Зоя Петровна пустила слезу пред очами начальства, произнесла трогательную речь о том, что занимается самой грязной работой во всей компании, получает копейки за свой тяжкий труд и здоровье-то свое подорвала, собственно говоря, из-за перегрузок на работе. Начальство почему-то не прониклось сочувствием, разговор получился жесткий, и для Зои Петровны эта аудиенция закончилась традиционно: слезами, причитаниями, вызовом подружки, измерением давления и валокордином.

На следующий день Зоя Петровна пришла на работу в плохом расположении духа и с утра начала «заводиться», монотонно гундя себе под нос:

– Нет, они думают, что могут издеваться надо мной за какие-то копейки, которые я тут получаю за эту адскую работу. Да если бы не я, вся бухгалтерия была бы парализована, они бы в одних бумагах только захлебнулись… Я столько работы делаю, сколько никто тут не делает… Сидят тут, бумажки перебирают. Мне с моим здоровьем на легком труде надо сидеть, а я тут с утра до ночи в документах разбираюсь, для них же стараюсь. Неужели еще где такую дуру найдут, которая так себя гробить будет?..

Этот монолог несправедливо обиженного «трудоголика» продолжался до самого обеда.

В конце концов Зоя Петровна так завела себя, что взяла чистый лист бумаги, написала заявление об увольнении по собственному желанию, подошла к одному из менеджеров, дала ему бумагу, театрально запрокинула голову и попросила его трагическим голосом:

– Виктор, ты сегодня к директору попадешь? Подпиши у него мое заявление, пожалуйста!

Виктор взял заявление и уже через полчаса был у директора.

Тот слегка удивился, но заявление подписал, не раздумывая, и тут же отдал его секретарю со словами: «Передай в отдел кадров, пусть увольняют без отработки».

Ближе к концу дня Зоя Петровна сидела за своим столом, крутила в руках пузырек от валокордина и посматривала на телефон – ждала, что вот-вот позвонит начальство, вызовет к себе и будет уговаривать забрать заявление. Если звонил кто-то другой, она на удивление быстро заканчивала разговор, с придыханием шепча в трубку: «Я жду важного звонка, позже перезвоните». Весь день она была на удивление молчалива.

Наконец телефон снова зазвонил. Зоя Петровна взяла трубку и услышала:

– Зоя Петровна? Добрый день, это отдел кадров беспокоит. Зайдите за Вашей трудовой книжкой, пожалуйста…

Во рту у Зои Петровны пересохло, она положила трубку, посмотрела на пузырек валокордина, который все еще сжимала в руках, и поняла, что вот сейчас он наконец-то нужен ей по-настоящему.

– Что такое лизинг?

– Это особый подход к начальству.

Современный анекдот

Вея шваброй верхом, низом,

сместь бы всех, кто поддались,

всех, радеющих подлизам,

всех радетельских подлиз.

В. Маяковский, «Подлиза»

Подлизы есть в каждом офисе. Причем в наше время уже почти никто из них не скатывается до уровня грубой лести. Даже в кругах прирожденных и профессиональных подлиз это давно уже считается дурным тоном.

Конечно, встречаются еще иногда явные подлизы, которые постоянно осыпают руководителя комплиментами: «Ой, как мне приятно с Вами работать», «Вы самый лучший босс, который у меня когда-либо был», «Я восхищаюсь Вашим профессионализмом», «Я в этой компании только из-за Вас», «Спасибо, что Вы так поддерживаете наш отдел», и т. д., и т. п. Адекватно оценивающему себя руководителю все эти приторные высказывания достаточно быстро набивают оскомину, и сотрудники, избравшие такой стиль поведения, иногда добиваются эффекта, обратного желаемому.

Поэтому подлизы более высокой стадии развития встречаются гораздо чаще.

Развиваясь вместе с научно-техническим прогрессом, они научились подлизываться тонко, изящно и практически незаметно для постороннего взгляда. Иногда они даже вполне удачно маскируются под приличных независимых людей. И что еще хуже, бывают случаи, когда они даже нагло и беспардонно выдают себя за активных борцов с административной несправедливостью и самодурством руководства.

Так как же опознать и выявить латентного (скрытого) подлизу? Есть множество мелких признаков, по которым можно его определить.

Он всегда внимательно слушает самые скучные речи руководителя, не позволяя себе зевать, даже прикрывая рот рукой, или отвлеченно разглядывать происходящее за окном во время самого нудного совещания. На рабочих совещаниях, планерках и летучках он старается сесть напротив босса, чтобы быть у того на виду, чтобы поймать и максимально долго задержать на себе его взгляд.

В присутствии шефа у него меняются голос и осанка, он как бы незаметно вырастает, даже если при этом неподвижно сидит на стуле. Он старается постоянно попадаться на глаза начальнику, иногда бесцельно крутясь у его кабинета с озабоченным выражением лица.

Когда его вызывают к шефу, он едва сдерживается, чтобы не побежать бегом.

Он старается завести дружбу с секретаршами и личными помощниками босса, а также с теми сотрудниками, которые наиболее обласканы начальством. Особенно часто подобное явление можно наблюдать в компаниях, где начальник привык узнавать подробности жизни коллектива от своих ближайших помощников.

Его мнение практически всегда совпадает с мнением руководства. Даже критику он принимает безропотно и смиренно. Причем правоту руководителя он признает с такой искренностью, что у того пропадает всякое желание устраивать разнос. Например, начальник считает, что составленная подлизой программа семинара для клиентов никуда не годится? Тут же выясняется, что тот думал точно так же, у него были только небольшие сомнения, которые тут же развеялись после мудрых и своевременных замечаний босса. Со стороны все это похоже не на разнос, а на обычное совещание.

Подлиза старается сообщать начальству только приятные новости, а если в компании происходит что-то плохое, он всячески отстраняется от доведения подобных новостей до начальственных ушей, чтобы не стать в глазах руководства «вестником несчастья».

Вообще поведение подлизы в чем-то похоже на поведение влюбленного – в ряде моментов. Это и повышенное внимание к объекту, и интерес ко всему, что он делает и говорит, и страстное желание быть замеченным и обласканным этим объектом.

Однако самое главное качество, свойственное подлизам, сводит их сходство с влюбленными на нет. И это качество – неискренность.

Основным мотивом подлизы является не любовь и уважение к начальнику, а подобострастие, боязнь за свою «шкуру», элементарный эгоизм, желание улучшить свое положение в компании, быть «поближе к начальству», получить гарантию стабильности и безбедного существования в пределах офиса, на который распространяется власть начальника.

Нет, встречаются, конечно, и искренние подлизы. Такие, которые сами верят в свои светлые чувства, испытываемые к руководителю. Но такие случаи встречаются настолько редко, что их проще отнести или к патологиям, или к побочным эффектам активного самовнушения.

Итак, как же бороться с подлизами?

Прежде чем ответить на этот вопрос, давайте определимся: нужно ли вообще с ними бороться? Ведь в корне искоренить это явление невозможно, да и вообще подлизы могут быть очень милыми и приятными людьми.

Неприятными они становятся, когда начинают холить и лелеять свою склонность льстить начальству. Сначала из легкого льстеца такой сотрудник превращается в подлизу, потом вырастает до хронического лизоблюда, потом трансформируется в активного подхалима, а там уже и до беспринципного стукача и безвольной марионетки рукой подать.

Поэтому главное для сотрудников любого офиса – не допустить качественного перерождения подлизы.

Кто-то трепещет в присутствии начальства? Краснеет и бледнеет, старается всячески угодить? Поддакивает, даже когда не вполне понимает, о чем начальство ведет речь?