Мне в руки фыркнули.

— Ой, вот не надо! — чувствуя себя клиентом психушки, возмутилась я все так же шепотом. — Ты вот тут живешь себе в подвале и знать не знаешь, что происходит в мире. А я тебе скажу: фигня какая-то там творится.

Крыса затихла и, кажется, слушала. Ну а я что? Продолжила монолог чокнутой попаданки.

— Да-да. Вот думаешь, мне нравится валяться тут на грязном полу? Тебе-то что, у тебя и лапок аж четыре, и хвост, и зубы… А я? Холодно, твердо, неудобно. А я девочка, между прочим. С нами так нельзя обращаться. И рукам больно. Вот на кой какому-то гаду понадобилось со мной так поступать? Сам подумай!

Меня возмущенно ткнули носом в руку. И что удивительно, я догадалась.

— Не сам? Сама? Ты тоже девчонка, что ли? Ну, привет, будем знакомы. Я Маша. Но тут меня все зовут Мари. У тебя имя вряд ли есть, поэтому я тебя буду называть Анфиса. Надеюсь, ты не против.

Меня не кусали, но щекотно дышали в руку. Даже крысы от скуки готовы слушать любой бред. Ну что за мир? Что за жизнь?

— А у меня дочка есть. Она как бы моя, но не совсем. Но она прикольная, мне нравится. Смешная и милая. Прикинь, у нее жених образовался уже. Хотя ей и годика еще нет. А я вот взрослая тетка, а с женихами полный провал, — грустно призналась я. Спросила: — У тебя есть мужик? Какой-нибудь брутальный крысюк с сильными лапами и мощным хвостом?

Судя по вздоху, Анфиска была одинокой женщиной.

— М-да. И у тебя не складывается. Бывает. Зато у меня еще есть цобачко. Гронх называется. Жуткая демоническая трехголовая тварь. А хвост у него — настоящая змея. И если честно, я его побаиваюсь, потому что собак не люблю и не умею с ними обращаться. А этот еще дурной такой… Молодой, энергичный. — Я вздохнула. — Никогда не заводи себе гронха, Анфиса. Мы с ним всего несколько дней вместе, и мне пока сложно. Хотя я креплюсь и все такое, виду не подаю, но как же я устала.

Из крысы вышла замечательная собеседница. Она удачно вздыхала в нужных местах и не давала ненужных советов. Просто слушала.

— Слушай, тебе если не сложно, ты там перегрызи веревку, что ли. Так стянули, что кровоток мне пережали, рук не чую уже. А я с тобой пока поболтаю, ладно? И может, немножко поплачу. Ты, если что, не пугайся, это я от нервов и от усталости. Навалилось, знаешь…

Крыса фыркнула, но, что невероятно, начала грызть веревку. Обалдеть! В этом мире водятся разумные крысы?

— Спасибо, дорогая, — шмыгнула я носом, так вдруг себя жалко стало. Несчастная я такая, похитили, оглушили, связали, бросили… И единственная моя собеседница — крыса. Куда ты вляпалась, Машка? — Ты, как закончишь, глянь, у меня в кармане сухарики есть. Я для малявочки своей брала. Она любит их мусолить, зубы лезут, она грызет все подряд и десны чешет.

Анфиска заинтересованно повела головой, но вернулась к веревке, а я продолжила:

— Я, кстати, читала, что у вас, грызунов, зубы растут всю жизнь. И их надо постоянно стачивать. Представляю, как это бесит. А у людей носы всю жизнь растут и уши. Прикинь? У взрослых возрастных мужиков носы и уши практически всегда ощутимо крупнее, чем в юности.

Мы помолчали. Животное продолжало грызть веревку, я думала, о чем еще шептать ей. Неплохо беседуем.

— А я с демонами познакомилась. Они такие… странные и чуждые. И я совсем не понимаю, что происходит. Они же иные, их вроде как в пентаграммы призывали. Предполагается, они опасные. И вдруг обмен преподавателями сделали. И угадай, кого забросили к ним? Угу, меня. Не, ну в целом-то это понятно. Меня не жалко. Репутация у меня тут сложная. Но все равно мне странно, хотя и интересно. Приключение, однако. Я, может, даже тебя с демонами познакомлю, если захочешь. И с Бароном. Это кот. Умный, магически адаптированный. О! А может, ты тоже чья-то магически адаптированная и привязанная? Как гронх ко мне, а кот к нашему ректору?

Крыса возмущенно фыркнула и капельку куснула меня. Не больно, но с намеком.

— Ну прости, а что я еще должна была подумать? Раньше с представителями твоего племени не общалась.

Тут веревка оказалась перегрызенной, я почувствовала, как она слегка ослабла.

— О, спасибо. Отодвинься, я попробую руками подергать.

Прошелестели по полу коготки, и я принялась растягивать руки, чтобы выпутаться. Удалось не сразу, но все же сначала вытащила одну руку, расцарапывая в кровь кожу. Потом освободила вторую. Кисти онемели, пальцы я уже совсем не чувствовала. Беззвучно подвывая, засунула ладони под мышки, чтобы отогреть и дождаться, пока они хоть немного отойдут. Села и, хлюпая носом, позвала шепотом:

— Анфис, ты где? Иди познакомимся.

Крыса оказалась… просто крысой. Относительно молодой, и не спрашивайте, откуда я это знаю. Худой. И любопытной. И одинокой. Других грызунов я в своей темнице не заметила.

— Привет, — сказала я ей, рассмотрев. — Сухарики в правом кармане, немного, штуки три, но тебе должно хватить. Сможешь сама вытащить? Я разогнусь. И не бойся, я не обижу, слово мага.

Вытянула ноги и повернулась немного так, чтобы открыть доступ к нужному месту.

Чуть позднее крыса ела сухарик, держа его передними лапками. Я продолжала себя чувствовать немного свихнувшейся. Может, мне все это снится? Голоса мужчины и женщины давным-давно стихли, кто эти люди и о чем они говорили, я так и не узнала. Руки у меня отошли. На запястьях гематомы от веревки, тыльные стороны ладоней ободраны и вид удручающий. Но хоть пальцы шевелиться начали.

А магия не слушалась. Я слишком мало понимаю в этом, поэтому могла только выдвигать гипотезы. Либо тут на помещении какие-то блокирующие заклинания или артефакты. Либо меня заколдовали. Либо напоили какой-то дрянью, пока я была без сознания. Все варианты имели право на жизнь. Амулеты и артефакты с меня все сняли. В том числе артефакт переноса к демонам. То есть это явно кто-то из моего окружения. Хочу верить, что не близкого, иначе это совсем уж паршиво.

Револьвер, подаренный маркизом, тоже забрали. Вот же гады! Обчистили как липку, а я им даже и воспользоваться не успела ни разу.

— Анфиса, — позвала я, когда крыса доела и умыла мордочку. — А ты сможешь передать от меня послание и позвать мне кого-нибудь на помощь?

Грызун склонил голову, слушая, но не отвечал. А я стала рассуждать вслух:

— Кричать я не рискну, да и вряд ли меня услышат. Только голос сорву и разозлю похитителей. А нам не надо, чтобы они меня снова оглушили и связали. То есть нужно кого-то звать. Вопрос кого? Лучше бы, конечно, ректора. Но есть проблема. У него кот. Умный и магически привязанный, но кот. Он может неправильно понять твой визит. Мастер Ханк? М-мм, нет, все же нет. Он мужик простой и конкретный. Прибьет тебя и думать не станет. А кто же? Кто? Студенты… Кто из студентов не станет орать, прыгать на люстру, но поймет… Пятый курс? Нет. Эти жуки уже слишком взрослые. Ладно, остаются мои третьекурсники. Сможешь пробраться в общежитие студентов и отыскать кого-то из моих ребят? Я тебе запах дам понюхать. У меня есть носовой платок в кармане, я его давала своей студентке слезы вытереть. Еще не постирала…

Анфиса встала на все лапки, приблизилась и, совсем как ручная домашняя крыска, забралась ко мне на колени. Я осторожно, стараясь не напугать, погладила ее одним пальцем. Дожилась… Дружу с крысами и с ними же разговариваю. Как так вообще вышло, что я за полгода, даже дольше, успела подружиться с котом, гронхом, демонами, крысой и студентами, но так и не обзавелась приятелями более взрослыми? Ханк не считается, он дружит не со мной, а с Сонечкой и о ней же заботится. Артур… ну, это болезненная тема пока. Я еще не решила, права ли я или просто отчаянно трушу и боюсь в этом себе признаться.

Платок Анфиска обнюхала, а я тем временем оторвала от него полоску ткани, завязала ее бантиком на шее у крысы, а на свободном краешке огрызком карандаша из бездонного кармана — ну и свалка у меня там, оказывается — написала три буквы «мММ», имея в виду «маэстрина Мариэлла Монкар», и нарисовала символ вечности. Больше было не вместить.