— Маэстрина, а что именно вы будете нам преподавать?

Я постояла, глядя на нее и постукивая пальцами по ежедневнику. В моей голове все выглядело идеально и выверено, когда я описывала свою идею магистру Эррадо, он тоже все понимал. Но я продумала общую схему, не учитывая мелкие детали.

— Я подумаю и постараюсь это четко оформить, — наконец произнесла я. — Слишком размыто, и не могу пока подобрать одно слово. Давайте считать, что я буду учить вас тому, чего нет в ваших мануалах и системах обучения. Мнемотехнике, тайм-менеджменту, маркетингу, построению личного бренда на будущее. Как учиться, чтобы запоминать легко и быстро, мелким фишкам и лайфхакам. Мы будем с вами обсуждать не только алхимию и зельеварение. Но и то, как внедрять в обычную жизнь необычные умения. Пройдем скорочтение. И… многое другое. Я, как это назвать-то… специалист широкого профиля, с огромной базой знаний.

Демонические морды, то есть, конечно, студенты страхолюдные обменялись выразительными взглядами, но дисциплина тут была железная. Так что никто не роптал, ничего не требовал и никаких иных объяснений не просил.

Я же потопталась на месте, думая, правильно ли поступила. Ведь намного проще было бы по накатанной давать лекции и практикумы по алхимии. А я впряглась зачем-то в странный курс, который и обозвать-то сама внятно не могу.

Невидяще уставилась на своего гронха. Он преданно «улыбался» во все свои жутенькие морды. Елозил по полу хвостом, пока его, хвост, не укачало. Змеюка активизировалась, открыла глаза и цапнула Гришку за толстый зад. Он от неожиданности подпрыгнул, обернулся назад двумя боковыми головами и грозно лязгнул на хвост зубами. Змеюке это было привычно и безразлично, зашипела, скаля клыки, и второй раз нагло и демонстративно тяпнула многострадальный зад.

Григорий закрутился на месте, как классическая такая собачка, пытающая укусить себя за хвост. И так это было… любопытно, что я аж засмотрелась, потом поймала себя на том, что улыбаюсь во весь рот, а с рядов доносятся смешки. Глянула на аудиторию, обнаружила, что мои рогатые, чернокожие, клыкастые студенты давятся смехом. Махнула рукой, давая им отмашку веселиться, и рассмеялась в голос.

Гронх от нашего дружного хохота снова подпрыгнул на месте, забыл про наглый хвост и уставился на меня всеми тремя головами.

— Ох… — утерла я выступившие слезинки. — Как посмотрю, нигде нет мира и согласия, а сплошные конфликты. Ребята, кто сможет после пары выгулять минут десять это чудовище? Я с утра не успела, а ему надо скинуть лишнюю энергию. Побегать, попрыгать, ну что там еще эти жутики любят делать в дикой природе. А с меня в качестве оплаты какой-нибудь полезный навык или рецептик.

В аудитории взметнулся лес рук. Выгулять моего гронха и получить что-то полезное хотели все.

— А давайте тогда вы его будете по очереди, может даже, группами на каждой перемене выводить и гонять по несколько минут, сколько получится между парами. Вы у меня сегодня первые, вам больше всех и повезло. Вам отдаю гронха на утомить-выгулять-развлечь. А я вам всем, соответственно, а не каждому по отдельности что-то полезное поведаю. Пойдет?

Так и решили. В итоге они сами как-то разделились на группы с одинаковым количеством участников на каждую из перемен. И мы договорились, что потом они все вместе забегут ко мне после окончания всех моих пар на сегодня, и я расплачусь с ними за услугу какой-то полезнятиной.

Удивительно, но демоны приняли такую форму бартера на «ура». Для них это было привычно: ты мне — я тебе. А вот простые добросердечные бескорыстные поступки не в их природе. Это я уже успела узнать.

Забегая вперед, скажу, что гронха студенты академии мне умотали по самое не могу. Гришка к вечеру еле ноги передвигал, но был страшно довольный, так как и набегался, и напрыгался, и наигрался. Все же нагрузка ему требовалась огромная, учитывая его сущность. В Усаче, даже целый день мотаясь под присмотром мастера Ханка, он так сильно не выкладывался.

Надо будет над эти подумать как следует. Раз уж я теперь внезапно живу и работаю на два мира, и питомцы и дети под моим крылышком из двух миров, и руководство, и студенты…

Ну вот как я умудрилась так ввязаться в эту движуху? Где была моя голова? И занесло же в ту пентаграмму именно ректора академии Изнанки, а меня к нему…

Будь там другой, дикий демон, ну… сожрал бы он нас с Сонечкой, наверное. Наелся, отомстил тем, кто его выдернул, неважно, что это была не я. И свалил бы в закат. А я бы сейчас не занималась всем этим странным, утомительным, невероятным, непонятным, дико интересным делом.

Магистра Эррадо я при встрече вечером спросила:

— Почему со мной не хотят познакомиться родители Марсалиса? Вам не кажется это странным? Их ребенок обручился с человеческой девочкой из другого мира, что само по себе уже дикость какая-то. Мальчик к ней самовольно спонтанно телепортируется, что по вашим законам немыслимо и запрещено, он мало того что несовершеннолетний, так ведь вообще ребенок. Я еще — странная тетка со странной историей существования. А они выдали нянек, телохранителя и самоустранились. Разве так можно?

— Можно, — иронично улыбнулся демон и устало поскреб один рог линейкой.

У меня взлетели брови от таких действий, но я решила не заморачиваться, снова попыталась уточнить:

— Знакомиться будем?

— Нет. Не по статусу. Они вас уже видели, им достаточно.

— Э? — моргнула я. — Когда?

— А почти сразу. Пришли, поскандалили, изучили свою будущую невестку, смирились с фактом ее существования и порадовались тому, как они чудесно стабилизировались с Марсалисом. Сходили на вас посмотрели, одобрили.

— Да когда же? — глупо уточнила я. — И почему я не видела их и не знала об этом?

— А вам зачем? У вас мало своих хлопот? Или хотите их участия в вашей жизни?

— Хлопот выше крыши. Спать и то некогда, устаю, как раб на галерах. И нет, ничье участие мне не нужно. Я с уже имеющимся кругом знакомств не успеваю общаться, максимум поздороваться и попрощаться.

— Ну и вот. Занимайтесь лучше личной жизнью, Маша.

— А на нее у меня тоже времени нет… — хмыкнула я. — И личной жизни тоже нет.

— А жених?

— Был жених — и нет жениха. Все сложно…

— Бросьте, Мария. Ничего сложного. Вы зачем расторгли помолвку?

Я поджала губы, зыркнула на этого любознательного товарища. Помолчала. А потом решила, а почему бы и нет? Он старше меня в десятки раз, учитывая продолжительность жизни демонов. Он явно умнее, мудрее и опытнее. И он не житель Одимена, значит, все их условности и традиции ему так же чужды, как и мне.

— Я просто поняла, что никогда не буду с ним, его родней и окружением на равных. Его мать мне это очень доступно продемонстрировала. Для них всех Мариэлла Монкар — незамужняя девица, которая нагуляла внебрачного ребенка. Мало того, еще и оставила его при себе, не прячет, не стыдится и… работает. Как бы это… Несмываемое пятно на репутации.

— И что?

— И все, — пожала я плечами. — Оказаться вдруг в семье, где ко мне относятся как ко второму сорту… Да что там — второму, скорее уж, как к десятому. И всегда будут помнить о том, как они облагодетельствовали, приняв в семью… Нет, не хочу. Хотя мадам Гресс и попыталась исправить ситуацию, узнав обо мне настоящей. Но это временный порыв и угрызения совести. Я это понимаю.

— Но к Артуру Грессу вы испытываете чувства?

— Да, — подумав, призналась я. — Мне казалось, у нас взаимные чувства и мы будем счастливы. Он мне… близок духовно, хотя совершенно не в моем вкусе внешне. Мне с ним интересно, мы на одной волне, меня тянет к нему. Он мне не безразличен. И да, я хотела видеть именно его своим мужем, раз уж решилась вообще на этот шаг.

— Но?

— Но я поспешила с выводами и решениями, — грустно улыбнулась я. — Он хороший, очень. Я восхищаюсь Артуром, ценю его. Но он продукт своего времени и социума. И некоторые из его мыслей и решений, продиктованных воспитанием и условностями, мне не подходят. Я поторопилась, переоценив себя. Я еще недостаточно долго прожила в Одимене, не приняла и не осознала все их заморочки. Я не готова к такому отношению в семье.