамы. — Он понижает голос и поднимает брови. — Может быть, на сумму в два миллиона долларов?

У меня отвисает челюсть. — Вы… пытаетесь меня подкупить?

Он откидывает голову назад и делает вид, что оскорблен, но мы оба знаем, что здесь происходит. Он очень ясно говорит об этом.

— Конечно, нет, — говорит он, качая головой. — Я просто говорю… женщина, которая прошла через эмоциональное бремя, которому Акеакамаи подверг тебя, заслуживает небольшой выплаты, чтобы помочь облегчить некоторые страдания.

Я просто сижу ошеломленная.

Два миллиона долларов решили бы все мои финансовые проблемы, но я ни за что не поступила бы так с Акеа. Он все время читал язык моего тела, и даже если я не говорила "да", он все равно знал, что нужно моему телу.

— Мы могли бы провести пресс-конференцию, — продолжает он. — Были бы выдвинуты обвинения. Деньги были бы немедленно переведены на банковский счет по вашему выбору. Возможно, что-нибудь на Каймановых островах. Что-нибудь незаметное.

— А что случилось бы с Акеа?

Он драматично вздыхает, но в его глазах читается волнение. — Без сомнения, его бы уволили из лиги. Вероятно, он был бы внесен в черный список за то, что играет в регби по всему миру. Он лишился бы своего спонсорства и был бы привлечен к ответственности.

— Привлечен к ответственности? Но он ничего не сделал.

— Думаешь, ты первая? — спрашивает он, глядя на меня сузившимися глазами. — Ты просто последняя в длинной череде женщин.

Мой желудок сжимается, когда я слушаю, и по коже бегут мурашки. Длинная череда женщин?

Меня начинает слегка подташнивать. Я действительно думала, что я особенная. Что я ему понравилась ради меня, а не просто для того, чтобы потрахаться.

— О да, их было много. Чирлидерши, фанаты, знаменитости и, конечно, репортеры вроде вас.

Нет.

— Вы хорошо себя чувствуете, мисс Эллис? Вы выглядите довольно бледной.

Я встаю на подкашивающиеся ноги и хватаюсь за стол для опоры.

— Два миллиона долларов, — повторяет он. — За одну пресс-конференцию.

Я спешу к двери, пока меня не стошнило прямо на его стол.

Раздевалка справа от меня, выход слева.

Просто последняя в длинной череде женщин.

Это не то, чего я хочу.

Я не такая.

Я вытираю слезящиеся глаза и поворачиваюсь налево.

Акеа

Ребята вовсю празднуют. Не я.

Все подходят и поздравляют меня с лучшей игрой в моей карьере, но без нее здесь просто пусто.

Я смотрю на открытую дверь, и моя кровь закипает. Она обещала, что будет здесь. Она обещала.

Если бы я знал, что она собирается покинуть меня, я бы никогда не вернулся на поле. Я бы перекинул ее через плечо и привез домой. Не имеет значения, что после этого у меня была лучшая игра в моей жизни. Я бы с радостью променял на нее учебники истории.

— Выпей пива, Акеа! Ты король!

Митчем пытается всунуть мне в руку пиво. Я беру его, но не пью. Я слишком занят, пытаясь найти свою королеву.

Я хватаю его за плечо и притягиваю его ухо поближе к своему рту. Из-за громкой музыки и всего этого празднования трудно что-либо расслышать. — Ты видел нового репортера? Та, что с черными волосами?

Он качает головой и, пританцовывая, уходит, прихлебывая пиво.

Черт возьми.

Я не могу здесь оставаться.

Каждый проводит лучшее время в своей жизни, и я хочу что-нибудь сломать. Я хочу разнести стадион по кусочкам голыми руками. Где она?