Александер указал рукой с электронной сигаретой на Адриана и продолжил:
– Вот ваша форма напоминает крестоносцев, только красного или чёрного креста и шлема с плащом не хватает. –
– Вместо церкви и традиционных религий теперь мерилом являются идеология, мода и тренды, которыми правят серые кардиналы общественного и мирового закулисья.
Есть те же принцы и принцессы – «золотая молодёжь» и шоу-бизнес. Есть романтики, а есть циники, есть так называемые «правоверные», а есть еретики и вольнодумцы, как я. Есть роскошь, а есть нищета, расслоение общества, чинопочитание; есть гедонизм и вседозволенность баловней судьбы, а есть аскетизм и самоотречение современных адептов из неосект или «зелёных» активистов. Есть герои и мученики, как Жанна Д'Арк и Джордано Бруно, а есть такие субъекты, как Томас де Торквемада или Влад Цепеш, к сожалению. Машины и компьютеры не избавили человека от повторения пройденного материала, уже выстраданной истории.
– У вас находится время и деньги собирать такие безделушки? – сказал Адриан про студию и коллекцию. – Извините, бестактность.
– Всё нормально. Да, у меня это всё накопилось за много лет и вас понимаю. Это не стяжательство, как оно всё выглядит, а скорее любопытство, интерес. И я понимаю, что это похоже на, как у женщин, шопоголизм или на гламур. Здесь я могу признаться, что я не стою всего этого, что у меня есть, я не настолько пахал, чтобы заслуженно заниматься мотовством на заработанные деньги. Я много молол языком и делал умный вид, то, что я и сейчас делаю; я говорил и писал что-то про простых людей, хотя я для них такой же чуждый, как аристократы и интеллигенция. Можете называть меня ханжой и лицемером…
– Вы это делаете и тут же критикуете себя…
– Да, самокритичность полезна. Мне работа нравится, но я понял, что даже к самому себе, к своему творчеству надо относиться несколько пренебрежительно и самокритично. Например, это чисто психология, когда кто-то сторонний в гневе возьмёт и станет злиться, оскорблять автора чего-либо и под раздачу попадёт его произведение, творчество, работа, а автор в это душу вкладывал, то его этим оскорбят и заденут. Таким образом, чтобы мне, например, не плюнули в душу и не нагадили, оскорбив моё творчество, к самому себе и своему творчеству надо относится пренебрежительно и не считать себя гением, творящим шедевр. Это просто психология. Вот, например, когда у писателя в передаче спросят, чисто для знакомства, чем он занимается, то он ответит: «Пишу книжки». Такая форма «книжки» показывает, что автор готов пренебрегать собственным творчеством, которое ему на самом деле дорого, только для психологической защиты, то есть, в случае чего, если его творчество не оценят, то он не обидится.
– Вы хотите быть продуктивным и строгим к себе?
– Не всегда, есть человеческий фактор, но само понимание, осознание своих ресурсов и моей ответственности за их использование – это да, я этим владею. Ещё я понял, по своему опыту, что не всем полезно выбиваться, так сказать, «в люди», становиться частью элиты или находиться хотя бы на пороге светской жизни. Когда какой-то нувориш типа меня достигает определённого успеха, он начинает себя чувствовать альфа-самцом или – самкой…
– Александер показал на фрагмент на второй картине, отошёл от стола и стал манерно расхаживать по студии.
– …Дешёвая роскошь или замашки в поведении как раз и свидетельствуют о его простом происхождении. Как подростки в деревне или дворовой сброд в какой-нибудь подворотне, этот человек чувствует себя «вожаком» своей стаи и показывает свою «крутизну» другим. Он начинает верить, что он «особенный», «не такой, как все», «элита», и на своих бывших ровесников смотрит как на «чернь». Бывают радикальные случаи, например, как у Адольфа Гитлера, если вы знаете, кто это…
– Он, кажется, правил Германией, но это было давно.
– Да, и, как нувориш, который был никем, а стал всем, он поверил в своё «мессианство» и с помощью своей маниакальной и довольно успешной пропаганды сделал из цивилизованных немцев орду карателей и маньяков.
Дело тут в том, что высокий статус и возможности человека сделают хорошее великим, а плохое -ужасным. Лишний раз лучше быть частью «серой массы», чем выбиваться «в князи» – могут быть негативные последствия.
– Да уж… – промычал Адриан.
Александер продолжал монолог:
– Дело то, возможно, и не в богачах. Стоит человеку иметь какой-то ресурс в неограниченном количестве, как воздух, и неважно, что это -деньги, власть, влияние, время или возможность пользоваться другими людьми, тогда человек, с большой долей вероятности, перестаёт это ценить и живёт на широкую ногу. Мы не любим богачей за то, что у них очень много денег, они ни в чём себе не отказывают. Да, всё правда, только любой или почти любой человек из народа, когда у него самого появляется богатство, становится точно таким же, кого он мог раньше осуждать и ненавидеть. У черни может не быть денег, зато у многих современных простых людей есть ресурс, которого не хватает многим богачам и которого также не хватало их предкам, которые были крестьянами и рабочими и всю жизнь проводили в нищете и бедности.
– Какой ресурс? – спросил Адриан.
– Это время, и не только время. Если у вас в избытке время, которое может многое для вас сделать, то вы, скорее всего, цените его как электричество или воду в кране на кухне, которую можно бездарно расходовать в любых количествах.
– Сейчас кризис ресурсов, поэтому мы не можем так пользоваться.
– Это да, и он тем и хорош, что не даёт людям бездарно терять возможности и ресурсы. Какой-нибудь бизнесмен может жить на широкую ногу, денег достаточно, зато какой-нибудь простой житель простого города будет пускать на ветер своё время, смотря развлекательные шоу, играясь с сенсором чувств и, вообще, всеми способами убивать время.
Время -деньги: секунды можно измерить центами, а года – счетами. То же относится к другим ресурсам, будь то природные, материальные или человеческие – когда их становится крайне много, то мы их обесцениванием своей подлой небрежностью. Вынужден согласиться, что, как бы не хотелось, я не вправе осуждать других…
– Нам полезно быть ограниченными?
– Принцип взаимных ограничений проявляется в технике, технологиях и даже в природе, техника ведь делается из природных ресурсов. Возьмём программирование: программист вводит команды для работы программы, то есть настраивает её. Одна команда, к примеру, может выполнять алгоритм неограниченное число раз, то есть это будет зацикливание. Тогда программист вводит другую команду, которая ограничивает выполнение прошлой команды: она либо ставит лимит на количество выполненных однородных команд, либо ставит другое условие для ограничения прежней команды, например, выполнять команду до тех пор, пока она не достигнет заданного значения. Таким образом, вторая команда ограничивает первую.
Можно привести пример из механики. При равномерном движении тела по ровной поверхности это тело рано или поздно остановится из-за сил трения, которые мешают движению. Если покатить колесо или шарик, то колесо и шарик остановятся через несколько секунд. Здесь силы трения шероховатой поверхности тормозят движение колеса и шарика, на которые не создаётся постоянное подталкивание.
То же самое с электрическим током, который тормозится сопротивлением проводника, или, э-э, человеком в обществе, действия которого ограничены законом, другими людьми, порядками, правилами, материальным положением и статусом. Согласитесь, ведь если бы не все эти ограничители, люди узнали бы друг друга получше – как говорили в старину, «хочешь узнать человека – дай ему власть». У многих нет такой безграничной свободы действий, поэтому мы не можем знать, что было бы, если у меня или у вас, или у других будет безграничная свобода, деньги и возможности, как бы мы себя вели…
– Наверное, плохо.
– В этом то и проблема. Что в природе, что в технике, что в людях и обществе приходится создавать ограничители. Если Бог есть, то я бы у Него также спросил: почему бы не сделать так, чтобы одни вещи не мешали другим, чтобы движение материи не тормозилось другой материей, чтобы одни действия не ограничивались другими действиями, чтобы люди не были друг для друга препятствием, чтобы всё было гармонично, солидарно.
